Похоже, он попал. Том 4 (СИ) - Новиков Николай Васильевич. Страница 28

Сейчас Агония видела его не иначе, чем простым маленьким ребёнком.

— Ты квто? — он уже забыл, что только что это спрашивал.

— Не важно, — Агония снова поменяла компресс, — Я о тебе позабочусь, а потом уйду.

— Э-э-э… — парень делал вид, что у него есть мозг, — Жащем?

— Меня… меня не хотят видеть, — улыбнулась она.

— Кто?

— Мой… мой жених.

— У вебя есь вених⁈ — удивился онемевший Костя, — И он вебя бвосив?

— Ага.

— Э-э-э… — он лёг обратно, — Ну он… ну… он… и дебив…

— П-почему?…, — сердце Агонии защемило.

— Я бы тевя никовда не бросил… — уверенно, пусть и невнятно сказал он, — Ты квасивая…

Она ничего не ответила. Не смогла. Если бы попыталась, то выдала бы дрожь в голосе, и Костя бы снова начал задавать вопросы.

Девушка лишь поджала дрожащие губы и, сама того не понимая, невольно сжала ладошку Вортекса.

Он бредит. Очевидно, он бредит. Девушка уже ухаживала за ним в таком состоянии и знает, что и как делать.

И сейчас он точно бредит.

Агония не выдержала и на полчаса покинула возлюбленного. Как минимум нужно найти еды.

— Вот, тебе надо покушать. Запустить пищеварение, — через полчаса она уже держала в руках тарелку с тёплой едой, — Тело адаптируется к Акве, и если энергии для этого достаточно, потому что Аква сама её выделяет, то вот белка не хватает, — Агония села на край кровати, набрала ложку и потянула её ко рту рослого ребёнка, — Тебе нужен белок.

— Бевок? Не-е-е-е, — замотал тот головой, — Бевоки… мивые. Они на девевьях живут. Пувыстые… не-е-е…

— Ешь давай. Не выкобенивайся, — она запихала ложку в его всегда открытый рот.

Вортекс забавно держался за одеяло обеими руками и смотрел на Агонию как нашкодивший ребёнок. Он не хотел, чтобы на него ругались. Пришлось жевать.

— Никогда бы не подумала, что снова увижу тебя в этом состоянии, — она улыбнулась, — Помню я тогда долго плакала и думала, что ты умираешь. Уже цветочки на могилку собрала. Как сейчас помню — две ромашки и одну розочку.

— Мы быви внакомы?

— Вместе под столом ползали. Наши… наши родители дружили. Дядя Артур и Адам, — девушка взяла его за руку и погрузилась в воспоминания, — Я была шкодным ребёнком. Всех била. И тебя тоже. Так продолжалось, пока ты не начал бить меня в ответ. Твои родители заставили тебя со мной мириться, и тогда ты впервые случайно проявил Акву — изменил моё ДНК и покрасил волосы в розовый. Мне понравилось, — она улыбнулась, — Так мы начали играть вместе.

Она смотрела в пол и впервые за долгое время чувствовала искреннее, неподдельное счастье, просто вот так вот разговаривая с дорогим ей человеком. Просто вспоминая все моменты, пережитые с ним.

— Ты постоянно из песка что-то строил, я в войнушку играла. Шло время, мы взрослели. И пока у других деток было половое созревание, у тебя… вот это, что сейчас.

— Ты ховошая…

— Ты один так думал.

— Ты очень ховошая…

Снова без ответа. Снова нет сил сдержать дрожь в голосе.

— Скоро… скоро жар спадёт, — она выдохнула, сдерживая покалывания под глазами, — Тебе станет холодно. Если согреешься — через пару часов уже придёшь в норму.

На сей раз молчал разговорчивый в бреду Вортекс.

Вместо ответа он лишь немного вздрогнул, ощущая разливающийся по телу холод.

Началось.

* * *

Ежеглавная рубрика 'Не всех в этой истории ждёт хеппи-энд…

Да ведь?"

Стало холодно. Очень. Это единственное, что я отчётливо понимал.

Но потом… потом появился источник тепла. Приятного, мягкого тепла, окутывающего почти всё тело.

Я почувствовал, как сзади кто-то ложится и аккуратно обнимает меня одной рукой.

Да… это от него так тепло. Так хорошо.

Я даже начал засыпать.

— Когда ты уснёшь — я сразу уйду. С тобой обязательно всё будет хорошо, — прошептали ему в спину, — Ты… ты обязательно со всем справишься. Даже один.

Её голос дрожал, а рука сжимала одеяло, которым я бы укрыт.

А затем…

Затем меня поцеловали в щёку.

— Прощай. Надеюсь, у тебя всё будет хорошо.

Сознание угасало. Из памяти пропадало всё, что я сейчас пережил.

Я медленно засыпал.

И даже холод упавших на щёку слёз не смог меня разбудить.

— Прости… — заплакала девушка, — П-пожалуйста… прости.

* * *

Я открыл глаза. От шума, наверное — вокруг суетилось очень много людей. Все что-то бегали, разговаривали, спорили.

Здесь были и японцы, и африканцы, и, очевидно, европейцы. Здесь даже Аргус был! И Сатору.

И…

И София? Да, здесь была София! Что она тут забыла?

— Костя?.., — она распахнула глаза, — Костя⁈

Девушка бросилась ко мне в объятия, но резко вздёрнутая рука Аргуса её остановила. София остановилась, поджала губы, кивнула и нервно начала перешагивать с ноги на ногу, не решаясь на дальнейшие действия.

Но мне… всё это было без разницы? Будто меня здесь вообще не было.

Я лишь сжимал одеяло и смотрел по сторонам.

«Не понимаю…»

— Не стоит, София, — помотал головой старик, — Он опасен и наверняка заразен. Пусть восстановится. Хотя странно, что он так быстро пришёл в себя.

Я всё вспомнил. Всё, что было до потери сознания в первый раз.

После того как Джорджи кинул мне Вортекс, первое, до чего я додумался — просто испепелить всю влагу вне организмов. Получилось. Однако вместе с цунами и Бездной испарилось и всё остальное. Находиться в Африке стало просто невозможно, и меня, потерявшего сознание, вместе с другими людьми срочно эвакуировали.

Прошли сутки. Я чувствую внутри себя уже два Вортекса, вижу живую Аданнаю, живого Джорджи и понимаю, что всё вышло просто идеально.

Теперь-то я могу начать подготовку ко встрече с Гордыней! Могу наконец отомстить! Я могу сделать родных частично бессмертными!

У меня всё получилось. Да ко мне даже София пришла — первая красавица Европы! Я знаю, что она в меня влюблена. Знаю, что она теперь свободна ото всех обязательств и мы можем развить нашу историю в нечто большее.

Вчера, в день посещения Африки, я могу с уверенностью сказать — я победил. Во всех смыслах и планах.

— Где? — прошептал я, нервно осматриваясь по сторонам, — Вчера ночью ко мне кто-то заходил. Где этот человек?

— Э-э-э… — протянул Аргус, — Никто к тебе не заходил. Ты должен был лежать один. Ты тогда ещё бредил.

Все на меня уставились. Я посмотрел на каждого в ответ и сразу понял, что вчерашнего гостя среди них нет.

«Я победил? Могу отдохнуть?», — снова сжимаю одеяло.

Всё об этом говорит. Счастливые лица, солнце за окном, чувство выполненного долга.

Всё.

Кроме моей интуиции.

Прямо здесь и сейчас решается моя судьба. Я это чувствую. Если я сейчас что-то не сделаю — буду жалеть до конца дней.

— Простите, — я встаю с кровати и откидываю одеяло

— С-стой! Куда ты намылился⁈ Лежи! — Аргус сразу же спохватился.

Я прикрыл глаза. Сконцентрировался.

Бездна.

Чувствую сильнейший выброс Бездны в сотнях километров отсюда.

Мне нужно туда.

— Костя?.., — София подошла.

— Прости, — я посмотрел на неё, — Я знаю зачем ты пришла. Но… наверное, ничего из этого не выйдет.

Телепортируюсь на крышу, оттуда в воздух. Поворачиваюсь.

Я ощущаю течение энергии. В каждом человеке, в каждом существе.

И там, где-то вдалеке, я ощущаю нечто ужасное, но с тем же и могущественное. Отвратительную, неправильную по своей природе субстанцию, которой не должно существовать вовсе.

Бездна. Лишь сейчас я понимаю, насколько это ужасающая материя. Она… она просто нарушает все законы, на которых держится эта вселенная.

Энергия никуда не исчезает. Она существует в постоянном круговороте, просто переходя из одного состояния в другое, из одной материи в другую. Но Бездна… она её просто не выпускает.

Бездна — то, что способно привести к смерти вселенной. И этим обладает Маркус, этим он повелевает.