Барон из МЧС 2 (СИ) - Лахов Игорь. Страница 10

Потом и сам прицел взял. Тоже не стал выбирать навороченный: чем меньше деталей, тем меньше вероятности поломки механизма. В бою сильнее не тот, у кого оружие модное, а тот, у кого оно стреляет. Немного подумал и прихватил небольшой пистолет. Так, на всякий случай: толку обычно от такой игрушки нет. Если только пулю себе в висок пустить.

Из холодного оружия взял простую «финку», даже не посмотрев в сторону «ножей Рэмбо».

Приладив оружие к броне, решил, что пара цинков с патронами никогда лишними не бывают. Нашёл свой винтовочный калибр и, как отпускник с двумя чемоданами вышел из оружейной комнаты. Потом поплёлся обратно. Открыл ранец и положил в него с десяток гранат. Вот теперь всё! Можно ехать на войну.

Оказывается, я первым завершил свою экипировку. Остальным потребовалось не менее часа. Уже и подремать успел, и с Чахом мысленно потрепаться, когда бравые курсанты, напоминающие больше оружейные пирамиды, чем людей, выползли на свет божий.

Пожилой прапор, отвечавший за всё стреляющее добро, внимательно осмотрел нас и, тяжко вздохнув, обратился к Якутовой.

— Госпожа лейтенант. Я понимаю, что приказано ни в чём не ограничивать, но, по мне, у вас в группе только один вменяемый сержант. И тот почему-то младший. Остальные же…

— Этот тоже невменяемый, — за Яуктову ответил Станов. — Просто думает иногда.

— А чего не так-то? — возмутилась Радостина. — Мы едем на фронт и должны быть во всеоружии.

— Не так? — переспросил армейский прапорщик. — Всё, сержант! У вас автомат, пистолет-пулемёт, два простых пистолета и помповый ручной гранатомёт. Причём всё это разного калибра. Я не говорю про всю эту тяжесть, которую вам придётся таскать в бою, но про боезапас спросить обязан. За вами грузовик с различными патронами ехать будет?

— У меня по три снаряжённых магазина ко всему, — пояснила Светка. — Так что проблем не вижу.

— Этого хватит на несколько минут интенсивного боя. Дальше вы станете таскать неудобные и, главное, бесполезные железяки. Оно вам надо, такое счастье? И этот же вопрос я хочу адресовать всем остальным курсантам. Поверьте мне, опытному вояке: много не всегда хорошо, если это, конечно, не патроны.

— Согласен, старый! — дружески хлопнул его по плечу Станов. — Извиняй, это наш недочёт. Забыли, как у молодняка жадность мозги туманит. Эй, вы! Посмотрите на Горюнова, и чтобы через пять минут привели себя в такой же пристойный вид! Время пошло! Кто не уложится, тот резинку от трусов вместо оружия получит! Будете ею гоблинов, как мух щёлкать!

Уложились все. Но грусть-тоска во взглядах моих товарищей говорила о том, что с каждой «игрушкой» расставались, с мясом от сердца отрывая.

— Ну вот! Совсем другое дело! — довольно произнёс армейский прапор. — И повоевать есть чем, и за лишним барахлом ухаживать не надо.

Переночевав на гостеприимной базе Барановичей, с огромными баулами за плечами и в руках мы с утра отправились на вокзал, где погрузились в армейский эшелон, идущий до Бреста.

Развалившись на верхней полке, я жевал бутерброд и смотрел в окно. С детства люблю поезда. Лёгкое покачивание, стук колёс… Кажется, что это не мы едем, а мир за окном бежит куда-то назад. Полный релакс. Жаль только, что уже третий час еле плетёмся, подолгу останавливаясь на перегонах.

Наши внизу режутся в картишки с какими-то новобранцами, что тоже едут мочить гоблинов. Кажется, сержантский состав выигрывает крупно: опыт шулера Якутовой даром ни для кого не прошёл.

Взрыв заставил меня слететь с верхней полки. Вагон как следует тряхнуло, а потом он стал заваливаться набок. Руки, ноги, верх, низ завертелись перед глазами. Внезапно всё закончилась и наступила полнейшая тишина.

— Гоблины! — раздался чей-то панический вопль. — Нас атакуют гоблины! Спасаемся!

Все хотели рвануть наружу, но Якутова заорала во всё горло.

— Отставить, придурки! Быстро расчехляемся и напяливаем броню! Стволы и патроны не забудьте! На улицу не высовываться — перестреляют, как цыплят!

Видимо, к словам лейтенант добавила и немного своих ментальных способностей, так как нездоровая суета в лежащем на боку вагоне прекратилась, и все стали надевать амуницию. Армейский норматив в две минуты умудрились выполнить многие, несмотря на лёгкий хаос и неразбериху. Даже простые новобранцы, на счастье или на беду ехавшие в нашем вагоне.

— Раненые есть? — опять прокричала лейтенант.

— Трое, — ответил ей Станов, появились со стороны выхода. — Ничего особенного. Жить и служить будут. Легко отделались.

Он мало того, что уже облачился, так ещё и проверил вагон. Когда только успел⁈

— Но, — продолжил прапор, — я там нос свой слегка на улицу высунул. Харков до хрена. Уверен, что сейчас зачищают первые вагоны, а остальные держат на мушке. Полезем наружу, сразу пульнут чем-то мощным, и на этом наша эпопея закончится.

В подтверждение его слов раздалась сильная беспорядочная стрельба. Зачистка… Других вариантов нет.

— Понятно, — вздохнула Якутова. — Антон, что-то надо делать, пока нас в этой мышеловке не прихлопнули.

— А что, если, — предложил я посреди напряжённого молчания, — дымовые шашки кинуть?

— И где ты их возьмёшь? — поинтересовался прапор.

— В вещмешке завалялись. Я прихватил на складе парочку.

— Зачем?

— Лежали бесхозные. Может, под прикрытием дыма и уйдём от эшелона подальше?

— Да, — согласился он. — Если бесхозное, то должно лежать у нас в рюкзаках, а не каких-то там ворюг. Правильный подход к делу. Но твои шашки нам не помогут. Не успеют разгореться, как вагон моментально уничтожат из гранатомётов. Гоблины не дураки и хорошо знают подобные трюки.

— Подожди, — остановила его лейтенант. — Антон, ты не проследил, с какой стороны ветер?

— Естественно, да. Оттуда, — вправо показал автоматным стволом Станов.

— Вот и ладушки! За нами продовольственный вагон. Если пробраться в него и там зажечь шашки, то дым пойдёт в нашу сторону. Выскочим, и в лес. Ну, а консервы пусть харки долбят: сейчас их не жалко. Сделаешь?

— Лучше мне пойти, — предложил я. — Не дай бог, не выгорит, то потеряем опытного командира. Вам же народ выводить и боем руководить ещё.

— Иди, — не стала спорить она. — Но долго там не задерживайся.

Закинув винтовку на плечо, полез в сторону товарного вагона. Дверь в него заклинило намертво. Но серп справился с ней, как с консервной банкой. Дальше начался квест по преодолению съехавших коробок. С тихим, но очень искренним матом я преодолел его и замер у окна, разбитым стеклом смотревшим в голубое весеннее небо.

— Чах, ты тут?