Перелетная птица (СИ) - Ежов Сергей. Страница 24

— Позвольте осведомиться, вы с прошением, или, быть может, вы с рекомендательными письмами — и слегка смутившись, добавил — Извините, а говорите ли вы по-русски?

— Да, говорю, и прибыл именно с письмами. — по-русски ответил Александр — Где я могу найти Горемыкина Исидора Андреевича?

— Весьма сожалею, но нынче он в отъезде по служебной надобности и вернётся не ранее следующей недели.

— В таком случае мне рекомендовали обратиться к Шварцшильду Карлу Антоновичу.

— Карл Антонович в данное время отсутствует, и будет только после полудня. Извините, доклады высокому руководству бывают не только регулярные, но и внезапные.

— Что же, ничего не поделаешь, придётся прийти позднее. Если Карл Антонович приедет раньше, сообщите ему о моём визите и передайте мою визитную карточку. Я прибуду к часу пополудни.

— Будьте благонадёжны, непременно передам.

Выйдя на улицу, Александр задумался, куда ему идти. Времени у него — хоть отбавляй.

— А не прогуляться ли по Невскому проспекту? — сам себя спросил Александр, и сам себе ответил — Отчего бы и нет?

И неторопливо двинулся в сторону Невского, через Александровский сад. Прекрасные виды, респектабельная публика, музыка военного оркестра, играющего где-то неподалёку. А совсем рядом с фонтаном, почти у памятника Пржевальскому, его окликнули по-английски:

— Мистер Павич, если не ошибаюсь?

— Да, это я. — приподнимая шляпу, ответил Александр — С кем имею честь?

Перед ним стоял смутно знакомый морской офицер, в ответ на приветствие взявший под козырек.

— Гавр, толпа апашей и вы с юным другом, пришедшие нам на помощь.

— Ах, да! Лейтенант Пущин! Как ваши дела, Арнольд Егорович? — по-русски спросил Александр.

— О! Вы знаете русский язык?

— Я ещё в Америке планировал перебраться в Россию, и ещё тогда начал изучать русский язык. Однако, поведайте, как дела у князя Чухланцева, а главное, всё ли благополучно у барона Классена?

— Мои дела идут превосходно, как видите, я уже старший лейтенант. Князь Чухланцев получил назначение на новейший корабль. Князь ещё не получил нового звания, зато вырос в должности. Что до барона Классена, то позвольте дорогой мистер Павич пожать вам руку.

Пущин от души стиснул ладонь Александра и пояснил:

— Признаюсь откровенно, я тогда обиделся, что вы влезли со своей помощью, но наш корабельный врач весьма одобрил ваши действия и заявил, что без этого вмешательства Классен истек бы кровью, несмотря на мою повязку. А наложенный вами жгут спас ему жизнь. Скажу больше: наш добрый доктор начал проводить с офицерами занятия по оказанию первой медицинской помощи.

— Чрезвычайно рад, что моя помощь пришлась кстати. — поклонился Александр.

— Как здоровье очаровательной графини Агаты?

— Когда уезжал, графиня была жива-здорова, как и её дочери.

— Мы читали в газетах описание этой эпической битвы и были изумлены, насколько репортёры сумели переврать произошедшее.

— О да! Графиня была вне себя от возмущения, хотела требовать публикации опровержения, но я её отговорил и посоветовал рассказывать чистую правду. Разумеется, никто ей не верит, и теперь весь Лондон считает нашу добрую знакомую необычайно скромной грозой преступного мира.

— Замечательный ход! — оценил Пущин — Скажу по секрету, эту историю мы очень любим рассказывать в компаниях, и каждый раз она пользуется большим успехом.

— И градус героизма возрастает с каждым разом, не так ли? Есть хороший анекдот по сему поводу. Желаете, расскажу?

— Да-да, очень интересно!

— Старый ковбой рассказывает внуку: «Еду я по прерии, а навстречу полсотни индейцев, все в перьях и с томагавками!» Внук: «Дедушка, а в прошлый раз индейцев было только пятеро!» Ковбой: «Ты был слишком мал, чтобы знать всю правду»!

— Ха-ха-ха! Непременно расскажу товарищам! Уверяю, мистер Павич, к вечеру этот анекдот будут рассказывать в Севастополе.

— Помилуйте, каким образом?

— Телеграфисты тоже любят смешные истории, к тому же у них есть возможность общаться с друзьями на большом расстоянии.

— Арнольд Егорович, — предложил Александр — Если вы не торопитесь, то может быть, зайдём в ресторан? Скажу по секрету, я ужасно голоден. А за столом мы и поговорим.

— Признаться, я собирался заняться совсем другими делами, ну да ладно, отложу их на потом. Не могу не уважить спасителя моего сослуживца и друга.

— Скажу откровенно, я удивлён вашим переездом в нашу страну. — сказал Пущин, когда они уселись за столом и сделали заказ — В газетах много пишут об успехах вашей компании «Айсберг».

— Так уж сложилось. Я решил заняться в России тем же, поскольку мир настолько велик, что одна Англия не в состоянии удовлетворить всеобщий спрос на нужные товары. Вы же понимаете, что для покупателя лучше, если тот же холодильник будет произведён рядом, а не доставлен из-за далёкого моря. Это как с кораблями для флота: их нужно уметь строить и ремонтировать самим. Кроме того, я собираюсь заняться своим новым увлечением, а именно авиацией.

— Авиация… Я присутствовал на публичных полётах авиаторов, и был бы не против научиться управлять аэропланом.

— Ну что же, возможно я сумею приблизить вашу мечту.

Они ещё поговорили, условились встретиться в скором будущем и разошлись: дела сами себя не сделают.

Карл Антонович Шварцшильд принял Александра немедленно, рекомендательное письмо прочёл со вниманием, подумал, а потом задал весьма неожиданный вопрос:

— Я уже знаю, что ваше расставание с компанией «Айсберг» произошло, некоторым образом, не совсем добровольно. В лондонском свете циркулируют различные слухи, это об источниках моих сведений. Я спрошу вас прямо, мистер Павич: не придётся ли министерству, кое я представляю, и правительству Российской империи, отбиваться от демаршей британского правительства? Поймите правильно: отношения России и Великобритании далеки от идеальных, а мы, к величайшему сожалению, сильно зависим от поставок с острова и дружественных ему стран.

— Понимаю вашу озабоченность, господин Шварцшильд, но этот вопрос я предусмотрел. По условиям нашего соглашения с сэром Уэйком, я не имею права ступить за землю Британии, а также её колоний. За это он не только оставляет меня в покое, но и способствует в получении необходимых лицензий на интересующие меня изобретения и покупку оборудования. Как известно, сэр Хьюго весьма влиятелен именно в данной сфере.

— Что же, мистер Павич, сказанное вами заставляет взглянуть на ситуацию совсем по-другому. Поясню: к нам уже обращались русские коммерсанты с просьбой устроить переговоры с компанией «Айсберг», касающихся покупки лицензий на холодильное оборудование.

Шварцшильд многозначительно замолк, а Александр выложил перед ним тоненькую папочку:

— Здесь перечень лицензий, принадлежащих лично мне. Я считаю, что мы можем поступить следующим образом: упомянутые вами коммерсанты вместо покупки лицензий заключают со мной концессионное соглашение, и мы стаем совладельцами новорожденной отрасти русской промышленности.

— Весьма многообещающий план, мистер Павич, весьма. Я нынче же оповещу заинтересованные лица и организации, и в самое ближайшее время устроим вашу встречу. У вас будут ещё какие-то вопросы или дополнения?

— Как будто, ничего. Все сколь-нибудь значительные детали мы с партнерами решим в рабочем порядке.

Выйдя на улицу, Александр отправился в представительство компании Руссо-Балт, и после придирчивого осмотра выбрал себе автомобиль «Руссо-Балт С-24/30», и, отдав семь тысяч восемьсот рублей, немедленно стал владельцем довольно привлекательной на вид машины. Механики тут же произвели все необходимые манипуляции: проверку масла, заправку бензина, причём Александр приказал положить в багажник две канистры с бензином и маленькую канистру с маслом. А потом он сел в свой автомобиль и поехал в другое агентство. Срочно требовалось найти секретаря, удовлетворяющего сложным параметрам: хорошее, желательно высшее, техническое образование, знание основных европейских языков, хотя бы минимальный опыт работы на производстве и готовность путешествовать вместе с работодателем. Озадаченные сотрудники агентства занялись своим прямым дело, а Александр двинулся дальше.