Певец Преданий - Лау Миллер. Страница 82

— Смотри, смотри, что он сделал, Сандро. Я доберусь до него, только позволь мне... — Талискер знает, что увещевать ходячий труп — пусть тот даже когда-то был его другом — бесполезное занятие. И все же это помогает как оправдание самого себя. Как оправдание того, что он обязан сделать.

— Сандро. Это не ты. Я бы никогда... ни за что... — Он уже почти не слышит себя. Поток слов лишь заменяет то, что Сандро понял бы и без них... Талискер делает выпад мечом Туланна и втыкает лезвие в горло шарда, разрывая его яремную вену и магию кетурита. Уничтожает то, что возобладало над телом Алессандро Чаплина.

Прежде чем шард безмолвно падает на пол, голубые лучи начинают пульсировать у него на горле. Талискер отступает, и тут монстр делает конвульсивное движение, пытаясь схватить топор. Удар застает Талискера врасплох, сталь вонзается ему в бедро, к счастью, не задев кость. Рана все же опасна, и кровь хлещет из нее потоком.

Талискер просто стоит и смотрит на тварь, уронив руку с мечом; теплая кровь струится по ноге. Несколько мгновений — и голубой свет скрывает тело. На миг Талискеру кажется, что глаза чудовища вспыхивают разумом, словно старый друг вернулся в свое тело. Да только это невозможно, потому что душа Сандро, как и души прочих потерянных, должна скитаться в «пустоте».

— Черт, черт, черт. Это было слишком просто. Он не сражался со мной как следует. Он был моим другом. — Талискер твердит эту чушь, глядя, как меркнут голубые лучи.

Когда шард исчезает, что-то остается на полу. Талискер убирает меч в ножны и наклоняется, чтобы подобрать вещицу, зная — еще прежде, чем он берет ее в руки, — что это нательный крест Сандро. Он проносил его всю свою жизнь. Талискер сжимает золотой крестик в ладони, и ему кажется, что тот все еще хранит тепло тела друга.

— Заррус! — Талискер запрокидывает голову и выкрикивает это имя во весь голос, распугивая черных птиц и летучих мышей, живущих под сводами зала.

«Дверь, — думает Талискер. — Он там, за дверью, которую защищал Сандро».

Время дорого. Плакать он будет потом. Нога Талискера болит и кровоточит и все же, к счастью, еще действует. Талискер снова вынимает меч и бежит. Пересекает полутемную комнатку и, достигнув внутренней двери, с размаху бьет в нее плечом. Она поддается — неожиданно легко, так что сила инерции бросает Талискера на пол.

Комната освещена тысячью свечей. Здесь тоже есть тела — судя по всему, люди убиты недавно. Вот почему никто не встретил его: все прислужники некроманта мертвы. Заррус не обращает на вторжение никакого внимания. Он склонился над одним из тел, в руках у него нож. Колдун только что вынул сердце и разорвал аорту. Повсюду кровь.

«Должно быть, это последний, — думает Талискер, — последняя душа, которая ему нужна». Он смотрит на другие тела. Ближе всего лежит молодая женщина; она носит кетурит на шее.

— Заррус. — Талискер приближается к некроманту, держа меч наготове — медленно, опасаясь подвоха. Почему колдун игнорирует вооруженного человека? Талискер оглядывается, ища шардов, но в комнате больше никого нет. Может быть, Заррус блефует? Генералы — доки в таких делах. Талискер никогда раньше не видел . Зарруса, и он ниже ростом, чем ему представлялось. Заметно, что у него черные волосы. Странно. Это нехарактерно для шоретов.

Заррус поворачивается и идет в освещенную часть комнаты, чтобы сесть на низкий табурет. Руки, лицо и одежда некроманта испятнаны кровью, но это не мешает Талискеру узнать его.

— Привет, отец, — говорит генерал.

— Джал?! — выдыхает Талискера. У него подгибаются колени. — Из какого ада ты вылез?

— Именно что из ада. Туда меня отправила моя дражайшая сестрица. В самые дальние глубины «пустоты». Знал бы ты, каких усилий мне стоило вылезти обратно. К тому времени я выглядел совсем не так, как сейчас.

Неожиданная вспышка света скрывает Джала, и на его месте появляется склизкий, бурый демон с ручками летучей мыши и ножками-палочками. Это выглядит так жутко, что Талискер отшатывается. Однако демон исчезает, и на табурете снова восседает Джал.

— Не красавец, верно? Думаю, ты не будешь спорить.

— Где Заррус?

— О, где-то здесь. — Джал театрально разводит руками. — Я воспользовался его телом. Пообещал ему власть, вечную жизнь, ну и... — он ухмыляется, — думаю, ты знаешь, как это бывает...

Пока Джал говорит, Талискер замечает в углу что-то похожее на купель или колодец. Из него появляются лучики света, один за другим переваливая через край. Самый длинный подползает к ближайшему телу...

«Он заговаривает мне зубы».

Резко вскочив, Талискер кидается к Джалу, направляя меч прямо ему в сердце. Но в последний миг Джал исчезает. Талискер слышит его смех с противоположного конца комнаты.

— Кажется, с годами ты теряешь в скорости. Я вижу, мое создание умножило раны, нанесенные сидами.

— Сколько, Джал?

— Ась?

— Сколько душ ты украл?

— О, только одну.

Лучики света выползают из колодца, первый уже у самого запястья ближайшего тела. С криком Талискер рубит свет, и, к его удивлению, это срабатывает. Луч отшатывается, словно чувствует боль. Впрочем, нет времени поздравлять себя с успехом, другие лучи извиваются, стремясь к цели. Несколько световых щупалец обматываются вокруг лодыжек и талии Дункана. Талискер изрыгает проклятие и рубит их, но лучей слишком много... Они держат его, и Дункан чувствует, что слабеет. Он снова смотрит на мертвое тело и видит, что самый толстый луч коснулся его запястья.

— Нет! — Он пытается достать свет мечом, однако луч крепко держит его руку.

— Все кончено, отец, — говорит Джал.

Талискер в ужасе взирает на него, и время утекает — минута за минутой. А свет поднимается от руки к шее Талискера, куда Джал только что повесил кетурит...

Слышится удар — будто что-то сломалось, и укрытие Джала вздрагивает. Пожар в Дурганти достиг портала Джала и нарушил его защиту. Через несколько секунд в комнату врываются Малки и Йиска.

— Малки! Убей эту светящуюся штуку!

Малки озирается по сторонам, пытаясь понять, что имеет в виду Талискер.

— Что? Вот это?

— Да, да! Разруби ее.

Без дальнейших вопросов Малки бьет мечом по лучу света, и тот отшатывается, возвращаясь в свою купель.

Джал изрыгает проклятие и бежит к одному из тел, намереваясь подтащить его поближе к колодцу. Малки, который помогает Талискеру разорвать путы, видит Джала и судорожно втягивает воздух.

— Черт! Да это же...

А вот Йиска не знает о внебрачном сыне Талискера и не боится некроманта. Он несется вперед, вынимая кинжал, и бьет Джала туда, куда может достать, — в плечо.

Рана глубока. Джал роняет труп и падает на колени. Малки и Талискер почти освободились, и все же не до конца.

— Добей его! — вопит Малки. — Прикончи ублюдка!

Йиска не может. Он никогда не убивал людей. Шарды, флэйи и коранниды — не в счет, они твари, а не люди. Теперь же перед ним человек — и Йиска колеблется.

Талискер свободен. Он несется через комнату, крикнув Малки, чтобы тот не выпускал лучи из колодца. Джал просто стоит на месте, когда Талискер подбегает к нему.

Сын он ему или нет, Талискер не колеблется. Он пронзает мечом грудь Джала так, что лезвие выходит из спины.

— За Риган, — говорит Талискер.

Джал беззвучно оседает на пол. Талискер усмехается.

Вновь слышится грохот, и по комнате расползается запах дыма.

— Надо выбираться отсюда, — говорит Йиска.

— Да, но эти проклятые штуки никак не останавливаются, — сетует Малки, разрубая очередной усик света. — Что, заклинание еще действует?

Йиска бежит на помощь. Талискер недоуменно смотрит в сторону купели и тут замечает какое-то движение рядом с телом Джала.

— А, черт! — бормочет он. Да, та самая тварь — демон, которым стал Джал, попав в ад, — выбирается наружу.

Талискер никак не может постичь, как эта тварь физически находилась внутри тела, некогда принадлежавшего генералу. Однако демону каким-то образом удалось вновь обрести свою мерзкую форму. Он покрыт горячей кровью, его глаза полыхают алым. Выбравшись из тела, он бросается на Талискера — кровавый, верещащий комок ярости.