Система Альфонса в Мире Боевых Искусств 4 (СИ) - "Swfan". Страница 36

— Через час. А пока можешь делать с ней всё что захочешь, — хитро улыбнулась девочка.

Всё что… Сима представил себе это, а затем немедленно прокашлялся и снова посмотрел на Лу Инь. В глазах последней читалась неловкая растерянность. Сима немного помялся и, понимая, что оставлять её посреди улицы было немного неправильно, взял на руки (как принцессу) и направился в помещение.

Между делом он удивился, насколько лёгкой была девушка — прямо как маленький зверёк.

В этот момент на лице Лу Инь, мышцы которой были совершенно неподвижны, выступил румянец.

Сперва Сима собирался положить её на кровать и подождать посреди зала, но затем прикинул и понял, что неподвижно лежать на месте было довольно скучно, и в итоге усадил напротив себя перед низким столиком в зале для гостей и стал… говорить.

Он рассказал ей о своей встрече с Ван Ганле, как упросил последнего вступиться за них и как помог ему — совершенно случайно — стать Королём (данная история вызвала у Лу Инь сильнейшее удивление). Поведал он ей и про формацию, с помощью которой собирались стереть её душу, и между делом отметил, что впредь им следует быть осторожней: даже если Лу Инь формально занимала почётную должность Юной Бодхисаттвы, с точки зрения великого Храма она была не более чем шахматной фигурой.

Сима могло это просто показаться, однако он заметил, что после этих слов в голубых глазах промелькнул блеск.

Наконец он задумался о том, чтобы заварить чай, как вдруг губы Лу Инь, до сих пор неподвижные, медленно приоткрылись:

— Вы… вы ведь не поверили? — спросила она, опуская голову и смотря на свои руки.

— Поверил?

— В… в письмо, — сказала Лу Инь.

— Письмо… Которое ты мне написала?

Лу Инь медленно кивнула.

— Нет, — ответил Сима.

— Почему? — невольно поднимая голос спросила девушка. Её сердце билось с необычайно силой. Все эти дни Лу Инь непрестанно терзала страшная мысль, что старший Сима действительно думал, будто она его бросила.

Сима посмотрел на неё и задумался.

Почему?

На самом деле причиной была система и его собственная интуиция, но почему бы не представить это несколько более романтичным образом:

— Я не мог в это поверить. Впрочем, даже если бы это была правда, это бы ничего не поменяло.

— А? — удивилась девушка.

— Даже если бы ты меня разлюбила, Лу Инь, мои собственные чувства не могли поменяться, и я бы попытался заполучить тебя назад. Несмотря ни на что, — сказал Сима, смотря прямо в её голубые глаза.

— В-вот как… — зарделась Лу Инь. — Вам… вам не нужно… Пытаться.

— Благодарю, — улыбнулся Сима.

Повисла неловкая тишина.

— Эм… — вдруг заговорила Лу Инь немного более тихим голосом. — Я всё ещё не могу… всё ещё не могу хорошо шевелиться, не могли бы вы… Старший Сима… отнести м-меня на кровать?

С каждым словом её лицо становилось всё краснее и краснее.

— Вот как?

— Д-да.

— Нет, она притворяется, — раздался в его голове ехидный голос Гинь.

Притворяется? Зачем? Сима удивился, и тут в его голове опять прозвучало это слово: «кровать».

…

Глава 47

«Это»

— Хорошо, — ответил Сима и сразу почувствовал, как у него пересохло в горле.

На Лу Инь была церемониальная голубая мантия, которая ничего не подчёркивала, но только скрывала, и тем не менее Сима неожиданно понял, что хотя раньше запросто мог взять её на руки, то теперь это было немного… В общем, ему пришлось переселить себя, чтобы снова её подобрать.

Лу Инь всё ещё была удивительно лёгкой, но то ли потому, что его собственные руки ослабели, то ли по другой неизведанной причине, но держать её было намного сложнее.

Покосившись на лицо девушки, которая старательно избегала его взгляда, он направился в её комнату.

Шторы были завешаны. Царил полумрак. Сима приблизился к кровати возле стены под окном и уложил Лу Инь на красное шёлковое покрывало.

Всё?

Кажется, подумал Сима и мысленно фыркнул.

Наверное, Лу Инь просто устала и попросила пронести себя на кровать. Немудрено: как долго девушка тревожилась перед помолвкой? Она прошла через сильнейшее эмоциональное потрясение, и поэтому теперь ей трудно было подняться на ноги. В этом не было совершенно ничего…

— Эм… — прерывая его мысли раздался нежный голос. — Я бы хотела поспать, н-но не могу пошевелиться, не могли бы вы… старший Сима… вы… помочь…

— Что? — спросил Сима и немедленно почувствовал себя абсолютным идиотом.

— … М-мне раздеться, — сказала Лу Инь и сразу опустила голову.

Сима сморгнул.

— Ладно, если ты… Конечно.

Он попытался выдавить улыбку — получилось криво. Никогда прежде отыгрывать роль не было настолько сложно.

Сима сильно утомился, пока готовил эликсир, а затем прорывался на стадию Формирования. Его мысли постоянно запинались, как будто наступая друг друга на пятки.

Наконец он выдохнул и заставил себя сосредоточиться. Разумеется, он прекрасно понимал, что здесь происходит, и в то же время всё это казалось ему предельно неожиданным. Разве ещё не… рановато? Нет. В этом мире женились и в четырнадцать, и даже в тринадцать лет. Лу Инь было «фактически» шестнадцать, так почему бы и нет? Возможно, именно «это» был тот самый ключ, который позволит ему добраться до следующей вехи развития отношений.

Сима сосредоточился и осторожно положил Лу Инь на кровать, сел рядом и завис над ней. Девушка, накрытая его тенью, отвернула голову, демонстрируя розовую щёчку. Сима положил руки на её плечи и стал неторопливо спускать её мантию, открывая светлую кожу.

Когда он случайно коснулся её тонких плеч, они напомнили ему лёд — такие же гладкие и в то же время почти обжигающие, как будто тающие от касания его загрубевших от тренировок пальцев.

Он повёл мантию ниже, открывая ключицу девушки, и вдруг остановился и пристально посмотрел на лицо Лу Инь: по её подбородку пробежала красная капля и растворилась посреди алого покрывала.

В этот момент в голове Сима как будто щёлкнули выключателем, на смену полутьме пришёл свет; он сразу приподнял голубую мантию и снова накрыл её плечи.

— Стойте, я… — заволновалась Лу Инь, приподнимаясь и с тревогой вытирая кровинку, которая выступила на её прокушенных губах.

— Ты дрожишь.

И не просто дрожит: Сима присмотрелся и понял, что девушку пронзала сильнейшая дрожь, как во время озноба.

Он подвинулся в сторону и пристально посмотрел на неё. Лу Инь опустила голову.

— Почему? — спросил Сима спокойным голосом.

Некоторое время царила тишина. Лу Инь смотрела на свои колени. Затем девушка стиснула кулачки и ответила:

— Я… я думала, что если мы это сделаем, я не смогу жениться и вам не придётся сражаться…

Когда Сима Фэй согласился на вызов Шестнадцатого принца, первым, что почувствовала Лу Инь, был страх. Всё это время она продолжала тренироваться вместе со старшим Сима и знала, что у последнего не было ни единого шанса в битве против великого гения, который обладал сильнейшей в мире родословной Чёрного клана.

Лу Инь хотела остановить его — и не могла. В ту минуту она не могла даже пошевелиться, ощущая безграничное бессилие, которое стало ещё более пронзительным, когда Сима рассказал ей про формацию, с помощью которой намеревались стереть её душу. После этого девушка осознала, что всё это время её выбор, власть, титул Юной Бодхисаттвы — всё это было иллюзорным. В действительности она была совершенно бессильной. Она не могла спасти старшего Сима, не могла помочь ему, не могла ничего совершенно.

Именно поэтому она решила использовать такой глупый способ сделать себя «непригодной» для женитьбы — это был ход отчаяния с её стороны.

Не то чтобы она не хотела… «этого». Когда-нибудь да, определённо, но прямо сейчас сердцем девушки владели не страсть и любовь, но сомнения, тревога, страх. Сима заметил её странную решимость, которая совершенно не подходила происходящему, и остановился.