Убийца Войн - Сандерсон Брэндон. Страница 122

Да и все вокруг было одинаково серым. Его раздели, оставив в коротком белом исподнем. Он застонал. Руки онемели – висел он под неудобным углом.

Рот ему не заткнули, но дохи кончились – он использовал остаток в бою, пробуждая плащ сраженного противника. Вашер вновь издал стон.

В углу горел фонарь. Рядом маячила фигура.

– Вот мы оба и вернулись, – негромко произнес Дент.

Вашер не ответил.

– За мной остается должок еще и за гибель Арсталя, – продолжил Дент, не меняя спокойного тона. – Я хочу знать, как ты его убил.

– На дуэли, – хрипло ответил Вашер.

– Нет, ты его не на дуэли завалил, – возразил Дент, шагнув вперед. – Это я знаю.

– Тогда, наверное, подкрался и пырнул в спину. Он другого и не заслуживал.

Дент ударил его по лицу, и Вашер закачался на крюке.

– Арсталь был хорошим человеком!

– Когда-то, – согласился Вашер, ощущая вкус крови. – Когда-то мы все были хорошими, Дент. Давным-давно.

Дент сохранил невозмутимость.

– Думаешь, твои жалкие потуги исправят содеянное?

– Все лучше, чем стать наемником, – ответил Вашер. – Работать на всех подряд, лишь бы платили.

– Я тот, кем ты меня сделал, – спокойно парировал Дент.

– Девчонка тебе верила. Вивенна.

Дент отвернулся. Фонарь не полностью освещал лицо, и глаза скрыла тень.

– Так и было задумано.

– Ты ей нравился. А потом взял и убил ее друга.

– Ситуация малость вышла из-под контроля.

– С тобой иначе и не бывает, – заметил Вашер.

Дент выгнул бровь. На тускло освещенном лице отразилось веселье.

– Так это я распоясался, Вашер? Я?! Когда же я развязывал войну? Может быть, это я перебил десятки тысяч людей? Это ты предал лучшего друга и убил женщину, которая его любила!

Вашер безмолвствовал. А чем он мог оправдаться? Тем, что Шашара должна была умереть? Достаточно того, что она научилась создавать безжизненных единичным дохом. А если бы в Панвойну вступила пробужденная сталь вроде Ночного Хищника? И чудища, ходячие мертвецы, принялись бы разить людей пробужденными мечами, жаждущими крови?

Все это не имело значения для человека, который видел, как его сестра пала от руки Вашера. К тому же Вашер понимал, что не заслуживает доверия. В той войне он создал собственных монстров. Не стальных, как Ночной Хищник, но достаточно смертоносных.

– Я собирался передать тебя Тонку Фаху, – сообщил Дент и снова отвернулся. – Ему нравится делать больно. Это его слабость. У всех нас есть слабости. Под моим началом он сумел ограничиться животными. – Дент повернулся к Вашеру, держа в руке нож. – Меня всегда занимало, что он находит приятного в чужой боли.

Близился рассвет. Вивенна отшвырнула одеяло, не будучи в силах заснуть. Она оделась, злясь неизвестно на что. С Вашером наверняка ничего не стряслось. Скорее всего, он где-то загулял.

«Конечно загулял, – подумала она с мрачной иронией. – Целиком и полностью в его духе».

Он еще ни разу не исчезал на всю ночь. Что-то пошло не так. Подпоясываясь, Вивенна помедлила. Она оглядела котомку Вашера с переменой одежды.

«С той минуты, как я покинула Идрис, меня преследуют сплошные позорные провалы. – Она продолжила одеваться. – Революционер из меня не вышел, попрошайка – тоже, и я никудышная сестра. Что мне делать? Искать его? Я даже не знаю, с чего начать».

Она отвернулась от котомки. Фиаско. В Идрисе ничего подобного не случалось. Дома все, что она делала, выходило на славу.

«Может быть, в том и дело, – предположила она, садясь. – В моей ненависти к Халландрену. В упорном желании спасти Сири и занять ее место». Когда отец выбрал Сири, Вивенна впервые в жизни почувствовала, что недостаточно хороша. И вот она явилась в Т’Телир, исполненная решимости разобраться в чужих проблемах. В чьих угодно, только не в своих. Поскольку Вивенна непогрешима.

Но Халландрен неоднократно доказал: это не так. И провалом закончилось столько попыток, что ей стало трудно действовать. Ее до того страшила возможность очередной неудачи, что правильнее казалось не предпринимать ничего.

Это был пик высокомерия в жизни Вивенны. Она понурила голову. Последний ханжеский штрих к ее королевской шевелюре.

«Хочешь быть дееспособной? – подумала она. – Управлять событиями и не попадаться на удочку? Тогда научись проигрывать».

Перспектива пугала, но было ясно, что иначе не выйдет. Вивенна встала и подошла к котомке. Достала измятую сорочку и брюки. Тесемки болтались там и там.

Она их надела. Следом накинула запасной плащ Вашера. Тот сохранил его запах и очертаниями, как и другой, смутно напоминал человеческую фигуру. Вивенна поняла по крайней мере одну причину изношенности его нарядов.

Она взяла пару цветастых носовых платков.

– Защищай меня, – скомандовала плащу, представив, как тот хватает воображаемого противника. Затем положила ладонь на рукав рубашки. – Когда скажу, стань моими пальцами и держи, что мне нужно.

Вивенна всего пару раз слышала из уст Вашера эту команду и до сих пор не до конца понимала, как визуализировать желаемое действие. Она представила тесемки, обвивающие ее руку, – так они отзывались на слова Вашера.

Дальше она пробудила брюки и приказала укреплять ноги. Ножные тесемки заизвивались, и она поочередно оторвала пятки от пола, чтобы обмотать ступни. Брюки плотно облегли кожу, выправка стала тверже.

Последним она нацепила меч, который вручил ей Вашер. Вивенна так и не научилась им пользоваться, но держала правильно. И это было кстати.

Покончив со сборами, она вышла.

Плачущая богиня – редкое зрелище для Жаворонка.

– Это полная неожиданность, – сокрушалась Рдянка, не заботясь о струившихся по щекам слезах. – У меня было все под контролем!

Темница под дворцом Бога-короля представляла собой тесную камеру. У стен стояли клетки, где впору держать животных. Они были достаточно велики, чтобы поместился и бог. Жаворонок не знал, случайно ли это.

В соседней клетке Рдянка шмыгнула носом.

– Я думала, что жрецы Бога-короля на моей стороне. Мы действовали вместе.

«Не скажи», – подумал Жаворонок, глядя на стайку жрецов, встревоженно переговаривавшихся в стороне. Лларимара также заперли в отдельной клетке по соседству с Жаворонком – жрец сидел с опущенной головой.

Жаворонок перевел взгляд на Рдянку.

– И давно? – спросил он. – Сколько времени ты с ними сотрудничала?

– С самого начала. Мне поручили выведать кодовые слова. Мы вместе разрабатывали план!

– Почему же тебя схватили?

Она покачала головой, глядя в пол:

– Они заявили, что я не выполнила условия и многое скрыла.

– Это правда?

Рдянка со слезами на глазах отвернулась. Было очень странно видеть ее в клетке. Красивая, божественно сложенная женщина сидит в тонкой шелковой рубашке на полу, за решеткой. И плачет.

«Надо выбираться», – решил Жаворонок.

Не обращая внимания на боль в бедре, он подполз к прутьям, которые отделяли его от клетки Лларимара.

– Шныра! – прошипел он. – Шныра!

Лларимар поднял глаза. У него был измученный вид.

– Чем отмыкают замки? – спросил Жаворонок.

– Что? – моргнул тот.

– Мне нужно знать, чем отмыкают замки, – показал Жаворонок. – Может быть, я умею. Я так и не понял, почему так плохо фехтую. Но с этим обязательно справлюсь, если вспомню, чем воспользоваться.

Лларимар уставился на него.

– Возможно, я… – начал Жаворонок.

– Вы спятили? – прошептал жрец.

Он осекся.

– Вы спятили?! – взревел Лларимар, вставая. – Вы были писцом, Жаворонок! Цветами проклятым писцом! Не солдатом. Не сыщиком. Не вором. Вы служили счетоводом у местного ростовщика!

«Что?» – пронеслось в голове у Жаворонка.

– Вы были таким же идиотом, как сейчас! – орал Лларимар. – Хоть раз вы подумали, что собираетесь учинить? Нет! Шли себе вразвалочку и делали! Почему вы не в состоянии хоть иногда остановиться и спросить у себя, не полный ли вы придурок? А я вам намекал! Ответ обычно утвердительный – полный!