Певец Преданий - Лау Миллер. Страница 8

Фелндар натянул поводья и остановил коня посреди импровизированной тренировочной площадки. Молодые офицеры тут же окружили его. Со всех сторон полетели смешки и непристойные реплики. Лицо Фереби горело от ярости и негодования. В ушах стучала кровь, смешиваясь со звуком прибоя.

— Что это у тебя, Фелндар? Миленькая охотница за крабами?

— Похоже на то. Пожалуй, заберу ее с собой, это моя законная добыча, — отозвался Фелндар и шлепнул Фереби пониже спины, что вызвало новый взрыв хохота.

Фереби громко выругалась и попыталась сползти с лошади, однако плащ зацепился за седло. Пылая от гнева, она ухватила Фелндара за ногу и вцепилась в нее ногтями.

Фелндар вскрикнул — больше от неожиданности, чем от боли, а Фереби сомкнула пальцы на рукояти меча и соскочила с лошади. Плащ ее разорвался, зато оружие осталось в руке. Фереби встала на песке, держа меч перед собой и прожигая Фелндара ненавидящим взглядом. Глаза ее пылали яростью.

Фелндар хихикнул.

— Смелая маленькая рыбачка! Да ладно, не петушись. Мы просто пошутили.

— Пошутили! — взорвалась Фереби. — Пошутили?! Грязные распутники! Видимо, для тебя это единственный способ заполучить женщину, ты... ты, червяк! — Она взмахнула мечом перед его носом и приняла боевую стойку.

Фелндар, разрумянившийся от скачки и смеха, изумленно вскинул брови.

— Умеешь обращаться с оружием, а? Видимо, практиковалась с метлой на кухне. — Он соскочил с лошади и встал перед ней, разведя руки в насмешливо-успокаивающем жесте.

— Только тронь, и я покажу тебе, чему научилась, — пробурчала Фереби.

— Да неужто?

— Испугался? — Фереби уже успела пожалеть, что схватила меч, но не собиралась идти на попятный. Впервые она видела своего будущего мужа так близко. Фелндар оказался лет на пять старше и примерно на фут выше. И у него был слишком маленький подбородок...

— Испугался? Кого? Тебя? Вряд ли, — усмехнулся он. Фереби не могла не признать, что у него чарующая улыбка. — Ладно, я покажу, как обращаться с этой железкой, если взамен ты научишь меня варить крабовый суп.

Фелндар подмигнул одному из приятелей, и тот вложил ему в руку свой меч. Фелндар насмешливо отсалютовал Фереби клинком и встал в боевую стойку. Толпа раздавалась в стороны, образовав круг.

— Ну, давай, красотка... Ого!

— Не смей так меня называть! — Фереби сделала выпад. Фелндар не воспринимал ее всерьез — и очень зря. В два шага Фереби оказалась рядом с ним, кончик меча задел его предплечье. Алое пятнышко расплылось по белоснежному льну рубашки, и Фелндар невольно подался назад. Насмешливое выражение на его лице сменилось изумлением, а затем — гневом. Громкий вздох пролетел по рядам зрителей.

«Я это сделала, — подумала Фереби. — Унизила его перед товарищами. Теперь он захочет взять реванш».

Фелндар рванулся вперед, размахивая мечом. Со стороны все эти выпады и финты выглядели впечатляюще, но Фереби понимала, что они не причинят ей вреда. Он действовал скорее напоказ, нежели на самом деле желая причинить ей вред. «Конечно же, он не хочет поранить меня, — поняла Фереби. — Просто пугает». И все же атаки Фелндара производили впечатление. Он был невероятно быстр, и Фереби не сразу осознала свое преимущество.

— Тебе просто повезло, сучка! — рявкнул Фелндар. Фереби невозмутимо пожала плечами.

— Ага, вот и оскорбления в ход пошли. — Фереби поймала его меч на ударе в нижнем секторе и разбалансировала его, резко сдвинув свой клинок вверх и вперед — к рукояти. Этому финту ее обучил отец. Коротким движением она выдернула меч из руки Фелндара и откинула в сторону, а затем приставила свой клинок к его горлу.

— Меня зовут Фереби Везул, — спокойно сообщила она. Фелндар побледнел.

— Ты — дочь гене...

Фереби, недослушав, обвела взглядом офицеров, которые оторопело наблюдали за происходящим.

— Мы с Фелндаром договорились об этом спектакле, — улыбнулась она, — дабы преподать всем вам небольшой урок. Первое: не надо путать гнев с отвагой — и ему не должно быть места в бою. И второе: никогда, ни при каких условиях не следует недооценивать противника.

Фереби обернулась к Фелндару, поймала его взгляд и сделала небольшой реверанс. Молодой человек слабо улыбнулся в ответ.

Один из его товарищей рассмеялся и зааплодировал. Толпа подхватила смех.

— И никогда не оскорбляйте женщин — к какому бы сословию они ни принадлежали, — прибавил Фелндар.

— Совершенно верно. — Фереби улыбнулась.

Она не нанесла урона чести Фелндару и не унизила его. Ситуация разрешилась. Более не оглядываясь на толпу офицеров, девушка побрела по пляжу к своему садку. Она надеялась, что в нем осталось хотя бы несколько крабов.

За спиной послышались торопливые шаги: Фелндар догнал Фереби и схватил ее за локоть.

— Фереби, — торжественно произнес он, — я прошу у тебя прошения за то, что произошло. Однако должен сказать, что не было нужды защищать мою честь. Единственная женщина обладала этим правом — моя мать. И в последний раз она делала это, когда мне было пять лет от роду... Мне ни к чему вторая мать.

Фереби смерила его холодным взглядом.

— Что тебе на самом деле нужно — так это получше научиться фехтовать. Тогда ты сможешь защитить свою честь самостоятельно.

Фелндар отшатнулся так, словно его ударили. Отдернув руку, он прошептал проклятие, повернулся на каблуках и зашагал обратно по пляжу. «Молодец! Отличное начало, — досадливо сказала себе Фереби. — Не могла подождать до первой брачной ночи?»

Впрочем, все могло закончиться гораздо хуже, рассудила она. Фереби задумчиво наблюдала за Фелндаром, шагавшим по песку. Ей нравилось, как он движется.

Зимнее солнце пробивалось сквозь щели в жалюзи. Эффи поерзала на стуле и нервно поправила солнечные очки. Она пыталась вникнуть в дискуссию, но смысл разговора неизменно ускользал. Эффи всегда настороженно относилась к врачам, а вернее — к медикам вообще.

— Так каков же точный диагноз, мистер Тейлор? — спрашивал Йиска. — Он подразумевает принудительное лечение?

Молодой врач, сидевший по другую сторону стола, самодовольно улыбнулся. Эффи решила, что доктор ей не симпатичен.

— Мы знаем, кто таков мистер Талискер, но стараемся не напоминать ему о прошлом, пока он проходит лечение. Это может вызвать негативную реакцию. Его диагноз — клиническая депрессия. Мы используем для лечения электрошоковую терапию...

Йиска выглядел удивленным.

— Вы до сих пор практикуете подобные методы?

— О да. Очень эффективно. Однако нас беспокоит его физическое состояние. Иммунная система мистера Талискера почти не функционирует, и мы не можем понять, что послужило тому причиной.

— А вы проверяли его на ВИЧ?

— Мы не полные глупцы, мистер...

— Таллоак. Доктор Майкл Таллоак.

— О... Ну... — Молодой врач несколько растерялся. Самодовольное выражение исчезло с его лица, он нервно забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. — Мы провели множество тестов... Говорите, вы родственники?

Йиска кивнул на Эффи.

— Мисс Морган — его племянница.

Эффи принужденно улыбнулась. Она устала.

— Извините меня. Пойду поищу что-нибудь попить, — промямлила девушка. Оставив Йиску и доктора Тейлора в кабинете, она вышла в коридор.

Как и большинство психиатрических клиник, Королевский госпиталь Эдинбурга был светлым и чистым. В коридорах пахло свежестью, а со стороны кухни долетал аромат овощного рагу.

— Тс-с! Эюфемия, он здесь... — Эффи невольно подскочила, когда в конце коридора неожиданно возник Малки. Она задумалась — можно ли когда-нибудь привыкнуть к ошивающемуся рядом призраку? Навряд ли...

— Эффи, — прошипела девушка, нервно оглядевшись по сторонам. Не дай Бог, кто-нибудь увидит, как она разговаривает сама с собой. Этак недолго из посетительницы этого заведения превратиться в его пациентку. — Называй меня Эффи.

Она подошла к двери, на которую указывал Малки, и через окошечко заглянула в палату. Внезапно Эффи разозлилась. Разозлилась и разволновалась. Разом пересохло в горле и вспотели ладони. Последний раз она виделась с Талискером много лет назад в гостях у дяди Сандро, и в тот раз Эффи не слишком-то обращала на него внимание. Теперь она жалела об этом, потому что ей не представилось случая получше узнать его. Талискер был частью той большой лжи, которой ее пичкали все эти годы. Малки рассказал ей об убийстве матери, но Эффи была уверена, что и он опустил некоторые подробности. Отныне она знала, что Талискер имел прямое касательство к этой истории, хотя впоследствии его и оправдали. Впрочем, нет сомнений: он знал о смерти ее матери больше, чем кто бы то ни было.