Бойня у телепорта (СИ) - Базаров Миф. Страница 45

— Всё-всё-всё, ухожу, — он приподнял руки, имитируя сдачу.

Сначала к лестнице, ведущей вниз, прошёл маг, затем гусары. Платон, проходивший последним мимо меня, демонстративно сильно закрутил свои усы, злобно покосившись.

Я повторил его жест с усами. Платон обернулся и еле заметно улыбнулся.

— Присаживайся, — повторил Дмитрий, уже усевшись в одно из кресел.

Он приподнял крышку столика, стоящего между креслами, вытащил оттуда графин и два бокала на коротких ножках — снифтеры, а также небольшую тарелку, на которой были нарезаны разные фрукты. Затем разлил по стаканам карамельно-коричневую жидкость.

— Ты, наверное, хочешь узнать о своём отце? — сказал Дмитрий Михайлович, пододвигая один из стаканов ко мне.

Глава 22

Девять часов вечера. Колония «Точка». Новгородск. Здание администрации.

— Антон Всеволодович, как всё прошло? — первым делом поинтересовался ожидающий у выхода Уваров.

Я отмахнулся, мол, потом.

Мы спустились по невысокой парадной лестнице здания администрации колоний. К её подножию подъехал чёрный Волго-Балт, за рулём которого сидел улыбающийся Аркашка.

Уваров, доверенный князя Пестова, открыл дверь и следом за мной шмыгнул в салон.

— Ваше благородие, ну вы болтать, двенадцать часов, — удивлённо сказал шофёр.

— А ну цыц! — рявкнул Уваров на простодушного Аркашку. — Лучше рули к поместью.

Мужчина со шрамом нажал на кнопку в двери, и между нами с водителем появилась перегородка.

Доверенный Пестова пересел, оказавшись напротив, и с любопытством взглянул на меня.

— Ну вы, Антон Всеволодович, даёте, мало того, что я, наверное, впервые видел, чтоб из кабинета Дмитрия Романова выходила личная охрана, так ещё и общались более двенадцати часов.

— А что здесь такого? — удивился я.

— Великий князь обычно нелюдимый, личные встречи проводит крайне редко, а здесь — на тебе. Как вам это удалось? — поинтересовался Уваров.

— Хм… мне он показался весьма общительным человеком.

Было видно, что Уваров как на иголках сидел, очень ему хотелось узнать, смог ли я выполнить просьбу Пестова. А именно: убедить младшего наследника приехать в столицу, чтобы с помощью совета самых влиятельных родов в империи взойти на престол.

Мы проехали молча буквально полминуты.

— Антон Всеволодович, получилось? — всё же спросил он, не выдержав томительного ожидания момента, когда буду отчитываться княжне.

— Согласился, — кивнул я, — но с рядом небольших условий.

— Это уже мелочи, — отмахнулся доверенный Пестова, — главное, вам удалось.

— В машине есть исцеляющее зелье? — спросил я, потирая виски.

— Да, да, конечно.

Уваров начал копошиться в баре между сидениями. Вскоре он достал оттуда стеклянный пузырёк с зелёной жидкостью внутри. Протянул мне.

Взяв стакан, я налил целебного эликсира на самое дно, потом достал из бара минералку и долил почти до краёв.

Нет, я не был сильно пьян.

Просто хотел взбодриться и принять окончательное решение. Мы разошлись во мнениях с внутренним попутчиком Антоном о том, как поступать дальше. А требовалось определиться сейчас, так как уже завтра утром я планировал покинуть гостеприимную усадьбу Пестовых и продолжить путь.

Но обо всём по порядку.

Я не стал бежать впереди паровоза, сразу приступая к делу, из-за которого пришёл. Посчитал правильным дождаться, когда Романов сам будет готов начать обсуждение. И в итоге оказался прав: мы всё уладили буквально за десять минут, уже в самом конце встречи. Думаю, что положительно повлиял на решение предшествующий разговор с младшим наследником.

Я знал, что располагал людей к себе, никогда не стеснялся завести диалог первым. Многие собеседники чувствовали мою готовность выслушать, поэтому легко выходили на откровенные разговоры.

Дмитрий Михайлович не был исключением, через пятнадцать минут после начала диалога он начал рассказывать про своё детство. Ещё час — и он поведал, как до инициации оказался в учебном заведении на краю колоний. Там он познакомился с Жиминым, Пестовым и Пожарским — отцом Антона.

Оказалось, со своими друзьями из колоний он вечно попадал в опасные приключения на грани жизни и смерти.

Обычно всё обходилось, но вот в последнем, двадцать четыре года назад, они потеряли отца Антона. Точнее сказать, не потеряли, а он пожертвовал собой, чтобы спаслись друзья. Повсюду кишели монстры от крупного прорыва. Пестов с помощью магии земли воздвиг пещеру, в которой они хотели укрыться, но тут были твари, способные докопаться до них и сквозь толщу земли. Всеволод получил тяжелые ранения в ближней схватке, а целебных зелий не было.

Пожарский был огневиком от Бога, в свои двадцать с небольшим он уже обладал четвёртым уровнем магического источника. И, судя по рассказу Дмитрия Романова, подбирался к переходу на пятый.

Это всё смешалось в кучу: тяжёлое ранение, переход на следующий уровень и многочисленные атаки монстров.

В итоге, по словам Дмитрия Михайловича, отец сотворил невозможное, он спас остальных. Хотя все уже отчаялись и были готовы принять судьбу. Пожарский соединил оставшуюся жизненную энергию с избытком магической, которая возникала при переходе на следующий уровень. Всеволод сотворил заклинание как минимум девятого уровня — огромный взрыв, сравнимый с ядерным, уничтоживший всех монстров в радиусе нескольких километров.

Остальные друзья выбрались из заваленной пещеры. Они с трудом отыскали бездыханное тело Всеволода под грудой породы. Затем тащили его до ближайшего гарнизона пограничной стражи, почти целые сутки изнемогая от усталости и отбиваясь от монстров. Похоронили Пожарского на территории его родового имения.

Впрочем, по словам Романова, уже на тот момент от строений в родовом гнезде остались одни развалины.

Всеволод был последним из рода Пожарских. Потому жертва, принесённая им, становилась ещё более значимой.

Да, это был настоящий героический поступок.

Даже сейчас, спустя столько времени, рассказывая это, младший наследник Императора пустил скупую мужскую слезу. Он не стирал её, дав скатиться по щеке и высохнуть. Я думаю, тем самым он показал искренность своего рассказа и тех эмоций, которые испытывает к покойному другу.

Я слушал, не перебивая длинный рассказ Романова, понимая, что надо дать время, и вскоре я узнаю больше, чем при прямых расспросах об отце.

Антон же в моей голове то и дело требовал выяснить, кто подставил отца и его друзей, по чьей вине они оказались в окружении монстров.

Реципиент всё припоминал тот разговор с лидером революционеров, когда нас выкрали буквально из центра Москвы, обездвижили и доставили в сгоревшее имение где-то в окрестностях Реутова.

Там мы встретились с человеком, которого все называли князем.

Этот князь знал как клинки матери, так и отца Антона, а потом признался, что это он двадцать четыре года назад подставил друзей. Значит, он виновен в смерти отца Антона. Правда, целью был не Всеволод Пожарский, а великий князь Дмитрий Романов.

В конце разговора с младшим претендентом на престол я всё же упомянул о князе, но Дмитрий ничего не мог о нём сообщить. Если бы Романов знал, то ещё тогда наказал бы виновного в смерти своего лучшего друга.

Я попытался выведать детали, но прошло слишком много времени, и, естественно, многое забылось. Особенно всякие мелочи, которые помогли бы нам с Антоном понять, что за человек стоит за убийством Всеволода Пожарского и дёргает революционеров за ниточки.

Антону после такого подробного рассказа об отце захотелось срочно начать действовать. Найти этого таинственного князя и отомстить ему за смерть отца.

А я считал, что не нужно слишком долго рефлексировать, лучше двигаться дальше. Возвращать себе магию, а затем Антон мог бы заниматься поисками негодяя хоть всю жизнь.

Но реципиент считал иначе.

«Егор, я не собираюсь так долго ждать», — возмущался голос у меня в голове.