100 великих речей - Ломов Виорэль Михайлович. Страница 16

Добрый и верный свидетель – сын твой Георгий, которого Господь создал преемником твоему владычеству: не нарушающим твоих уставов, но утверждающим; не умаляющим хранилищ твоего благоверия, но умножающим; не на словах, но (на деле) доводящим до конца, что тобою не окончено, как Соломон (дела) Давида. Он создал Дом Божий, великий, святой Премудрости (Его) на святость и освящение града твоего и украсил его всякой красотой: златом и серебром, и каменьями дорогими, и сосудами священными – такую церковь дивную и славную среди всех соседних народов, что другой (такой) же не отыщется во всей полунощи земной, от востока до запада. И славный град твой Киев величием, как венцом, окружил, вручил людей твоих и град скорой на помощь христианам Всеславной Святой Богородице. Ей же и церковь на Великих вратах создал во имя первого Господнего праздника, святого Благовещения. И если посылает архангел приветствие Деве, (то) и граду сему будет. Как Ей: Радуйся, обрадованная. Господь с Тобою! – так и ему: Радуйся, благоверный град. Господь с тобою! Встань, о честная главо, из гроба своего! Встань, отряси сон, ибо не умер ты, но спишь до всеобщего восстания! Встань, ты не умер, ведь не должно умереть веровавшему во Христа, Жизнь всему миру! Отряси сон, возведи очи и увидишь, какой чести сподобил тебя Господь там, и на земле не оставил беспамятным в сыне твоем. Встань, взгляни на чадо свое, Георгия, взгляни на род свой, взгляни на милого своего, взгляни (на того), кого Господь произвел от чресл твоих, взгляни на украшающего престол земли твоей – и возрадуйся и возвеселись! К тому же взгляни на благоверную сноху твою Ирину, взгляни на внуков твоих и правнуков: как живут, как хранимы они Господом, как благоверие держат по завету твоему, как в святые церкви часто ходят, как славят Христа, как поклоняются Имени Его. Взгляни же и на град, величием сияющий! Взгляни на церкви процветающие, взгляни на христианство возрастающее, взгляни на град, иконами святых освящаемый и блистающий, и фимиамом благоухающий, и хвалами, и божественными (именами), и песнопениями святыми оглашаемый».

P.S. «Слово» Илариона стало началом русской словесности. Эта речь, превзошедшая учение византийской церкви о ее исключительном праве на всемирное господство, в духовной и политической сфере заложила основы независимости русской церкви и Русского государства. «Слово» породило не только православное русское богословие, но и русскую художественную литературу. Оно стрелой пронзило даль тысячелетия, и после него ни один истинно русский писатель уже не мог творить не по совести. Эта стрела подобно стреле Амура несла не гибель, а одну лишь Любовь. Шарахающиеся же от этой стрелы сами натыкались в темноте безверия на пни, оставленные ими после себя в райском саду Литературы.

Клермонская речь римского папы Урбана II (1095)

Римский папа (1088–1099) блаженный Урбан II (в миру Одо де Шатильон де Лажери; ок. 1042–1099) прославился как инициатор религиозных Крестовых походов из Западной Европы в Святую Землю – Палестину. 26 ноября 1095 г. на церковном соборе в городе Клермоне (Южная Франция) Урбан II произнес знаменитую речь, сплотившую знать и простолюдинов в желании освободить от турок-сельджуков захваченные ими святыни христианства – Иерусалим с Гробом Господним. Историки оценивают это выступление папы как эпохальное, ознаменовавшее новый этап европейской истории.

В XI в. Западная Европа столкнулась с комплексом проблем – демографических, политических, религиозных, социально-экономических, психологических. Заметно возросшему населению не хватало земли и ресурсов. Резко выросло социальное расслоение, появилась масса в полном смысле лишних людей. Обедневшие рыцари (младшие отпрыски феодалов, которым не полагалось наследство) и обезземеленные крестьяне выходили на «большую дорогу» и занимались грабежами. Обострились междоусобицы, развязывались феодальные войны, вспыхивали крестьянские мятежи. Стихийные бедствия, неурожаи, эпидемии чумы и английской потливой горячки усугубляли положение, одновременно порождая толпы религиозно экзальтированных бродяг, ожидавших Страшного Суда.

В это же время Византия переживала куда более серьезные испытания. Турки-сельджуки вторглись в Малую Азию, разоряли и сжигали христианские города и деревни, обращая местное население под угрозой истребления в ислам. В 1071 г. сельджуки захватили Иерусалим, в котором находились главные христианские святыни, в т. ч. Гроб Господень. Турки чинили всяческие препятствия паломникам, разносившим по миру известия о бесчинствах завоевателей в городе Христа.

Вскоре в Европе появились странствующие монахи, которые призывали братьев во Христе идти на Святую Землю защищать Гроб Господень. Самым известным из них был нищий отшельник из Пикардии Петр Амьенский, по прозвищу Пустынник. После того как монах-аскет побывал в Иерусалиме, встретился с иерусалимским патриархом Симоном и воочию увидел притеснения палестинских братьев по вере, он стал собирать людей для похода на Восток. В народе Петра, исколесившего на осле всю Европу, почитали за святого. Обратился с призывом Пустынник и к папе Урбану II. Понтифик благословил монаха на проповедь.

Понтифику «глас народа» был на руку. После раскола в 1054 г. единой Вселенской церкви на Западную (католическую) и Восточную (православную), а затем раскола среди католических иерархов, что привело к избранию мятежными кардиналами в июне 1080 г. антипапы Климента III, настал благоприятный момент, когда можно было «энергию масс» направить в нужное русло. Урбан II, который только в 1094 г. смог изгнать из Рима Климента III, сразу убивал несколько зайцев: поднимал авторитет своей власти, возрождал единство католической церкви, восстанавливал христианский контроль над Святой Землей, выпроваживал из Европы агрессивно настроенных бездельников и заодно получал некоторое преимущество перед укрывшимся в Равенне Климентом III.

Вопрос о крестовых походах эпизодически озвучивался римскими папами в течение всего XI в., но дальше деклараций дело не шло. Впервые предметно о крестовых походах как о форме борьбы с мусульманами заговорили вскоре после захвата Рима Урбаном II – в марте 1095 г. на церковном соборе в Пьяченце (Италия). Посол византийского императора Алексея I Комнина попросил у римского папы военной помощи против турок, захвативших к тому времени всю Малую Азию и угрожавших Константинополю.

Папа Урбан II и Петр Отшельник в Клермоне призывают к Первому крестовому походу. Художник Ф. Айец. 1835 г.

В ноябре 1095 г. в Клермоне состоялся церковный собор высших иерархов католической церкви, на котором присутствовало также множество рядовых священников, монахов и мирян, рыцарей и простолюдинов.

26 ноября папа собрал за городом, под открытым небом весь народ и со специального помоста произнес зажигательную речь. Она была слышна всем собравшимся, т. к. призывы папы слушатели передавали из уст в уста. Вдохновенно описав страдания христиан на Святой Земле, Урбан II исторг рыдания у паствы, а затем призвал идти к Гробу Святому и освобождать Святую Землю «из рук язычников» (слова папы). Впервые пастырь официально призывал христиан идти войной на иноверцев, и этот призыв был услышан паствой. Папа обещал всем воинам отпущение грехов, а на чужбине «мед и молоко», текущие по земле. Люди в пароксизме восторга падали на колени, били себя в грудь, просили благословения и восклицали: «Так хочет Бог!» Урбан снял с себя красную сутану, слушатели разодрали ее на полосы, из которых нашили на свою одежду (как правило, на правые плечи) кресты. Так родилась символика «святого воинства». (Крестоносцами их впервые назвал в XVII в. историограф французского короля Людовика XIV.)

27 ноября духовные и светские власти договорились о деталях организации похода. Папским легатом, которому предстояло возглавить Крестовый поход в качестве личного представителя папы Урбана, был избран епископ Ле-Пюи Адемар.