Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга X - Ракитин Алексей Иванович. Страница 65

Детективы в квартире Эйлера в поисках кольца и кошелька Дэвида Блока перевернули всё вверх дном. Все их усилия, однако, оказались безрезультатны, ничего предосудительного найти не удалось. Они удалились не солоно хлебавши, однако косвенный итог эта акция всё же возымела. Ларри Эйлер был в ярости от бесцеремонных действий полиции, он закатил перед Шипперсом настоящую истерику, требуя от адвоката, чтобы тот вчинил полиции иск за диффамацию. Эйлер даже нарисовал в собственном воображении сумму компенсации, которую хотел бы получить от правоохранителей — 500 тыс.$. Столь крупной суммой он, очевидно, рассчитывал поправить своё материальное положение на ближайшие годы, покончить с ненавистной работой маляром и жить далее так, как он посчитает удобным — виски, плеть, педофилия… Надо думать, Шипперс был немало поражён тупостью своего подзащитного, ему стоило немалых усилий отговорить Эйлера от столь безрассудного шага как судебная тяжба с департаментом полиции. Он доказывал, что Эйлер, будучи главным подозреваемым в расследовании серийных убийств, имеет нулевые шансы отсудить у штата полмиллиона долларов, поскольку представители полиции без малейших затруднений докажут в суде правомочность своих действий.

Ларри настаивал на необходимости иска, и в итоге у него вышел крупный и крайне неприязненный разговор с Шипперсом. Идея заполучить на халяву огромную сумму денег прочно завладела воображением первого, но последний категорически отказался от участия в этой авантюре. При этом Шипперс напомнил, что Эйлер остаётся ему должен весьма значительную сумму денег — порядка 17 тыс.$ — и до тех пор, пока она не будет полностью выплачена, ни о каких новых судебных тяжбах речь не может идти в принципе. Эйлер чрезвычайно возмутился тем, что его, как он считал, попрекнули деньгами. В крайнем раздражении Ларри позвонил Литтлу и попросил того помочь как можно скорее расплатиться с противным адвокатом, унижающим Ларри напоминанием о долге.

Литтлу, видимо, обращение любовника, отношения с которым в последние месяцы сильно ухудшились, чрезвычайно польстило. Он рассчитывал «оторвать» Эйлера от Добровольскиса и восстановить прежние «гармоничные отношения». Литтл стал выплачивать Шипперсу долг Ларри и платил довольно значительные суммы, по нескольку тысяч долларов в месяц.

Эта деталь, как мы увидим из последующих событий, оказалась чрезвычайно важна и в значительной степени повлияла на дальнейшую судьбу Ларри.

Лето 1984 г. проходило без каких-либо громких эксцессов, связанных с расследованием преступлений «Убийцы с хайвея». Хотя расследование возможной причастности Эйлера к убийству Калиса формально продолжалось, судебных перспектив оно практически не имело. Новые обвинения в адрес Ларри не выдвигались, хотя его и вызывали трижды на допросы, во время которых уточнялись детали, способные подтвердить или опровергнуть наличие alibi на даты, связанные с другими убийствами молодых гомосексуалистов. Дело это продвигалось ни шатко ни валко, ничем серьёзным оно Эйлеру не грозило. В принципе, ему надо было дождаться формального закрытия расследования убийства Ральфа Калиса (или официального снятия обвинений по этому делу), после чего спокойно уехать на другой конец страны, в какую-нибудь Калифорнию или на Аляску, раствориться там среди обывателей и жить далее, как душа просит. Но Ларри Эйлер шёл по жизни своим путём, и к лету 1984 г. он, что называется, потерял берега. Его самомнение и самоуверенность выросли до такой степени, что сыграли с ним очень злую шутку. Можно сказать, что он сам пустил под откос собственную жизнь, и произошло это почти случайно.

И неожиданно для самого Ларри.

Джо Балла (Joe Balla), дворник дома № 1640 по Вест-Шервин стрит 21 августа 1984 г. прибыл на своё рабочее место в 6 часов утра. В начале седьмого часа, переодевшись в рабочую одежду, он отправился к «своим» мусорным бакам, которые предстояло вытолкать из заднего двора ближе к проезжей части, дабы мусоросборочная автомашина могла перегрузить их содержимое в свой бункер. Заглянув в один мусорных баков, Джо увидел большие серые мусорные пакеты объёмом 80 литров, затем он посмотрел в другой бак и там обнаружил такие же точно мешки. Дворник вскипел — в последние недели имели место несколько скандалов, связанных с подбрасыванием мусора в чужие контейнеры. Ругались как дворники разных домов между собою, так и отдельные арендаторы, которых подозревали в столь некрасивых поступках. По меркам Америки 1980-х гг. подбрасывание мусора в чужие мусорные баки считалось сугубым не-комильфо! В результате упомянутых скандалов была достигнута договорённость — в каждом из домов арендаторы покупают мусорные пакеты определённого цвета. Удобно всем, и дворнику сразу понятно, чей пакет лежит в баке…

Серыми мусорными мешками жители дома № 1640 не пользовались! А тут мало того, что пакеты чужие, так они ещё и объёмом больше обычных, для бытового мусора такие, как правило, не покупают — слишком долго наполнять. Заподозрив, что в «его» баки подбросили строительный мусор, Джо Балла вытащил из кармана нож и разрезал один из мешков. Дворник ожидал увидеть куски гипрока и штукатурки, но из мешка вывалилась окровавленная нога. Волосатая…

Это кадр из видеозаписи, сделанной около 14 часов 21 августа 1984 г. тележурналистами. Джо Балла оказался бдительным дворником, но бдительность его имела корни весьма тривиальные: на протяжении лета 1984 г. он воевал с дворниками соседних домов из-за подбрасывания мусора в чужие мусорные контейнеры. Обнаружение утром 21 августа 1984 г. расчленённого трупа явилось апофеозом этой борьбы, хотя и в высшей степени неожиданным для всех её участников.

Надо отдать должное дворнику — тот не закричал и не затопал ногами. Он понял, что расчленённый труп подброшен кем-то, кто живёт рядом, поскольку случайный человек просто не мог знать, где стоят мусорные баки. С проезжей части их не видно, подойти к ним можно было либо по дорожке внутри квартала, либо по отмостке вдоль дома — и тот, и другой путь постороннему были совсем неочевидны. Джо Балла подозвал Николаса Фрица (Nick Fritz), дворника дома № 1648 по Вест-Шервин авеню, и тот, не дожидаясь наводящих вопросов, сам спросил: «Ты, наверное, хочешь узнать, кто подбросил тебе мусор?» Оказалось, что Николас Фриц видел человека, относившего серые мешки — это был жилец дома № 1628. Фриц не знал его фамилию, но видел неоднократно и мог опознать без всяких оговорок.

Кстати, большой разброс в нумерации домов по чётной стороне Вест-Шервин не должен вводить в заблуждение, на самом деле все упомянутые выше здания находились в одном квартале. Фактическая нумерация была такой: самый западный дом под № 1648, восточнее — № 1644, далее — № 1640, за ним — № 1628. Расстояние между первым и последним немногим более 50 м, застройка очень плотная. Оба дворника направились к своему коллеге, обслуживавшему дом № 1628. Звали его Аллен Бадрики (Allen Burdicki). Увидев Джо и Николаса, тот всё понял без долгих объяснений и заявил, что ему известно, когда и кто из жильцов его дома подбрасывал серые мусорные мешки в бак у дома № 1640…

Первые полицейские патрули прибыли к упомянутому дому примерно в четверть седьмого часа утра. К этому времени дворники уже были готовы назвать имя и фамилию «Убийцы с хайвея» — им являлся Ларри Эйлер, арендатор квартиры 106 в доме № 1628 по Вест-Шервин авеню.

По словам Эла Бадрики, тот во второй половине дня 20 августа, в понедельник, обратил внимание на странную активность Ларри Эйлера — тот много раз спускался к своей кладовке, оборудованной в цокольном этаже. Ларри бегал из квартиры в кладовку и обратно раз 10 или больше, в конце концов, Эл даже поинтересовался, что у него случилось? Ларри бодро ответил, что у него в кладовке лежит кое-какой инструмент, который нужен ему для работы. Около 15 часов дворник заметил, что Ларри стал выносить на улицу серые полиэтиленовые мешки с мусором. Бадрики в это время возился в помещении первого этажа, дверь которого оставалась открыта в холл, рядом находилась его собака, немецкая овчарка. Всякий раз, когда мимо двери проходил Эйлер с мусорными мешками в руках, собака странно волновалась, скалилась и делала попытку подойти к нему, Элу приходилось удерживать пса рядом с собой. Причём — странное дело! — когда Эйлер возвращался обратно без мешков, собака его игнорировала.