Ведьма для Инквизитора. Любовный приворот (СИ) - Эванс Эми. Страница 45

Когда господин Инквизитор осушил чашу до дна и отставил ее на стол с громким звоном, бабушка деловито у него поинтересовалась:

— Ну, как ощущения?

Мужчина ненадолго прикрыл глаза и нахмурился. Затем распахнул веки и честно признался:

— Пока непонятно.

— Приворота больше нет, — оповестила всех Верховная ведьма, внимательно приглядевшись к блондину, — Отпустить может не сразу, но в течение дня вы почувствуете себя лучше.

— Понятно, — хмыкнул господин Ламберт, после чего рывком поднялся со стула, на котором сидел и произнес, — Если это все, то вынужден вас оставить. У меня еще остались неотложные дела.

После чего мужчина поклонился нам и направился к двери.

— Господин Ламберт, — остановил его голос моей бабушки и заставил обернуться, — Мы покинем Иствиль сегодня. Госпожу Мурай и ее фамильяра я заберу с собой. Благодарим вас за гостеприимство.

Господин Инквизитор ничего не ответил. Лишь равнодушно кивнул, а затем стремительными шагами покинул дом, напоследок хлопнув дверью.

Посмотрев ему вслед, бабушка тяжко вздохнула.

— Хорошо, что я приехала сюда, и слухи о привороте не добрались до столицы.

— Почему? — настороженно поинтересовалась я.

— Потому что Энтони Оливер Ламберт, которого к тебе случайным образом приворожили, единственный сын лорда Джонатана Ламберта, который возглавляет палату лордов, — язвительно сообщила бабуля, — И он был бы крайне недоволен, узнав, что его наследник находится под приворотными чарами.

Селим нервно икнул и дрожащим голосом произнес:

— Зато теперь понятно, откуда в нем эта стать, которая чувствуется сразу же.

— Можешь не подлизываться, — фыркнула бабушка, — Его здесь нет, и твоих помпезных речей никто не услышит.

А я продолжала шокировано взирать на старшую родственницу. В том, что личность местного Инквизитора оставалась для меня загадкой, несмотря на то, что при первой нашей встрече представился он полным именем, не было ничего удивительного.

Я долгие годы провела в Университете Ведьминских чар, где последним интересом учениц и преподавателей были политика и высший свет. Нас обучали куда более важным, практичным вещам. Да и ведьмам ни к чему было знать всех лордов и леди в лицо.

— А почему же тогда единственный наследник такого высокопоставленного человека занимает пост в Инквизиции, а не в той же палате лордов? — задала я бабуле закономерный вопрос.

— Мать юного господина Ламберта была светлой ведьмой, — снова удивила меня бабушка, — Когда мальчику едва исполнилось десять лет, ей не посчастливилось поймать порчу от одной из темных. Мы ее заметили слишком поздно, когда она почти сгорела, — покачала головой бабушка.

— Полагаешь, это из-за нее господин Ламберт решил стать Инквизитором? — поинтересовалась я, гулко сглотнув.

Я думала, что только у меня трагичная история, связанная с потерей родителей. Но оказалось, что это далеко не так. Интересно, у скольких еще детей темные ведьмы отобрали родителей?

— Я полагаю, это очевидно, — пожала плечами бабушка, — Хотя бы потому, что отец не возражает против его рода деятельности.

— Не повезло парню, — вздохнул Селим с понурым видом.

Даже моего фамильяра растрогал рассказ бабушки.

— В любом случае, — звонко произнесла дражайшая родственница, — С Инквизицией мы разобрались, темных ведьм поймали, приворот снят. А это значит, что настало время возвращаться домой. У вас есть час на сборы, — строго сообщила бабушка прежде, чем покинула кухню.

— Не знаю, как ты, Эли, а я безмерно счастлив, наконец, покинуть этот гиблый городишко, — честно признался Селим, после чего с несвойственной ему прытью бросился на второй этаж, где мы оставили наш багаж.

Глава 25

С момента нашего возвращения в столицу прошел уже почти месяц. Нам с Селимом требовалось время, чтобы прийти в себя после всех пережитых событий, осознать, что произошло и решить, как жить и действовать дальше.

Пока что мы жили в столичном доме бабушки, где и прошло мое детство. Когда родственница была дома, я помогала ей с приготовлениями зелий и отваров. А когда отсутствовала во дворце или на многочисленных совещаниях, я находила себе множество занятий в пределах этого дома. Читала в библиотеке, наводила порядок на чердаке или пробиралась на кухню, чтобы приготовить для фамильяра его любимые мясные пирожки, несмотря на запрет бабушки.

Жизнь текла тихо и мирно, и я пока ничего не планировала в ней менять.

От господина Инквизитора не было никаких вестей целый месяц. И это лишь подтверждало мое первоначальное убеждение. Стоило привороту исчезнуть, и господин Ламберт потерял ко мне всякий интерес. Неприятно, конечно, но ожидаемо.

Имя господина Ламберта в доме тоже не произносили. Все предпочитали сделать вид, что не было никакого недоразумения и привороженного Инквизитора.

Лишь неделю назад, когда бабушка вернулась с очередного собрания, она вскользь произнесла:

— Господин Ламберт уладил все дела в Иствиле и вернулся в столицу. Приговор над темными ведьмами, бывшим инквизитором и его помощниками уже привели в действие. Дебби и Катерина действительно оказались дочерьми господина Коллинса. Он долгие годы помогал темным ведьмам и спонсировал их начинания из-за своей тайной возлюбленной и незаконнорожденных дочерей, — пояснила мне бабушка, — Помимо бывшего Инквизитора и твоего неудавшегося ухажера, — на последних словах бабуля неприязненно скривилась, — Отряд Инквизиции задержал еще пятерых сотрудников ратуши.

А я в тот момент решила, что, пожалуй, столица достаточно большая для того, чтобы мы с господином Инквизитором больше никогда не пересекались.

И я была твердо намерена придерживаться этого намерения, вплоть до одного прекрасного дня.

В этот день у бабушки не было запланировано никаких рабочих дел, и даже Король не требовал ее внимания. Поэтому моя дражайшая родственница решила провести этот день дома в узком семейном кругу.

Мы втроем расположились на кухне и готовили не очередное зелье по обыкновению, а черничный пирог, когда во входную дверь постучали.

— Я открою, — произнесла я, снимая с себя фартук.

Я полагала, что это принесли свежую почту, поскольку Джефри обычно заглядывал в это время. Но какого же было мое удивление, когда распахнув дверь, я обнаружила на пороге вовсе не почтальона, а господина Ламберта собственной персоной.

В голове пронеслось множество мыслей, главными из которых были «Как он меня нашел?» и «Как он узнал?». Но, судя по тому, как вытянулось лицо уже бывшего Инквизитора Иствиля, меня на пороге этого дома он тоже не ожидал увидеть.

— Что вы здесь делаете? — опешил мужчина.

— А вы? — ответила я вопросом на вопрос.

— Я пришел к госпоже Грэхэм, — произнес он неуверенно, — Но, похоже, перепутал адрес.

— Нет-нет, вы прибыли по верному адресу, господин Ламберт, — раздался за моей спиной голос бабули, — Проходите, не стойте в дверях.

Мне пришлось шире распахнуть дверь и отодвинуться, пропуская внутрь господина бывшего Инквизитора.

— Элаин, принеси чай в мой кабинет, — строго произнесла бабушка, окинув меня красноречивым взглядом, — Господин Ламберт, пройдемте за мной.

Мои чувства к господину Ламберту не укрылись и от моей родственницы. А, учитывая, что чувства эти теперь были невзаимными, становилось понятно, почему она стремится оградить меня от общения с блондином.

Все еще находясь под впечатлением от столь неожиданной встречи, я поплелась на кухню, где нервно ерзал фамильяр, сидя за столом.

— Кто там приходил? — поинтересовался он нетерпеливо.

— Господин Инквизитор, — глухо произнесла я, доставая из серванта чайник и чашки с блюдцами.

— Какой господин Инквизитор? — не понял кот.

— С которого мы приворот снимали, — огрызнулась я, не выдержав.

— Вот те раз, — удивленно выдохнул фамильяр, опустившись на задние лапы, — А что он тут делает? Приворот то мы на этот раз сняли.

— Откуда мне знать? — резко поинтересовалась она, переставляя посуду на поднос, — Он к бабушке пришел.