Невольница князя (СИ) - Мун Эми. Страница 43
- Твои руки и ноги совсем не гнутся, - произнес вполголоса. – Надо размять, чтобы кровь бежала быстрее.
И снова мыл. Прикасался с великой осторожностью, и ни на миг Забава не почувствовала похоти. Только желание помочь… От этого стылый ком в груди заворочался. Затрещал, точно лёд по весне, и, расколовшись, окатил жгучей волной боли.
Забава громко всхлипнула. Один раз, другой, третий… А потом заревела в голос, наново переживая тот ужас, что довелось испытать в Топи. Всю муку безвинно замученного ребенка. Слезы лились без остановки. Кажется, всю душу сейчас выплачет и замертво рухнет. Но крепкие княжьи руки сомкнулись вокруг нее, прижали к могучему телу.
Властимир ничего не говорил, только гладил.
По голове, плечам, спине… А еще баюкал, как дитя. И не сразу Забава услышала хриплые, ужасно неловкие напевы бессловесной колыбельной. Так же, как она успокаивала измученную девочку, князь успокаивал ее.
Его голос звучал ужасно! Но, прижавшись к мужской груди, Забава что есть сил вслушивалась в хриплые звуки и понемногу успокаивалась.
Всхлипы становились все реже, боль, терзавшая сердце, глуше, а вследом пришла пустота.
Казалось, что Забаву будто изнутри скребком вычистили. Ушли все чувства, и силы тоже.
Обмякнув безвольной тряпочкой, она позволила унести себя прочь из бани. Не противилась, когда князь завернул ее в покрывала, а сам оделся лишь в штаны и сапоги. Так и донес ее до постели, укутал старательно, потом лег рядом.
Но и сейчас не стал требовать близости. Просто смотрел и время от времени гладил.
- Отдохни, Забавушка, - шептал на ухо. – Сон любую боль отгонит, засыпай.
Разве можно противится княжьему приказу? Забава тихонько вздохнула и прикрыла глаза, позволяя усталости взять свое.
***
Властимир
Едва только дыхание Забавы выровнялось, князь соскочил с постели, а его место занял лютоволк.
- Гр-р-р, - зарычал едва слышно.
Мол, иди уже, сам охранять буду.
- Уже охранял один раз, - буркнул Властимир. – Узнать бы, кто дурман навёл…
Хотя что тут думать! Наверняка волхвы в питье или еду помешали. Долго ли зверя или человека сманить вкусной пищей? Особенно после трудной дороги. Властимир нахмурился, припоминая все до последней мелочи, что были перед тем, как Забаву выкрали.
А ведь он своей рукой Серому кости бросал за окошко! Так что нечего на зверя пенять, если сам дурак.
- Ничего не ешь и не пей, даже если сам тебе прикажу, - велел лютоволку.
Тот понятливо вильнул хвостом, и, повозившись, уложил голову на подушку. Ладно, с этим дело решили. Теперь пора бы разгрести гадюшник, что устроили тут волхвы. Накинув меховую накидку да взяв меч, Властимир вышел из горницы.
- Никого, кроме меня, не пускать, - велел страже.
- Как прикажешь, князь, - ответили хором, не скрывая ярости в голосе.
И злились его верные воины от того, что не смогут видеть суда над волхвами, а пуще того – поучаствовать в казни.
Властимир уже знал, что случилось во время их с Забавой отсутствия.
Пересвет рассказал, как служители Сварога пытались спихнуть вину на нечисть и отправить всю дружину спасать князя. Однако воины справедливо решили, что соваться туда толку не будет. Следов не видно, а беспокойству волхвов стража не верила - уж слишком горло драли!
Поэтому вызывалось идти лишь двое. Остальные караулили в селении, зорко следили за прислужниками, заодно проверяя каждую избу – а вдруг князь с наложницей не в Топях пропали?
И ведь нашли кое-что!
- Одна из чернавок успела шепнуть, чтобы мы под землёй глядели, - объяснял Пересвет. – И верно, ходы у них тут, светлый князь. Да такие, что муравей от зависти удавится. В одном из закутков мы нашли свежие объедки и спальное место. Кто-то чужой здесь был, но ушел, едва шум поднялся.
Властимир знал уже, что это был кмет Белозерки.
Очень хотелось расспросить Забаву как следует, но уже сейчас понимал, что ничего удивительного в случившемся нет. Спасаясь от кмета, девица думала перетерпеть одну ночь с князем. Может, надеялась и поддержку получить или откупиться от ненавистного ей мужчины золотом, которое Властимир оставлял женщинам после ночи.
И если бы их ночь прошла как до́лжно, то после всего он бы не вспомнил о светлокосой девушке, она бы так и осталась оной из многих. Но случилось иначе.
- Приведи ко мне трех волхвов, - велел стражнику. – Выбери тех, кто нас встречал, а я пока с Гарнилой потолкую.
Пересвет кивнул и скрылся из виду.
А Властимир отправился дальше. Надо как следует разобраться, что здесь происходит. Без всякой жалости выпытать правду, а если понадобится, то казнить тех, кто поперек княжьего слова пошел. И чтобы разобрать этот змеиный клубок, уйдет не один день.
***
Забаве совсем не хотелось просыпаться.
Если бы не нужда до ветру сходить, то и дальше бы лежала, но резь в животе заставила распахнуть глаза. Но едва надумала сесть, как под руку сунулась косматая волчья башка.
- Здравствуй, Серенький, - шепнула Забава и сама испугалась хриплости голоса.
Ссохлось ее горло от плача и криков. Занемело намертво.
Лютоволк тихонько заскулил. Снова подпихнул мордой и навострил уши в сторону накрытого стола. Был там и кувшин с питьем, и лепешки - голод унять. Однако есть не хотелось. Уснуть бы снова… Ничего не помнить и ни о чем не думать.
Только ее возня не осталась незамеченной. Дверь приоткрылась, и послышался голос стражника.
- Доброго дня, Забава. Прислужница сейчас будет.
И ее снова заперли.
Ну и ладно… Подождет немного. Надо бы до этого времени хоть косы переплести, но… не хотелось. Только и заставила себя за ширму сходить, и то лишь из-за боли внизу живота. Даже воспоминания о том, что сдох ненавистный ей кмет, не согревали сердце.
Слишком свежи еще воспоминания о том, через что прошлось пройти бедной девочке. Как ядовитая заноза сидели они под сердцем, бередили тяжкие думы. Ведь не одна она такая. Сколько еще несчастных терпят муку? Да, сейчас Властимир найдет и накажет виноватых. А как же другие? Ведь они есть!
Дверь снова заскрипела, и в горнице тенью возникла чернавка. Та самая, что сказала Забаве о пропаже. И теперь было понятно, кто сгинул.
Едва их взгляды встретились, как из глаз женщины брызнули слезы.
- Моя… моя Росинка. Жива? – всхлипнула, прижимая руки к груди.
И ведь знает же ответ! Но так отчаянно цепляется за надежду… Забава понурила голову. Не могла заставить себя сказать правду, однако прислужница поняла без слов. Как пьяная, дошла до стола и принялась бестолково сгребать чистые миски.
- Сейчас госпожа, я приберу…
А голос как у мертвой. И движения рывками, будто ноги-руки привязаны к ниткам, за которые дергают. Забаву так и перетрясло. Нельзя так! Нужно помочь, суметь объяснить, что душа ее дочери свободна, а виновные понесут наказание.
Но пока она думала, как помочь, прислужница обернулась. И столько много боли было в ее взгляде – аж дурно стало.
- Отпусти меня, госпожа. Молю… - шепнула женщина.
Видно, ей нужно сейчас побыть в одиночестве. И Забава торопливо кивнула.
- Я… от-отпускаю. Будь свободна.
Прислужница побрела к двери, но на пороге снова обернулась.
- Одна доченька у меня была. Самая любимая, ненаглядная… Спасибо, госпожа.
Миски с грохотом посыпались на пол, и женщина упала вслед за ними. С криком Забава бросилась на помощь. Но путь ей загородили стражники и лютоволк.
- Не смотри, дурочка, - ворчал Пересвет, оттесняя ее обратно к постели. – Ничем ты не поможешь...
- Она мертвая?!
Воин ничего не сказал, но в его молчании Забава услышала ответ. В бессилии упала на постель и закрыла лицо ладонями. Рядом вертелся лютоволк, тихонько поскуливал. Жалел… А лучше бы загрыз!
Плечо осторожно тронули.
- Забава, - мягко пророкотал Властимир. – Посмотри на меня...
Но, не дождавшись ответа, сел перед ней и развел ее ладони в стороны. Из-за застилавших взор слез мужское лицо было просто пятном. Забава хотела отвернуться, однако князь не позволил. Аккуратно вытер с ее щек мокрые дорожки.