Рейдеры Нила (ЛП) - Сейлор Стивен. Страница 35

Он ухмыльнулся: — Полагаю, мне нужно было рассказать длинную историю о пытках, которым он меня подвергал, от которой у тебя волосы встали бы дыбом, и обо всех ужасных вещах, которые он заставляли меня делать, просто чтобы посмотреть на твое лицо. Но это было бы ложью. Он запрокинул голову и рассмеялся. — Как, должно быть, могущественна эта твоя богиня Фортуна и как она, должно быть, тебя любит!

После моего глупого поведения в гостинице, когда я все время думал о Бетесде, я считал себя самым несчастным из людей, а не самым удачливым. — Почему ты так говоришь, Джет?

— Подумай об этом сам. Если бы ты выиграл тот финальный раунд, а вместе с ним все монеты и ожерелье с рубином, то Крокодил и его сыновья пришли и убили бы тебя ночью - и меня тоже, поскольку я был бы с тобой в комнате. Вместо этого мертв набатеец, а ты жив, и вот мы, счастливые, в пути, с таким количеством сокровищ, о котором ты и мечтать не мог. Если бы ты выиграл, то потерял бы все. А, проиграв, ты выиграл.

Я кивнул, затем вздрогнул.

— Что ты только что сказал о сокровище?

— Его больше, чем ты мог и мечтать!

Я посмотрел через реку, осматривая далекий берег. Затем подошел к дороге и посмотрел по сторонам. Никого не было видно. Я вытащил мешок из верблюжьей попоны, затем поспешил обратно в наше уединенное место у кромки воды, развязал веревку и заглянул внутрь мешка.

Я резко вздохнул, затем застонал от смятения.

В моем растерянном состоянии и в нашей отчаянной попытке быстрее сбежать из гостиницы я не смог точно понять, что было в мешке. По какой-то причине я думал, что внутри были только монеты. Действительно, монет было великое множество - но это было еще не все.

Дрожащими пальцами я запустил руку внутрь и вытащил ожерелье с рубином. Оно было ослепительным при свете лампы, но при дневном свете оно блестело еще ярче. Багровый камень сверкал в пятнистом солнечном свете так ярко, что казалось, внутри него пляшет пламя.

Я заглянул внутрь мешка и увидел множество драгоценных камней - лазурит и бирюзу, сердолик и сапфир - на кольцах, которые Крокодил и его сыновья сняли с пальцев мертвеца.

Я сидел на берегу реки, качая головой. — Катастрофа! — Прошептал я. — Это наши погибель и бедствие!

— Что случилось? - спросил Джет. — Почему ты так несчастлив? Ты же теперь богатый человек!

— Скорее всего, я мертвец.

Джет нахмурился.

— Разве ты не понимаешь, Джет? Если бы я взял только монеты, это было бы одно дело. У любого мужчины может быть полный мешок монет, даже у меня. Но рубин? И все эти кольца? Они клеймят меня как вора, точно так же, как если бы у меня на лбу было клеймо. Мужчинам отрубают руки или того хуже, за кражу всего лишь хлеба. Что со мной будет, если агент царя или какого-нибудь местного магистрата остановит нас и найдет драгоценности?

— Ты не беспокоился об этом, когда делал ставку на меня за рубин.

— Потому что я плохо соображал. Эти сокровища - проклятие, а не благословение!

Я отвела руку, чтобы бросить ожерелье с рубином в реку, но Джет схватил меня за предплечье обеими своими маленькими ручонками.

— Тогда отдай его мне, если оно тебе не нужно! - закричал он.

— И обрушить проклятие на ребенка?

— Почему ты говоришь, что оно приносит несчастье?

— А какую удачу оно принесло набатейцу?

Джет медленно отпустил свою руку и отступил назад. По выражению его лица я понял, что он представил себе Ободаса таким, каким мы видели его в последний раз, лежащим обнаженным с перерезанным горлом рядом с вырытой для него могилой.

— Но почему какой-либо агент царя должен останавливаться и допрашивать тебя?

— Крокодил может навести их на наш след. Когда эти деньги и драгоценности исчезли, что помешает ему сообщить о краже властям, показать им трупы и обвинить меня в убийствах?

— Но … он не знает, куда ты направляешься.

— Да, это правда. Но ... — Я почувствовал укол страха. — Он знает мое имя! Разве ты не помнишь? Я же представился ему у входной двери.

Джет нахмурился: — Да, в то время я тоже об этом подумал.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, обычно все путешественники на постоялых дворах всегда называют себя вымышленным именем и рассказывает о себе ложь. Даже такой ребенок и раб, как я, знает это. Не спрашивайте меня почему, поскольку я сам никогда не лгал, но так все люди делают. И когда я услышал, как ты сказал: «Меня зовут Гордиан, и я из Александрии», я подумал, что это очень странно. Интересно, этот римлянин хоть немного понимает, что он делает? Но, конечно, я ничего не сказал. Кто я? Всего лишь Джет, ребенок и раб, как ты мне постоянно об этом напоминаешь.

Не в первый раз за время нашего путешествия я почувствовал желание придушить его.

Долгое время я сидел на берегу реки и смотрел на рубин, очарованный танцем красного огня внутри, когда поворачивал камень так и эдак, чтобы запечатлеть блики солнечного света на воде.

Я прищурил глаза, пока не увидел только огненное мерцание рубина, и внезапно у меня возникло видение Бетесды в рубине ожерелье, фантазия настолько прекрасная, что у меня на глазах выступили слезы, и настолько убедительная, что я подумал, не может ли это быть предчувствием будущего.

Я принял решение. Я бы отнес рубин Бетесде, или позволил рубину привести меня к ней.

Я положил ожерелье в мешок, завязал веревкой и вернул сокровище в укромное место среди верблюжьей попоны.