Мацзу (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич. Страница 11

— Уже неважно, — как бы расстроено молвил я. — Мы перевозили и продавали чужой товар, сами не вкладывались. Шхуна утонула вместе с опиумом и деньгами, так что обе стороны убьют меня, если найдут.

— Да, не повезло вам! — с радостным сожалением произнес он и с пьяной настырностью потребовал: — Все равно скажи мне, где покупали. Я никому ни слова!

— Я тебе верю, но все равно промолчу. Иначе, если меня найдут, я подумаю, что ты предал, а не хочу терять такого хорошего друга! — отбился я.

Вообще-то, таких друзей за член и в музей, но, как учит другая стратагема, прячь кинжал за улыбкой.

— Это правильно! Мы с тобой друзья! — заявил он, помахивая расслабленной правой кистью, будто прощался со мной, после чего на полном серьезе и очень душевно, как русский человек русского человека, спросил: — Ты меня уважаешь?

— Уважаю! — придав лицу строгость, заверил я.

— И я тебя уважаю! — после чего налил нам обоим самогона в пиалы через край, расплескав грамм сто, но свою выпил где-то наполовину, поперхнулся, выплюнув часть, произнес печально: — Больше не могу, тошнит… — и попробовал встать.

Подбежали пожилой хозяин чифаньки и его взрослый сын, которые молча следили за засидевшимися богатыми едоками, пока жена, невестка и дочка-подросток убирали остатки продуктов и мыли посуду. Они помогли Бао Пыну встать и дойти до свинарника в их узком двухэтажном домишке, где можно было блевать, сколько душе угодно. Свинья не только поймет и простит, но даже скажет спасибо на своем языке.

Значит, у меня хотят выведать, где брал опиум. Наверное, собираются убрать посредников-перевозчиков, повысить маржу. Было бы здорово предложить им какой-нибудь вариант, чтобы и самому быстро навариться и уехать в места, более приятные для жизни. По прошлому визиту в эти края я знал, что опиум возят сюда из Калькутты, но только корабли Джон- компании; от капитана Бернарда Бишопа — что можно купить в Египте, который сейчас часть Османской империи; от суперкарго Роберта Форбса — что кое-кто приобретает индийский в Сингапуре, который китайцы называют Синьцзяпо, принадлежавшем султанату Джохор и находившимся под управлением англичан, но у кого и за сколько, он понятия не имел, и что в северные провинции привозят по суше русские купцы, наверное, иранский или афганский. Калькутта и сверенный сухопутный вариант отпадали сразу. Оставались Египет и Сингапур, причем второй вариант был предпочтительнее, поскольку намного ближе.

Я специально на следующий день пришел в ту же чифаньку, чтобы меня легче было найти. Хозяин встретил меня глубокими поклонами. Наверное, здорово подоил вчера Бао Пына. Я сделал обычный заказ без алкоголя. Если контрабандист-наркодилер решит и сегодня потягаться со мной, у него не будет форы.

Бао Пын появился, когда я уже заканчивал трапезу и полагал, что встреча не состоится. Хозяин забегаловки кланялся ему, как очень важному чиновнику. Наверное, вчера после моего ухода узнал, с какой важной птицей пьянствовал гвайлоу. На припухшем лице контрабандиста-наркодилера имелись явные признаки пищевого отравления или попросту тяжкого похмелья, которые пытались прикрыть лучезарной улыбкой. Лучи были кривыми, похожими на паучьи лапки. После обмена приветствиями, он начал извиняться за вчерашнее.

— А что вчера случилось⁈ — прикинувшись дурачком, удивился я. — Мы славно посидели, пообщались, как два старых друга. — После чего предложил: — Сегодня моя очередь угощать. Кувшинчик байцзю уже подогрет, так что выбирай любую еду.

У Бао Пына при слове байцзю случился непроизвольный рвотный позыв, который он сумел сдержать, после чего замахал рукой перед своим лицом и с нотками истерики крикнул:

— Плохо себя чувствую! Ничего не хочу, только чая выпью!

— Зря! — искренне произнес я. — Клин надо выбивать клином. Одна пиала байцзю — и опять станешь здоровым и веселым.

— Боюсь, что не смогу протолкнуть ее в себя, — виновато улыбаясь, признался он.

После того, как Бао Пын почти залпом выдул две пиалы зеленого чая, я напомнил:

— Вчера ты пообещал, что сегодня договоримся на счет поставок опиума на вашем корабле.

— Разве я говорил это⁈ — скривившись то ли от удивления, то ли от своей оплошности, воскликнул он.

— Да, предлагал мне стать капитаном, потому что я знаю, как добраться до Ин-ду (Индии), где есть китайская община, и вы сами найдете продавцов опиума и договоритесь с ними, — выдал я свои планы за их.

Лицо Бао Пына скривилось так, будто я врезал ему ногой по яйцам. Видимо, я правильно или почти правильно угадал, как меня собирались использовать, и теперь он корил себя за то, что по пьяне все разболтал.

— Сегодня мы должны были согласовать, какой процент от продаж буду получать. Ты должен был с кем-то посоветоваться, — продолжил я пытку.

На помрачневшем лице контрабандиста-наркодилера появилась бегущая строка «Что я натворил!».

— Я еще не советовался, — печально признался он. — Мне было так плохо, что только вечером смог встать с лежанки, чтобы прийти на встречу к своему лучшему другу.

— Ничего страшного. Мне спешить некуда. Поговоришь завтра, — утешил я.

Бао Пын завис на несколько секунд, что-то перебирая или подсчитывая в уме.

— Мне надо сплавать на лодке вверх по течению, поговорить с компаньонами. Вернусь только через два дня, — выдал он таким тоном, будто сильно сомневался, что поездка закончится благополучно.

— Я никуда не спешу. Первые корабли гвайлоу придут не раньше, чем через пару месяцев, так что у меня сейчас нет никаких дел, — сказал я.

— Да, знаю, — покивав, молвил он, причем было заметно, что голова занята другими мыслями, которые пытаются утрясти.

— Я вспомнил, что есть еще один вариант. Можно сплавать к туркам. Это мусульмане, которые живут западнее Ин-ду. Именно их опиум ты и покупал с моей помощью. Он лучше, чище и стоит дешевле, но туда намного дольше добираться, — пришел я на помощь, потому что появилось предположение, что малость переборщил, решив, что Бао Пын действует самостоятельно, а он, как сейчас сделал вывод, действительно имеет компаньонов, точнее, руководителей, которые могут запросто укокошить его за неумение обвести вокруг пальца какого-то гвайлоу.

— Ты знаешь, как туда добраться? — с надеждой в голосе спросил он.

— Конечно, — заверил я. — Бывал там, но приплывали за другими товарами. С покупкой опиума не было никаких проблем, нам его предлагали, но мы тогда не занимались этим.

Бао Пын облегченно вздохнул, и на лице опять появилась лучезарная улыбка. Теперь лучи были немного прямее.

Мы выпили еще по паре пиал зеленого чая, договорились встретиться в этой чифаньке через три дня, после чего разошлись в разные стороны. Несмотря на скромный заказ, хозяин и его сын проводили нас, как самых желанных клиентов, причем в глазах обоих, кроме лести, была еще и опаска. Они явно побаивались моего китайского кореша. Скажи мне, кто твой друг, и… кто я⁈

Бао Пын вернулся воспрявшим. Подозреваю, что он промолчал о неудачной попойке со мной или с его слов она наоборот была очень успешной. Как бы там ни было, он заинтересовал своих руководителей моей персоной настолько, что мне предложили прокатиться к ним в гости.

— Это займет два дня. Мы отправимся в путь на рассвете на джонке вверх по реке и к вечеру прибудем на место. На следующее утро мои деловые партнеры познакомятся с тобой, поговорят о делах, и мы вернемся сюда. Обратный путь займет вдвое меньше времени, — рассказал Бао Пын.

— Я соглашусь, если честно ответишь на мой вопрос, — выдвинул я условие. — Это твои деловые партнеры или руководители?

Мне надо было знать, насколько он самостоятелен, если не срастется с его боссами.

— Мы вместе ведем дела, но они старше и богаче меня, поэтому я починяюсь их решениям, — пролаврировал он, улыбаясь так натужно, что на лбу выступила испарина.

— Ладно, будем считать тебя младшим партнером, — сделал я вывод.