Мл. сержант. Назад в СССР. Книга 3 (СИ) - Гаусс Максим. Страница 37

— Макс, ты как? — взволнованно спросил Артем. — Где Коньяков и его дружки?

— Даже не знаю, — улыбнулся я. — Я им популярно объяснил и они ушли. А сам Юра немного в свое жирное табло получил.

— Ты серьезно? — насторожился тот. — Я всегда рад помочь, ты же знаешь! Да и остальные парни не откажут.

— Ну а что? — переспросил я, пожав плечами. — На мне же ни царапины!

— То-то я и вижу! Как ты это сделал? Катюха сказала, что их восемь человек было! Только рассказала, собирались к тебе бежать, а тут этот пожар.

— А, ерунда. Всего-то проявил немного смекалки, инициативы и еще подвешенный язык. Таких как Коньяков бояться — смешное дело. Все еще понять не может, что школа закончилась и его время ушло, как раньше уже не будет!

— Точно все нормально?

— Артем, все хорошо. Так, раз дискотека закончилась раньше обозначенного срока, нужно где-то продолжить. А то домой, что-то не хочется.

— Приглашаю всех ко мне! — громко заявил Колян. — Места много, соседей нет. А главное, гудеть можно хоть до утра.

И верно, я помнил, что на окраине города у родителей Николая был небольшой домик, в котором семья парня уже не жила. Дом больше года пустовал и ранее, наша компания там часто собиралась на шашлыки. Свет, вода, мебель — все было.

Предложение было воспринято на ура. Я уже собирался пойти с ними, но тут почувствовал на шее теплую руку Катюхи. Обернувшись, сразу же понял, что у нас с ней будет иная программа…

Глава 17

Неожиданное обстоятельство

Многоэтажный дом, где жила Катя оказался недалеко.

Пока все остальные дружной толпой шли к Коляну, мы тихонько сменили направление. В это время суток, большая часть города уже либо спала, либо готовилась ко сну. Но ни у меня, ни у девушки сна не было ни в одном глазу. Вокруг тишина, ни души. Лишь увязалась какая-то бездомная собака, но поняв, что нам нет до нее никакого дела, куда-то потерялась.

Вот и дом Кати. Подъезд. Лестница на четвертый этаж.

Мы были настолько увлечены друг другом, что и сами не заметили, как оказались у входа в квартиру. Запасные ключи от двери, как это было принято в Союзе, лежали не под ковриком, а на дне вмонтированного в стену электрического щитка, что размещался на лестничной клетке. Посторонним там делать точно нечего, а под коврик и ребенок влезть может. Да даже ногой случайно зацепить. К тому же, каждый ребенок в СССР знал, что лазить в электрический щиток без взрослого нельзя. В целом, это работало.

Выудив ключ, пару раз уронили его на кафельный пол.

Спустя пару минут, дверь все-таки была открыта и мы забрались в квартиру. Наверное, со стороны наше поведение могло выглядеть странно, но это только казалось. Мы не делали ничего запрещенного, просто целовались, веселились, полностью отключившись от окружающего мира. Оба хотели одного и того же. Как там говорят, в Союзе секса не было? Чушь, просто не афишировалось и тщательно подгонялось под эти устои, чтобы соответствовать общественному мнению.

Вспыхнул свет.

— Максим, погоди… — пробормотала Катя, стягивая с себя путающееся пальто. Вскоре, оно полетело на тумбочку. — Я скоро вернусь. Никуда не уходи.

— Да я и не собирался!

Отпустил ее в душ. А то после того, что мы вытворяли на дискотеке, все были вспотевшими, даже мокрыми. Ну, я-то на улице перед Дворцом Культуры высох на свежем воздухе, а вот Катя все это время была в верхней одежде.

Пока ее не было, я тоже избавился почти от всех лишней одежды. Увидел на столе кассетный магнитофон «Яуза» — достаточно редкий экземпляр советской звуковой электроники. Немного порывшись, отыскал спокойную музыку, вставил в приемник, запустил. Громкость на минимум. Свет приглушил, создав более-менее романтическую обстановку…

Прошло примерно минут двадцать и наконец, дверь в ванную со скрипом приоткрылась. Катя вышла в одном только тонком халате. Я сразу же ощутил вкусный запах шампуня.

В комнату она вошла уже смущенной, хотя ей стесняться точно было нечего. Но тут уже все-таки оказывало влияние советское воспитание. Девушка улыбнулась, приблизилась. Поднявшись с дивана, я медленно подошел к ней, протянул руки.

Наши губы встретились в длинном поцелуе. Мои руки сначала медленно и осторожно принялись блуждать по халатику, ища возможность избавиться от него поскорее. Вскоре, тот упал на пол, а я подхватил обнаженную девушку на руки, а опустил ее уже на диван…

Проснулись мы рано, часов в семь.

Несмотря на то, что пару часов из ночного времени прошли очень бурно, мы выспались.

— Максим, ты откуда этому научился? — закутавшись в пододеяльник, хихикая, спросила Катя.

— Да? Чему именно?

— Ну, всему, что мне понравилось… Раньше я такого не пробовала.

— Да не знаю, — пожав плечами, ответил я. — Как-то само прилипло.

— Мне понравилось.

— А что, раньше не так было?

— Нет. Ты как будто с цепи сорвался. Дикий такой.

— А ты как думала после полугода в армии? Крыша натурально едет.

— Так вам в же там чай добавляют… Этот, как его… Забыла!

— Бром, что ли? — улыбнулся я. — Нет, ничего нам не добавляют. Это все чушь. Есть такое мнение, что солдатам в армии первое время в чай добавляют этот самый бром, чтобы бы к женщинам не тянуло. Да только на самом деле, такого нет. Первое время и впрямь, у молодых солдат отсутствует половое желание, а все потому, что стресс, постоянный недосып, сильная усталость. Там больше жрать и спать хочется, а все остальное из головы как-то само собой улетучивается. А вот стоит только солдату заболеть и лечь в госпиталь, как уже через несколько дней, все приходит в норму и пациенты вновь начинают пялиться на медсестер, особенно на молоденьких. Я все это знал не понаслышке, особенно когда служил срочку в первый раз. Это уже дальше, когда уже на сверхсрочку пошел, потом офицером стал. Уже не до этого было. Семью в конце девяностых завел, а уже в две тысяча втором развелся. Случайные связи случались нечасто, потому что в голове все по-другому уже работало.

А тут такой фрукт, в виде симпатичной девушки, с которой ранее уже были отношения. Конечно, этим и обуславливалось ее поведение. Будь мы не знакомы, оба вели бы себя иначе. Так, как это показывают в добрых советских фильмах, вроде Шурика.

— А, тогда мне все понятно! — засмеялась она, швырнув в меня подушкой.

— Это еще что за контратака? — удивился я, вновь полез к ней под пододеяльник.

Немного повалявшись, мы все-таки вылезли из постели, оделись. Отправились на кухню завтракать.

— Слушай, Максим… А у тебя же завтра день рождения! — вдруг спохватившись, напомнила мне Катя.

— Точно! Совсем забыл! — кивнул я, допивая чай.

— Это нужно отметить, а то ведь двадцать лет не каждый день случается. Я Артему скажу, он что-нибудь придумает.

— Да ну, не стоит! — отмахнулся я.

Свою позицию я уже объяснял — давно уже не считал праздники чем-то особенным. День рождения в том числе. Ну и что? Грубо говоря, просто добавился один год, что тут праздновать? Чем больше капает, тем меньше желания вспоминать про этот день.

— Молчи! — решительно заявила она. — Я беру это на себя, тебе делать ничего не нужно.

Честно говоря, свой день рождения я не любил еще и по той простой причине, что в декабре его особо и праздновать негде. В восьмидесятые годы ходить по заведениям вроде ресторанов, очень накладно в финансовом плане, а если на природе — то погода не позволяет. Вот летом можно на речку, на озеро, море… Да хоть куда-нибудь. Шашлык можно жарить везде, где только есть возможность развести костер. Хоть во дворе дома у бабушки в деревне. А в декабре холодно, даже мангал поставить негде.

Конечно, советский человек праздновал и в домашней обстановке. Примерно то же сохранялось до середины двухтысячных, а потом все изменилось. Это мне, как человеку из будущего, уже сложнее, потому что мышление иное. Наше общество привыкло к общим стереотипам, что праздновать дома не комильфо, а в Союзе таких проблем не было вообще.