Невольница князя (СИ) - Мун Эми. Страница 60
Хороша бабенка! Все при ней – и плотные гладкие бедра, и тонкий стан, и толстые косы, за которые удобно будет схватиться рукой. Ну и пусть цветом темнее сажи. Светлых ему по горло хватило! Однако вместо того, чтобы перетащить девку в купальню да нагнуть как следует, Властимир даже пальцем не двинул.
Не хотелось ее, хоть ты расшибись!
А все потому, что на дне темных глаз нет-нет, да и мелькал ужас. Прислужница думала лишь о том, чтобы все скорее закончилось, пусть и пришла в купальни по доброй воле, желая получить богатую награду. И если раньше это его не трогало, то теперь будто подкисшие щи хлебал – вроде живот наполнить можно, однако радости от этого никакой.
- Пошла вон, - цыкнул на девку.
Та аж затряслась.
- Господин мною недоволен? Я могу…
- Вон!
Подхватив с лавки накидку, девка исчезла.
А Властимир забористо выругался. Нужно было оставить! Хотя бы попробовать выбить из мыслей светлокосую занозу, от которой вот уже четвертую седмицу голову болью ломит.
Казалось бы, чего проще – велеть привести сюда Забаву да и натешиться всласть. Однако Властимир даже близко не подходил к лачуге, где жила наложница. До сей поры его разрывало от гнева, стоило вспомнить обман Забавы. Трудно будет найти выдержку на ласки, чтобы не навредить ребенку!
С силой двинув кулаком по каменной стенке, Властимир поднялся на ноги. Схватив ушат, опрокинул ледяную воду на голову, а потом еще, и еще.
Только это не могло помочь затушить кипевшую в крови жажду. Спасался от нее разве что княжьими делами. Мор хоть пошел на убыль, народ притих, однако на загривок села знать – требовала наказания для наложницы, да и волхвы не отставали.
Властимир голову сломал, как найти среди них вредителя. Больше всего походило, что это Мстив. Вытащить бы из него правду калеными щипцами, однако этого так просто в застенки не кинешь. Слишком много у него сподвижников и для Сварг-града он – не какая-нибудь чернь, а, как и князь, отмеченный благословением бога.
Поэтому силки на столь жирную добычу Властимир готовил с великим тщанием. Через десятые руки прислал к волхвам проныру-прислужника. Тот и рассказывал обо все, что подозрительно. И эти вести были не на пользу Мстиву.
Властимир отшвырнул ушат в сторону и, одевшись, отправился в свои покои, чтобы хоть на вечер отвлечься работой. Однако и десятка шагов не прошел, как на пути его попался лекарь. Сперва старик вроде как собрался пройти мимо, но в последний миг встал как вкопанный и склонил седую голову.
- Милостивый князь… Дозволь слово молвить.
В груди неприятно похолодело. О Забаве, что ли?
- Говори.
- Наложница твоя…
- С ребенком неладно?!
- Нет. Дитя растет как надобно…
Властимир неслышно перевел дух. Как бы ни злила его выходка Забавы, однако ребенка он горячо ждал и вредить ему не хотел.
- Тогда что же?
- Наложница твоя уж больно тоскует. Бледна сверх меры, к еде равнодушна, а моих приказов не слушает. Может, твою волю исполнит?
Последние слова лекаря летели ему в спину. Не раздумывая, Властимир поспешил к светлокосой пленнице. Верно, сам Сварог велел потолковать с ней лицом к лицу. А может, за это время непокорная одумалась? И встретит его словами раскаяния… Властимир чуть с шагу не сбился – до того вдруг расшалилось сердце. Ровно кузнечный молот в грудь бухнул, аж звон в ушах поднялся.
Да, сладко было представлять Забавушку на коленях. Это могло бы смягчить его гнев, однако за все время упрямица ни разу не намекнула на желание признать вину. Воины говорили, что даже с Пересветом она не желает разговаривать. Молча сидит в углу или гуляет вокруг избушки.
Сладкие грёзы сгинули, будто не было. После них горше стало во сто крат, и к лачуге, где ютилась наложница, он подходил вновь разозленным. На полпути даже призадумался: а не повернуть ли обратно? Однако среди мглы снегопада мелькнул тусклый огонек - Забава не спала.
Значит, сейчас поговорят!
И Властимир поспешил распахнуть дверь.
***
Забава не удивилась появлению князя. Только сердце застучало, как безумное, стоило глянуть на могучую фигуру, застывшую у порога, и ноги ослабли – никак с лавки не подняться. Однако, собравшись с силами, она все же попробовала. Чтобы тут же рухнуть обратно.
И без того мрачный князь еще больше нахмурился.
- Вижу, не врал лекарь, - пророкотал вроде бы негромко, а Забава слышать перестала.
Его голос… Будто небо над головой раскололось. И страшно стало, и удивительно, и боги знают что еще. А голова – как хмельная… Только горек этот хмель, до нутра ест обидой и злостью. Где был так долго? Почему не приходил? Ах, у него же прислужниц полон терем. Поди, с ними и развлекался.
Забава прикусила губу, чтобы болью вернуть себе голос. Сколь бы ни изнывало сердце, а есть то, что важнее его.
- Я не просила лекаря… говорить.
Ох, аж вся взмокла! Трудно даже глянуть на князя, не то что рот открыть.
Властимир же упрямо сложил руки на груди. Алая рубаха в свете лампадки была темной, как запекшаяся кровь, а на остром узоре венца вспыхивали колючие искры. Не человек был сейчас рядом с ней, а темный бог.
- Знаю, что не просила. И зря. Думаешь только о себе!
Забава онемела на мгновение. Да как он смеет ее упрекать?! Сам-то каков?!
- А о ком же мне еще думать, господин? – зашипела не хуже змеи. – Одна я здесь, всеми забыта…
Но ее перебили злым:
- Оставлена, чтобы подумала над своей виной! Ты обманула меня, Забава! Нарушила клятву властителю Северного царства!
- А властитель Северного царства сам-то безгрешен? Поди, не хитрил никогда?
Стоило ей это крикнуть, и от князя вновь заструилась тьма, а глаза вспыхнули раскаленными угольками. Страшно! Забиться бы под лавку и молить о прощении, но невесть откуда взявшееся упрямство заставило вскочить на ноги и с гордо поднятой головой встретить его хлесткое:
- Уж честнее некоторых буду!
... и дать на них ответ. Тот, который давно камнем лежал на сердце.
- Тогда скажи, что с моими сестрами, князь? Поклянись, что живы они!
По лицу Властимира пробежала тень. И одного взгляда ей хватило, чтобы понять – тот сон был вещим. Нет больше у нее сестер.
Забава без сил опустилась на лавку и, спрятав лицо в ладонях, застыла. Даже слез не было – от горя окаменела вся. А ее сбитому от тяжести дыханию вторил звук хлопнувшей двери. Князь ушел. Ему и дела не было до горя наложницы.
Глава 35
Властимир
Мор разжал свои цепкие когти, отпуская обескровленный Свар-град на волю. Радоваться бы, однако порой Властимиру казалось, что он до сей поры смотрит на зарево погребальных костров, и беспощадное пламя сжирает вместе с умершими его сердце.
Много женщин отправились на погост… Очень много! И виновный в этом должен понести наказание. День за днем - где своим словом, где через верных ему воинов - Властимир давил на Совет, и вот уже знатные мужи начали недобро поглядывать в сторону волхвов. Шептались, что этак все поселение вымрет, что надо искать того, кто испортил зелья.
Мстив отбрехивался, конечно. Возложив руки на алтарь, приносил клятвы в невиновности, однако Властимир за версту чуял ложь. А еще страх. Понимал сучий потрох, что вокруг его шеи затягивается петля. Наверняка думал о побеге, но этим бы показал Сварг-граду свою вину.
А доносчик приносил все новые следы злодеяния. То приметит закатившуюся между идолами склянку, то про особые травки, спрятанные в сундуке, разнюхает, то обрывки слухов принесет.
Пора бы уже капкан захлопнуть!
И время для этого Властимир выбрал подходящее.
- Снарядите ястреба, - велел, откладывая свиток с донесением. – Пусть птица доставит мое согласие. А пока гостья будет в пути – сготовить для нее горницу получше.
Стены терема содрогнулись от криков - радовался Совет, кидал вверх шапки.
Дошел-таки князь до мысли, что жену себе выбрать пора. И не кого-нибудь, а младшую сестру правителя из Южных земель – чернокудрую Рахиму. Уже не один раз девушка предлагала себя князю. Такие жаркие руны на свитках выводила, будто бы ей жизнь не мила без господина Северного царства. Но при этом умела сделать это с достоинством. Показать, что она будет хорошей княжной, покорной своему мужу. Не то что некоторые своевольницы!