Пин-код для Золушки - Корецкий Данил Аркадьевич. Страница 46

— Наверное, мне просто повезло…

— Возможно. Но такое везение случается крайне редко, а значит, может служить идентификационным признаком!

— Что это значит?

— Я распорядился поискать в информационных базах все случаи, когда «вальтер» давал такие же блестящие результаты. И знаете что? Поиск оказался небезуспешным! Восемь лет назад, в Африке, убит террорист. Выстрел из «вальтера» с восьми метров, точно в лоб. У него в руке тоже имелось оружие: взведенный «Кольт 1911», более мощный, чем «вальтер», но он ему не помог… А шесть лет назад два вооруженных члена «Черных пантер» убиты в Ливане. «Вальтер», десять метров, попадания в сердце. Неизвестный противник их опередил. Или опередила — некоторые свидетели видели быстро уходящую женщину. Тоже стреляли из «вальтера»… Вы не хотите ничего сказать?

— Хочу. «Вальтер» хорошее оружие, они выпущены миллионами штук и распространены по всему свету.

— Да, их действительно много. Но в последнее время ими уже не часто пользуются. На смену устаревшим образцам приходят новые — не только в оружейном деле. И в авиации, и в связи, и даже в домашнем хозяйстве. Микроволновка, которая продавалась тридцать лет назад, уже давно вытеснена многофункциональным устройством, в котором есть и СВЧ печь, и гриль, и духовка…

— Вы хорошо разбираетесь в кухонном оборудовании, — похвалила Оливия. — Как раз такую я и купила себе в бар!

— Спасибо. — Батлер кивнул. — Но мне показалось, что, если сравнить пули и гильзы по тем давним случаям, то окажется, что они выпущены из одного пистолета…

Она пожала плечами.

— Вполне возможно! Сферы террора и антитеррора ограничены. Как в кулинарии. Я, например, знаю почти всех кондитеров Острова. И все их рецепты.

— Но те трое не были кулинарами, и вряд ли их убили из-за рецептов… А интересно, не из вашего ли пистолета там стреляли?

— Это вряд ли, — сказала Оливия, усмехнувшись. — Даже больше того, я уверена на сто процентов, что совпадений не будет. Во-первых, мой я купила всего три года назад в Порт Ауэрто ла Пейро. Во-вторых, я его никому не давала…

— Он у вас и сейчас при себе?

— Да.

— И, если не ошибаюсь, под кофточкой у вас пулезащитный жилет? — Он внимательно осмотрел фигуру хозяйки.

— Вы наблюдательны!

— Чего-то боитесь?

— Только что я вам сказала, что опасаюсь мести за убитых бандитов!

— Хорошо! — кивнул Батлер. — Вернемся к нашей беседе. Значит, стволы разные. Такая предусмотрительность похвальна. Но вы же знаете, что не только орудие — способ действий, это тоже опознавательный признак. Modus operandi system!

— Боюсь, я плохо разбираюсь в этих вещах, — сказала Оливия.

— Завидую! А я вот обязан заниматься всякими глупостями. И очень часто за ними прячутся вполне рациональные и продуманные действия! Так вот, я стал сопоставлять факты… Задержанные — французы. Те, кто передавал им фотографии и средства убийств, — тоже французы. Проверка по их адресам и местам работы показала, что это просто прикрытие, легенда. По нашим данным, все они работают на военную разведку Франции. Как, впрочем, работали на нее и два офицера — мужчина и женщина. Три года назад они оставили службу, изменив присяге и Французской Республике.

Оливия молчала.

— Я запросил данные на беглецов и скоро их получу. Конечно, они не совершили тяжких преступлений на территории Новой Зеландии, а Франция не объявляла их в розыск. И даже застрелить четверых бандитов при самообороне — это вполне правомерно… Хотя огласка, несомненно, осложнит им жизнь, да и незаконный въезд в страну с использованием поддельных документов — тоже правонарушение…

Батлер застегнул папку, давая понять, что собирается уходить.

— Я хочу просто узнать — чем они так насолили своему бывшему ведомству, что оно посылает за ними ликвидаторов на край света? В этой операции был задействован даже военный атташе Франции! Ну, он-то пользуется дипломатическим иммунитетом, и его просто вышлют из страны, а четверо военных разведчиков нами арестованы за подготовку убийства и ряд вполне конкретных сопутствующих преступлений, и их ждут длительные тюремные сроки…

Батлер выжидающе смотрел на собеседницу, но та вроде бы не понимала этого взгляда.

— Но если бы несостоявшиеся жертвы помогли расследованию — опознали преступников и дали показания против них, мы бы закрыли глаза на поддельные документы, а все, что может повредить их репутации и бизнесу, осталось бы в полной тайне!

Батлер замолчал.

— Мне очень жаль, — сказала Оливия. — Я бы хотела помочь вам прояснить эту запутанную историю, но боюсь, что не сумею… Уж слишком я далека от таких вещей…

Контрразведчик кивнул.

— Так я и думал. Тогда хочу предложить вам небольшую сделку.

— Сделку? — очень натурально удивилась Оливия. — Это интересно! Неужели вы тоже покупаете мясо, сыр и другие продукты? Я бы могла вам устроить неплохую скидку!

— Ценю ваш юмор. Но ситуация не располагает к веселью! Если бы мы вовремя не вмешались, то, скорей всего, сейчас вас бы отпевали в церкви…

— Не могу ничего сказать, — покачала головой Оливия. — К сожалению, в жизни много несправедливости и жестокости. Мне жаль, что я отобрала жизни у четверых человек. Но, согласитесь, если бы я этого не сделала, то, скорее всего, они бы лишили жизни меня!

— Не переводите разговор, — сказал Батлер. — Я хочу предложить вам сотрудничество. Вы — опытный профессионал. Ваш муж, насколько я понимаю, тоже. И мы могли бы найти для вас необременительную и, вместе с тем, интересную работу, которая к тому же хорошо оплачивается.

— Спасибо, мистер Батлер. Но я не понимаю, о чем вы говорите. И совершенно не представляю, как мой профессионализм школьной учительницы, а также кулинарные способности могут пригодиться вашей организации…

— То есть вы отказываетесь?

— Правильней будет сказать не соглашаюсь на то, чему не обучена, — улыбнулась Оливия.

— Тогда позвольте откланяться. И предупреждаю, что до прояснения всех вопросов выезд с Острова для вас закрыт.

— Мы и не собирались никуда уезжать, нам здесь очень нравится. И дела идут успешно.

— Тем лучше! — сказал контрразведчик и направился к машине.

Глава 12

«Черный леопард» на тропе мести

Париж есть Париж. Эта крылатая фраза столь же широко известна, сколь и неоднозначна: разные люди вкладывают в нее разный смысл. Романтики вспоминают необыкновенную атмосферу легендарного города, воспетого мастерами мировой культуры: восторгаются узкими улочками старых кварталов со следами трех мушкетеров и д'Артаньяна, собором Парижской Богоматери, связавшим судьбы несчастного Квазимодо и Эсмеральды, кафешками с вековой биографией, где собирались прославившие страну писатели, художники и поэты…

Туристы навсегда запоминают площадь Трокадеро с головокружительными соревнованиями по паркуру молодых людей разных рас и национальностей, ресторан «Тотем», откуда открывается великолепный вид на совсем близкую Эйфелеву башню, ароматный кофе и хрустящие круассаны, огромные бутерброды из длинных, разрезанных вдоль багетов…

Исторически подкованные, или просто старые, но с хорошей памятью брюзги утверждают, что Париж — уже давно обычная помойка, где еще со времен террористической организации ОАС убрали урны, чтобы в них не закладывали бомбы, но ОАС канула в Лету, а урны, спустя полвека, вернуть забыли, и теперь мусор привычно бросают прямо на тротуар, превращая в свалки знаменитые улицы и площади…

Снобы, а может, просто внимательные и дальновидные люди в последние десятилетия озабочены другим: дескать, Париж превратился в отстойник для беженцев из стран третьего мира. И действительно — на улицах города много африканцев и индусов, они же преимущественно работают в отелях и ресторанах. Но «новые парижане» не делятся впечатлениями о мировом центре культуры, искусства, моды и гастрономии, потому что мало интересуются этими абстрактными категориями. В центре их внимания более материальные вещи: социальное жилье, пособия, вид на жительство… И, конечно, свобода, которая позволяет бить витрины, жечь машины и автобусы, бросать булыжники в полицейских, если что-то пойдет не так, как, по их представлениям, должно идти…