Измени мне, любимый! (СИ) - День Иоанна. Страница 6

Сложность ситуации в том, что я, одновременно, хочу встретить знакомых, и не хочу, чтобы кто-то из них увидел меня здесь с Петром.

Если последние новости еще не дошли, начнут спрашивать — кто такой, почему я с ним, в каком статусе. Если же — дошли… они покатят апдейтнутый хайп дальше.

Это породит волну новых слухов, которая быстро дойдут до Олега. Он сразу захочет встретиться. Он уже хочет — иначе почему начал искать меня сразу и активно. А я не готова. Пока.

С другой стороны — Петр. Видимо, тот еще гусь. С васильковыми глазами…

Считает меня элитной эскортницей — пусть так и считает. Он, конечно, прекрасен и пока мне от него только польза, защита и удовольствие. Но какой будет реакция Петра, когда он поймет, что безлимит со мной — это только его фантазии, я даже не хочу представлять.

С третьей — Петра я тоже не могу надолго оставить одного. Я здесь с ним — и это хорошее прикрытие.

Решила: пока пусть так и остается — я и Петр проведем этот вечер вместе. А то, что сейчас в зале полно охотниц до брутального мужского тела и его счета в банке, я не сомневаюсь и поэтому бдю.

Побродив возле туалетов и не обнаружив там никого полезного и гипотетически информированного, возвращаюсь назад и застаю такую картину.

— Хочу танцевать. Петр, пригласи меня! — очень юная и очень рыжая красотка подхватила моего безлимитного “арендатора” под руку и тащит на танцпол. А он хохочет, смотрит на нее с умилением и удовольствием и нисколько не сопротивляется.

Увидел меня и — он там что, отпрашивается одними губами: “Позволишь, милая?”. Хм, еще и галантный кавалер, по крайней мере, снаружи. Отвечаю согласием, киваю.

Пока он здесь под присмотром танцует, у меня есть время дальше исследовать территорию. Снова оглядываюсь и слышу, как на телефон пришло сообщение.

“Рад вас видеть здесь. Я справа, возле бара” — это адвокат Ямпольский. Тот самый. Скандальный и дорогой. Салютует приветственно мне стаканом. И приглашает присесть рядом.

Пожалуй, пора выпить и самое время расставить по местам всех участников этой игры.

Игры, которая привела к “определенным обстоятельствам”: Олег стал отцом, а я подаю на развод.

Глава 10

— Алеся Игоревна, значит это не слухи? — Ямпольский кивает в сторону танцующего Петра, а я морщусь, как будто съела крыжовник, который притворялся спелым, а оказался кислым.

— Господин Ямпольский, а по вашим сведениям, насколько широко уже разошлась информация?

Он морщится, качает головой и я понимаю, что — гораздо шире, чем я предполагала и кто-то из друзей-коллег-конкурентов наверняка уже вовсю пользуется моментом, чтобы начать свою игру.

— В любом с-с-случчччае, с-с-соччччувствую… и я к вашшшшим ус-с-с-слугам — голос Ямпольского тих, а педалирование глухих и шипящих согласных и срывающееся придыхание, делает его “ползучим”.

Змей!

Скандальный адвокат, чье имя регулярно полощут, упоминая самые грязные по содержанию и отвратительные по исполнению светские скандалы, вдруг делает то, чего от него мало кто бы ожидал.

Он накрывает сухой и холодной ладонью мою руку, прижимает ее к стойке бара и поглаживая большим пальцем заглядывает в мои глаза. Что это — выражение сочувствия и поддержки? Б-ррр…

Ладно, спрошу прямо — словами через рот.

— Скажи — мы ведь на “ты”? — уже много общих знакомых мне сейчас сочувствуют вот так же? Но главное, кто тебе рассказал?.

Адвокат открыл рот и, похоже, готов выдать мне весь расклад — что обо мне и об Олеге сейчас с наслаждением обсуждает наша тусовка, но вместо этого вдруг выпучил глаза, отстранился от меня и вскочил со стула.

— Милая, отойди в сторону! Мне надо сказать этому парню пару слов, чтобы он начал правильно себя вести. Потому-что держать тебя за руку — это неправильное поведение — со стороны танцпола доносится устрашающий рык.

Петр надвигается как мрачная грозовая туча — быстро, шумно и неотвратимо. Но Ямпольский был быстрее.

Пока грозный обладатель васильковых очей порывисто, но изящно мчался в мою сторону, он не задел по пути ни одного посетителя, был вежлив и обходителен со всеми, встретившимися ему дамами и не сшиб ни одного предмета мебели. И потому чуть медлил.

А значительное расстояние, разделяющее нас, было на руку адвокату. Он либо был ранее знаком с Петром (кстати, надо у адвоката порасспрашивать про него), либо разгадал причины его маневра — но благоразумно скрылся.

И это хорошо. Мне сейчас лучше без разборок. По крайней мере, пока я соберу всю нужную информацию.

— Что хотел от тебя этот бесчестный прислужник Фемиды?

— Ты о ком, милый?

— О том, кто быстро бегает и только потому еще жив…

— Ты был так увлечен танцем с той прелестной крошкой, а я решила не скучать а выпить, ожидая, когда ты освободишься, чего-нибудь вкусного.

Понимаю, что все, что я говорю, похоже на оправдание. Меня это злит и очень, но кажется — это хороший момент, чтобы поскандалить и вновь обрести свободу.

— Впрочем, ты можешь просто перенести наше решение провести вечер вместе на другую дату. Или позвони Александру Константиновичу и он подыщет тебе более достойную компанию, чем я?

Тьфу, мне кажется или я опять себя куда-то под плинтус закатила и если пойдет такими темпами — там же под плинтусом себя и похороню. Морально.

— Ты. Сегодня. Со мной. — Петр говорит негромко, но уверенно.

— Подумай, а тебе это точно надо?. Варианты есть всегда.

Он снова рядом и я опять держу его под руку. Злюсь. Но, похоже, его правая рука сейчас единственное, на что я могу опереться.

Хотя нет — есть еще и вторая — левая, которая опять примостилась на моем предпопие. Это первый за пятнадцать лет мужчина, кроме Олега, получивший доступ к такой интимной части моего тела.

И вот что меня сейчас удивляет — мое тело отвечает: самые нежные его закутки наполняются теплом, источник которого рука Петра. Напряжение, сковывающее мои движения с самого утра, начинает таять и я, наконец, полностью выдыхаю.

Глава 11

— Текила санрайз, 2 раза — киваю бармену и устраиваюсь поудобнее на табуретке.

Села так, чтобы видеть большую часть зала. А главное — двери. Я не то, что чувствую, я знаю: скоро сюда войдет кто-то очень важный.

Петр рядом, руку убирать и не собирается. Сильно не прижимается, но сел так, что всем понятно, кто здесь девушку (то есть меня) ужинает.

Я пока не против. Рядом знакомых нет, лишние вопросы никто не задает и сочувствие не выражает. Решила прояснить, что это за Петр такой в моей жизни приключился.

Оооп, сделала фотографию — и в гугл. А таааам… Умела б свистеть — присвистнула бы.

Петр и Шумахеры — Ральф и Мик. Петр на концерне Феррари. И вот тут, в гоночном болиде в полной экипировке — тоже Петр? Перехожу от фотографий к жизнеописанию.

Петр Батурин — 39 лет, в прошлом — спортсмен-автогонщик и такого уровня, что участвовал в Формуле-1. Сейчас — хозяин сети автомобильных салонов премиум-класса. Про “газет и пароходов” пока не прочитала, но и этого достаточно.

Отправляю ссылку Яське: “пробей личную жизнь клиента”. Хм, мое первое сообщение она так и не прочитала…

— «Лонг-Айленд» мне теперь, пожалуйста — снова киваю бармену. Мальчишка — наглец — наклоняется в мою сторону и шепотом комментирует заказ: “Не советую. Улетишь”.

— Не хами.

И все же хамоватый бармен оказался прав. Последний коктейль-обманщик делает свое дело и напряжение, державшее меня завязаной в узел весь день, тает окончательно как лед в стакане. И вот он, кураж и готовность действовать, а за спиной вновь расправились крылья. Полетаем!

Ловлю дыхание за правым ухом. Вдруг воздух становится гуще, плотнее, горячее и мое тело, определенно, опять реагирует так, как ему хочется. Оно не слышит мой призыв полетать, оно завороженно замирает в ожидании чего-то. Или кого-то.

Петр тоже что-то чувствует, потому что придвигается еще ближе. Пока он не начал свою, боюсь, предсказуемую, партию на тему безлимита, иду на опережение.