Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X - Ракитин Алексей Иванович. Страница 24

Поскольку Кей Веден сразу заявила о своих подозрениях в отношении Ламонта Андервуда, следствие в первые же дни взялось за его проверку. От него потребовали выдать огнестрельное оружие, которым тот владел — он и выдал 2-а револьвера 38-го калибра. Баллистическая экспертиза показала, что они не использовались для стрельбы в Кэтрин Миллер. Андервуд во время допроса не удержался от того, чтобы не высказать свои подозрения в отношении Джейсона Ведена — сына Кей, который, по его мнению, являлся совершенно неуправляемым и неблагодарным подростком. Согласно той версии событий, что озвучил Ламонт Андервуд, юноша действительно занимался распространением наркотиков в школе и задолжал значительную сумму крупному дилеру. Джейсону весной 1993 года грозили серьёзные неприятности, его могли убить в назидание другим мелким распространителям, но молодого человека спасло вмешательство Андервуда. По словам последнего, он сумел найти «выход» на крупного дилера и договорился с ним, что заплатит долг Джейсона, избавив того от преследования. И если у Кей Веден сейчас опять начались проблемы, то это лишь означает, что её сыночек вляпался в очередные внутришкольные разборки.

Высказал Ламонт своё мнение и об убийстве Кэтрин Миллер. Он заявил, что не сомневается в причастности к случившемуся Джейсона, внука убитой, который, по-видимому, искал деньги для выплаты очередного долга. Убитая женщина была довольно зажиточна и высоко ценилась как опытный бухгалтер, несмотря на свой преклонный возраст [77 лет!], она работала на полную ставку в крупной мебельной компании. Внучек явился к ней в поисках денег, надеясь разжалобить бабулю, а когда та отклонила его просьбы о незамедлительной помощи, вытащил пистолет, которым принялся грозить женщине. Как это часто бывает, угроза оружием возымела не тот эффект, на который рассчитывал человек с пистолетом, поэтому всё дело закончилось стрельбой.

Надо сказать, что эта версия подкреплялась кое-какими деталями, зафиксированными при осмотре места убийства. Прежде всего, жертва не воспользовалась подключённым к сети пультом охранной сигнализации, которым можно было очень быстро подать сигнал тревоги. Она явно не пыталась сопротивляться и добровольно впустила убийцу в дом. В момент появления злоумышленника женщина не спала и работала с документами — это было видно по обстановке на её рабочем столе и стопке утренней почты, которую Кэтрин получила примерно за 2 часа до смерти.

В общем, предположение о причастности к преступлению кого-то, кого Кэтрин Миллер хорошо знала, и притом не опасалась, представлялось весьма правдоподобным. Так что слова Андервуда о виновности Джейсона Венера если и не убедили детективов, то упали на подготовленную почву.

Пульт охранной сигнализации в доме Кэтрин Миллер был включён, и женщина могла без малейших затруднений подать сигнал тревоги, если бы только она ощущала угрозу от вошедшего в её дом человека. Однако она этого не сделала, что с самого начала расценивалось следствием как свидетельство того, что убитая хорошо знала явившегося к ней гостя и не подозревала о грозившей опасности.

Кроме того, детективы знали о показаниях соседа, жившего рядом с домом убитой, который рассказал о замеченном возле места преступления молодом человеке [об этом упоминалось в начале очерка].

Наконец, имелся ещё один довод, отводивший подозрения от Ламонта Андервуда. Проживавшая в доме № 411 по «Блю Ридж» [ближайшем к месту убийства Гунарсона] Шеннон Теддерс, рассказала полицейским, что ранним утром 4 декабря 1993 года видела неизвестного мужчину, шедшего вдоль дороги от того места, где впоследствии было найдено тело. Полицейские к середине января пришли к выводу, что Теддерс видела именно убийцу и никого иного. Женщина хорошо рассмотрела этого человека, сообщила описание его внешности «законникам» и… не опознала этого человека на фотографии Ламонта Андервуда! В общем, следствие располагало ценным свидетелем, но говорил этот свидетель совсем не то, что было желательно следствию.

Как было сказано выше, Ламонт Андервуд добровольно передал криминалистам 2 пистолета 38-го калибра, которые, как стало ясно по результатам баллистической экспертизы, не имели отношения к убийству Катерины Миллер.

Наконец, имелось ещё одно резонное соображение, работавшее против версии Кей Венер о совершении убийств её матери и любовника Ламонтом Андервудом. Дело заключалось в том, что Ламонт Андервуд никогда не видел Кей в обществе Виктора Гунарсона и никогда не упоминал последнего в своих разговорах с женщиной. При этом он знал другого «друга» Кей, с которым имел довольно неприязненный разговор, в частности, Андервуд предупредил этого мужчину о том, что его «дружба» с Кей Веден может иметь для него очень неприятные последствия из-за «проблемного сыночка» Джейсона. Получалась любопытная картина — по версии Кей Веден, ревнивец Андервуд похищает и убивает Виктора Гунарсона, о существовании которого не знает, но при этом не трогает другого любовника, который ему хорошо известен.

Немного не логично, не так ли?

Большая часть изложенной выше информации была собрана правоохранительными органами уже к концу января 1994 года. Конечно, детализация многих аспектов, связанных с прошлым Ламонта Андервуда, накапливалась постепенно — это потребовало более полугода — но в целом уже к концу января детективам стало ясно, что Андервуд является человеком глубоко асоциальным и потенциально очень опасным. В общем, он являлся отличным кандидатом в убийцы Виктора Гунарсона и Кэтрин Миллер, а потому с ним надо было что-то делать.

Что именно?

Самое логичное и простое — провести обыск по месту проживания и получить улики, доказывающие причастность к совершению инкриминируемых преступлений. В самом конце января Ламонт Андервуд уехал из штата — он отправился в гости к Барлу и Барбаре Чайлдресс (Burl Childress, Barbara Childress), пожилой паре, которых называл «папой» и «мамой», с которыми познакомился 10 годами ранее и о которых рассказывал как о своих усыновителях. Хотя люди эти никогда его не усыновляли и даже не думали о подобном, поскольку имели 4-х собственных детей. Последние, кстати, как это выяснилось в ходе следствия, относились к Андервуду с большим недоверием и не понимали, с какой целью он набивается в друзья родителям.

Но эти детали для нас сейчас не очень важны. А важно кое-что другое — 31 января 1994 года судья округа Ватога Роберт Барроуз (Robert Burroughs) санкционировал обыск дома и автомобилей Ламонта. Главная цель этого мероприятия заключалась в обнаружении огнестрельного оружия 22-го и 38-го калибров, которое точно имелось на руках Андервуда ранее и которое он не предоставил для отстрела в рамках расследования убийств Кей Веден и Виктора Гунарсона. Детективы считали, что у Андервуда должны быть на руках по меньшей мере 3 единицы оружия, которые он скрыл — это револьвер «Colt Detective Special» 38-го калибра, который он привёз с собой из округа Линкольн; винтовка Ругер 22-го калибра и пневматический револьвер «Дэйна Вессон» 22-го калибра. Винтовка была куплена в ломбарде в Солсбери 14 июля 1989 года, а пневматический револьвер 30 октября 1990 года. В этом месте кто-то из отечественных грамотеев может хмыкнуть и покрутить пальцем у виска, мол, что за дичь несёт автор, и какой интерес к «пневматике» может быть у следствия, ведь дульная энергия шарика не превышает 3 Джоуля, но грамотеям хмыкать в этом месте не надо и палец лучше приберечь для ковыряния, скажем, в ноздре или ухе. Или в каком ином месте…

Дело в том, что ограничение дульной (кинетической) энергии поражающего элемента в 3 Джоуля — это чисто российская новация, которая в 1990 году [когда Ламонт купил пневматический револьвер] попросту не существовала. Дульная энергия приобретённой им модели могла быть практически любой, разумеется, с ограничениями, наложенными законами физики. Как показывает практика, 25 Джоулей кинетической энергии уже убивают человека, и по этой причине автор никому не рекомендует получать в незащищённые грудь или живот стрелу из арбалета с энергией в 25 Дж… Или стальной шарик… Или свинцовый… Кроме того, «пневматику» рукастые мастера могли превратить во вполне себе годный «огнестрел», конечно же, однозарядный, но от этого не менее смертельный!