Бумеранг вернулся (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич. Страница 4

По испуганному лицу Джейн Фаулер, которая неслась от эскалатора со всех ног и довольно шумно, я догадался, что появились нежданные гости. Не крыс же она испугалась, с которыми сожительствовала много месяцев⁈

— Сколько их? — спокойно спросил я, придвинув ближе лук с натянутой тетивой и колчан со стрелами.

— Пятеро. На велосипедах приехали, а то бы я услышала заранее, — часто дыша, скороговоркой сообщила девушка.

— Они видели тебя? — задал я вопрос.

— Нет, — ответила она.

Значит, пока не догадываются, что мы знаем об их прибытии.

— Сюда подняться можно только по эскалатору? — уточнил я.

— Нет, есть лестницы для персонала, — показала она в сторону служебных помещений возле зоны паспортного контроля.

— Пойдем туда, — решил я и отдал ей пистолет с двумя патронами, проинструктировав на ходу: — Стреляй только в упор, когда будет в трех футах от тебя.

— Да, — произнесла Джейн, хотя, уверен, палить с перепугу начнет, как только увидит любого из визитеров.

В коридоре было несколько дверей. Одна вела в маленькую бойлерную. Там стояли три высоких стальных бака, соединенных серыми сетками паутин.

— Сядь на пол за дальним и не шевелись. Когда вернусь, сначала назову твое имя, а потом открою дверь. В остальных случаях стреляй в того, кто войдет, — втолкнув туда девушку, приказал я.

— Я пойду с тобой, — уперлась она.

— Нет, — коротко молвил я и толкнул ее к дальнему бойлеру.

От такой помощницы будет больше вреда. Это в фильмах они суперменши, а в боя большая часть обсыкается при первых выстрелах и начинает истерить или реветь после вторых.

Лестничные перила были покрыты толстым слоем пыли. Видимо, даже Джейн сюда давненько не заглядывала. Я бесшумно спустился по лестнице, остановившись на площадке «Уровень ноль», как было указано на табличке над дверью. Замка нет. Открывалась наружу. За ней было тихо. Я легонько нажал, приоткрыв дверь лишь на самую малость, потому что тихо скрипнула. Через узенькую щель была видна часть зала прилета.

Где-то левее, вне зоны обзора, послышался сиплый грубый голос:

— Веди, где ты видел снежков.

Снежок — это название белокожего.

— А черт его знает! — ответили звонким мужским. — Они зашли в здание со стороны моря, парень и подросток, а сейчас могут быть, где угодно!

— Тут их не найдешь. Целый день будешь ходить, пока не заблудишься. Поехали отсюда! — потребовал третий голос.

— Босс сказал, если вернемся без добычи, будем сосать друг у друга вместо обеда, — напомнил сиплый и приказал: — Растянулись в ширину и пошли. Смотрим по сторонам и не упускаем из вида друг друга. Сначала прочешем этот этаж, потом пойдем на следующий.

Они появились со стороны главного входа. Пятеро негров с прическами «ирокез», причем волосы были покрашены в буро-красный цвет. Одному, исхудавшему толстяку с обвисшей, складчатой кожей, как у шарпея, было под сорок — не тот возраст для такой прически. Наверное, это отличительный знак банды. У него одного был короткоствольный помповый «ремингтон-870» двенадцатого калибра. У шагавшего рядом с ним верзилы — револьвер «кольт». Еще двое были с мачете и один с мясницким тесаком. Шум от их шагов гулко разносился по всему огромному пустому помещению. Я проследил за ними, пока не скрылись за углом стены, в которой была приоткрытая мной дверь. Нажал на нее сильнее, открыв шире.

— Тихо! — послышался звонкий голос. — Там что-то скрипело!

— Где? — спросил сиплый и после паузы произнес: — Наверное, крысы. Не будем возвращаться, потом проверим.

Шаги продолжили удаляться.

Я протиснулся в щель, оставив дверь приоткрытой. Бесшумно приблизившись к углу, лег на пыльный пол рядом с примятой бело-синей обложкой от жевательной резинки и осторожно выглянул.

Пятерка бандитов в шортах, футболках и шлепанцах остановилась метрах в семидесяти от меня перед закусочной, в которой на стене над окошком в кухню висели плакаты с картинками бутербродов и напитков и ценами.

— Микки-Маус, тебе гамбургер или чизбургер? — иронично спросил сиплым голосом толстяк с помповым ружьем.

— Оба и по три штуки каждый! — весело ответил верзила.

Остальные заржали.

В этот момент первая алюминиевая стрела с ланцетовидным наконечником попала в спину толстяку немного ниже шеи и проткнула насквозь, даже оперение влезло. Вторая досталась стоявшему слева от него верзиле, который повернул голову, чтобы узнать, почему хрипит командир. Третья попала в бок соседу справа, который начал оборачиваться. Оба крайних рванули в разные стороны. Бежали по прямой, за что и поплатились. Еще одну стрелу вогнал в голову третьей жертвы, которая тянулась к помповому ружью.

Когда я подошел, толстяк с обвисшей, складчатой кожей еще хрипел. Лицо с бульдожьими щеками казалось незлобным, удивленным, словно парень просто играл в гангстера, а его убили ни за что. Я взял мачете, которым был вооружен лежавший справа от него, надрубил всем троим шеи сбоку, вскрыв сонную артерию. После чего прогулялся к четвертому и пятому, еще живым, прекратив и их муки и заодно обыскав. У одного нашел полиэтиленовый пакет с окурками самокруток и газовую зажигалку, у второго — золотую женскую сережку в виде листика и две армейские галеты.

У толстяка в кармане шорт была пластина с шестью ячейками, всего в одной из которых была синяя таблетка, и шесть запасных патронов с маркировкой «00». В России так обозначают дробь диаметром четыре с половиной миллиметра, а в США это ноль целых тридцать три сотых дюйма или почти восемь с половиной миллиметров, то есть предпоследняя картечь по возрастанию. В ружье один патрон был в стволе и еще три в трубчатом магазине. У верзилы, кроме револьвера «смит-вессон-460» сорок пятого калибра с пятью патронами, нашел пакет с табаком, смешанным с коноплей, свернутую трубочкой сигаретную бумагу и бензиновую зажигалку, а у получившего две стрелы — серебряный доллар тысяча восемьсот семьдесят восьмого года. Обнищали гангстеры.

Возле входа в терминал стояли пять велосипедов разных моделей. Все порядком раздолбанные. У одного была корзинка спереди и под верхней трубой рамы висел пластиковая сумочка с двумя «семейными» ключами, у второго, складного, закрытая на замок корзина из стальных прутьев была приделана к багажнику. Оба закатил вовнутрь, оставил на служебной лестнице.

— Джейн, выходи! — позвал я, вернувшись к бойлерной, и открыл дверь.

— Они уехали? — радостно спросила девушка.

— Не совсем, — ответил я и попросил: — Дай пистолет.

Она увидела у меня на плече дробовик и кольт за поясом и, отдавая оружие, полюбопытствовала удивленно:

— Как ты справился с ними?

— Молча, — коротко ответил я.

Достав из «смит-весссона» патроны, набил их в обойму ее «кольта», который весил раза в полтора легче, и вернул девушке. Более тяжелый револьвер швырнул в бойлерную.

— Сегодня вряд ли, но завтра сюда обязательно нагрянут другие гангстеры и перевернут всё, так что надо уматывать. Внизу есть велосипеды. Я поеду ночью. Если хочешь, присоединяйся, — сообщил я.

— Да-да, я поеду с тобой! — произнесла Джейн торопливо, испугавшись, наверное, что передумаю. — Давно хотела уйти отсюда, но одна боялась. И оставаться страшно было, и уходить еще страшнее.

Не проехав по мостам, из Нью-Йорка не выскочишь. Рвануть через центр, Манхеттен, было слишком рискованно. Как я определил по большой карте, которую, разбив прозрачный пластиковый экран, взял со стенда-указателя, кратчайший путь из города от аэропорта шел через Бронкс. Этот район в начале двухтысячных считался «латиноамериканским». Тоже не ангелы, но не страдают расовой ненавистью к белым. К тому же, там много парков, где можно спрятаться. Ночь была темная, поэтому двинулись по межштатной автомагистрали номер шестьсот семьдесят восемь. Машины по нему не ездят. Видимо, кончились запасы бензина, а подвоза нет. Если какая и попадется навстречу, у меня теперь имеется огнестрельное оружие, от небольшого отряда отобьемся.