Фаворит смерти 3 (СИ) - Волков Тим. Страница 48

И плел страшные заклятия, уже не веря в собственные силы. Магический удар будет надежнее.

Я вновь рванул в сторону. Но ловушка держала надежно. Созданная гением земляной магии, она была рассчитана на мощь, сравнимую с моей. И потому я понимал, что у меня нет шансов.

Однако смерть моя откладывалась.

С атональным звоном Герцена вдруг стали окружать призраки. Они выплыли из-за дома и подкрадывались все это время, пока мы дрались, к противнику.

— Что за… — выдохнул враг, глядя на прозрачные силуэты.

Метнул в одного — в Карасика, — магический конструкт, но заклятие с треском разлетелось в стороны.

Герцен выругался, вновь начал кидать в призраков боевые заготовки, но все было тщетно. Заклятия разбивались об окруживших его. Сила их была иного толка, потусторонняя, и победить ее простыми заклятиями было невозможно.

Тогда Герцен решил спастись бегством.

Однако едва попытался прорваться сквозь круг, как дико закричал. Одно прикосновение к призракам — и на теле Григория тут же образовывались страшные черные раны, следы от ожогов.

Раш повернулся ко мне, едва заметно кивнул в приветствии и махнул рукой.

В ту же секунду ловушка, в которую я попал, застыла. Теперь она была не вязкой, а сухой, словно необожженная глина.

Я дернул ногой, высвобождая ее, потом вторую. Выбрался из западни.

Герцен тем временем уже весь был в ранах. Он истошно кричал, создавал заклятия, бился, но порваться сквозь круг не мог.

Я подошел к противнику.

— Максим! Максим! — кричал тот обожженным ртом. Что он хотел? Просить о пощаде? Или просто шептал имя врага, потому что ничего другого сейчас не мог сделать?

Я с размаху ударил противника — так, что, хрустнула челюсть.

Герцен взвыл, начал что-то говорить, но не смог — изо рта посыпались осколки зубов, а челюсть неестественно выгнулась.

— Машим! Машим! — зашамкал тот, а потом закричал от боли.

— Вебер! Бартынов! — крикнул я.

Аристократы осторожно подошли ко мне. Вид поверженного врага доставлял им удовольствием, но вот на призраков они смотрели с опаской.

Герцен, поняв, к чему идет дело, вновь попытался прорваться через круг. И вновь получил страшный ожог.

— Мы все хотим сотворить месть над этим человеком, — произнес я. — Отомстить за тех людей, которых он унизил или убил. Но убить его три раза подряд мы не можем. Поэтому сделаем это одновременно.

Это устроило присутствовавших.

— Парни, расступитесь, — произнес я, и призраки разошлись в стороны.

Герцен рванул ко мне, но я сделал ему подсечку — на расстоянии, с помощью магии, — и он растянулся прямо перед нашими ногами.

Он ревел, был жалок.

Но то, что он совершил — я помнил это. И за это он должен ответить. Возмездие должно совершиться.

Призраки расступились. Мы вошли в круг. Призраки вновь сошлись.

— Как? — холодно спросил Вебер, глядя на лежачего.

— Огнем, — ответил я.

И взмахнул рукой.

Запястья Герцена в ту же секунду сковали невидимые путы и прижали его к земле. Конечности противника разошлись в разные стороны, распиная таким образом Герцена. Он дергался, пытался вырваться, но не мог.

Заклятие «Огненная гиена» было известно каждому. Пламя от него пожирает медленно, причиняя неимоверную боль. В бою такая штука малоэффективна — огонь легко сбить. Но вот если противник прикован, то это будет самая страшная пытка, которая окончится тем, что он умрет от болевого шока.

Я начал плести заклятие не спеша.

Герцен испуганно глянул на меня и все понял. Он осознал, каким способом умрет и закричал, несмотря на сломанную челюсть и обожженный рот.

— Нет! Нет! НЕТ!!

Заклятие было готово только на одну треть. Я передал его Веберу. Тот вплел еще часть. Передал Бартынову. Тот завершил начатое нами.

И мы втроем обрушили магический конструкт на Герцена.

Пламя занялось сразу по всему телу.

Герцен закричал, попытался вырваться из ловушки, но не смог — та крепко его держала.

Запахло палеными волосами и плотью.

— Это тебе за Никиту! — прорычал Бартынов, глядя, как извивается в страшных муках Герцен.

— И за Агнету, — произнес Вебер.

Герцен кричал, пока не сорвал голос. Но и потом продолжал страшно хрипеть, пока, наконец, не замолчал. Тело его некоторое время еще дергалось, но вскоре замерло.

Мы глядели, как догорает тело и молчали. Месть была совершена.

Когда все закончилось, я поднял голову и глянул на тех, кто окружал нас. Все те же знакомые лица, правда, белые, словно присыпанные мукой. И просвечивающие.

Призраки.

— Вы… — произнес я, глядя на друзей, с которыми удалось пройти не так много, но и не так мало. — Вы…

Я хотел сказать «мертвы».

— Не важно, — перебила меня Евгения. — Мы почувствовали, что тебе нужна помощь, и мы пришли.

— Спасибо, — только и смог ответить я.

И вдруг на меня нахлынули чувства.

— Я так рад вас видеть вновь, ребята! — по моим щекам текли слезы. — Я… я…

А еще мне было стыдно за то, что я был жив. Мои друзья мертвы, а я жив. Разве это справедливо?

— Все нормально, — успокоил меня Остап. — Мы нашли путь назад.

— Но ведь вы же…

— Да, мы мертвы. И видеть нас могут не каждые. Но ты можешь. И это уже хорошо.

— Я видел твоего отца, — произнес я, увидев Шталина. — Случайно на него вышел. Его бойцы охраняли мое поместье при штурме Герцена.

Глаза парня загорелись.

— Как он?

— Нормально, по тебе скучает.

— Скажи ему… скажи… просто передай, что я люблю его. Скажи, что я тебе передал тогда, когда за Барьер заходили, — голос парня дрожал.

— Хорошо, — кивнул я. И повернулся к Евгении. — Твоего отца я тоже видел…

— Я знаю, — кивнула девушка. — Я тоже его, наконец, нашла.

— Он… мертв.

— Смерть не есть окончание пути, — ответила Евгения. — Это лишь переход на другой этап. Так что ничего страшного. Мертва лишь его плотская оболочка. Сам он — со мной.

— Хорошо, — от этого объяснения мне стало легче.

Женя была права. Если душа жива, значит, человек не умер окончательно.

— Максим, у меня есть просьба, — произнесла девушка.

— Какая?

— Чтобы найти выход в этот мир, нам пришлось воспользоваться… — девушке было сложно говорить, но я все понял и без объяснений.

— Его кости здесь? — спросил я.

— Да, — кивнула она. — Каждый из нас взял по какой-то его части. И теперь они все сейчас возле мегалита.

— Хорошо, я похороню его там, где ты скажешь.

Девушка назвала адрес, и я заверил ее, что там и будет могила его отца.

— Мы рады тебя видеть! — произнесли узбеки. Они все так же были улыбчивы.

— Я тоже.

— Мы не можем долго находиться тут, на этой стороне, — сказал Карасик. — И поэтому должны уходить.

— Навсегда? — спросил я.

— Надеюсь, что нет. Путь теперь нам известен и мы можем уже обойтись без вспомогательных элементов, — Карасик глянул на Евгению. — Поэтому если ты будешь не против, то мы бы иногда все же навещали тебя — передать через тебя весточку своим родным.

— Конечно! Я буду только рад!

— Тогда не прощай, а до свидания!

Призраки начали один за одним таять в воздухе.

Я отошел в сторону, туда, где стояли Бартынов и Вебер. Они видели происходящее. Но не задавил лишних вопросов. Обожженный скорчившийся труп Герцена их тоже больше не интересовал.

— Я пойду своих ребят проверю, — произнес Вебер, когда пауза затянулась.

Я кивнул.

— Макс, ты как? — спросил меня Бартынов.

— Нормально, только устал. Надо отдохнуть.

— Пошли в дом, надо выпить — сейчас можно.

— А как же войско Герцена? — я глянул в сторону.

— Они бежали, — сообщил Бартынов. — Едва узнали, что Герцен мертв, как побросали все оружие и бежали. Думаю, сейчас в его штабе начнется такая жара и разборки, что им будет не до нас. Расстановка сил поменялась, а значит надо решить, что делать дальше.

— Значит, угроза не миновала?