Чернотроп (СИ) - Выборнов Юрий. Страница 17

Вдвоем мы пробыли недолго. Наткнулись на отряд из десяти человек. Те оказались полными болванами, но с неплохим оружием и даже с собственным убежищем в трехэтажном кирпичном коттедже в частном секторе нашего небольшого города.

— Ты тоже жил в городе И? — спросил Борис Валентинович. — А на какой улице?

— Вот этого я не уточнил, — ответил Сергей и продолжил. — Можно у Маши спросить, как придем... У них не было старшего, каждый тянул одеяло на себя. Ну и эту роль взял на себя я. С самого начала давил на них и вел себя, будто знакомы много лет. От такой наглости головорезы растерялись.

— И что, вот так вот бродяги приняли постороннего человека и сделали своим вожаком? — Борис подвинул сумку ближе к лавке, дабы дождевая вода, стекающая с крыши остановки, его не намочила.

— Дело в том, что голова у меня варила лучше всех, — улыбнулся Сергей. — Они накидывали планы своих будущих вылазок, а я тут же находил в них слабые места. И не просто указывал, где могут попасть в беду, а предлагал другие варианты, менее рискованные и более безопасные. А уж когда впервые вышел с бандой в ходку, в тот же вечер объявили меня главарем.

— А Машу, значит, главарихой? — ухмыльнулся наставник.

— Маша с того момента стала меня бояться и старалась как можно меньше попадаться на глаза. Нет, она, конечно, пыталась образумить, несколько раз просила покончить с разбоем и грабежом. Даже умоляла отпустить ее. Но я был черств и непоколебим. Опять же, по ее словам. Не устану повторять, сам я ни черта не помню, и такое слышать было жутко. Поверить не мог, что это происходило со мной.

— Значит, полтора года ты этим промышлял? — в голосе Бориса чувствовался большой интерес. — Как же потерял память и очутился на пути к станции Бякино?

— Во время одной из вылазок мы потерпели неудачу. Вернулось нас всего двое. Маша не знает подробностей, но обоих хорошенько отметелили. Она насильно влила мне в рот алкоголь и скормила все таблетки, что были под рукой.

— Убить что ли хотела? — перебил парня Борис.

— Клянется, что нет, — развел руками молодой человек. — Там в основном было снотворное и седативное средство. Она в них не разбирается, слышала, как другие бандиты об этом говорили. Просто хотела вырубить меня и уйти, даже в плачевном состоянии я пытался ею командовать.

Вот только после такого коктейля я не потерял сознание, а стал послушным. Туго соображал, мычал и не понимал, где нахожусь.

Жена взяла меня за руку и увела из города. Куда идти, Маша не знала, да и разницы никакой не было, лишь бы подальше от всего этого. Ну а за городом лес, он и вывел нас между станциями Стромино и Бякино. Маша всю дорогу вливала в меня алкоголь, поддерживала состояние, так сказать. Боялась, что приду в себя. Не могла она так больше жить, но и бросить меня не решилась. Короче, вывела мужа в полузомбированном состоянии и направила в сторону станции, где меня и приняли. Дальше вы в курсе, Борис Валентинович. Уж не знаю, что именно, то ли таблетки с алкоголем, то ли сотрясение мозга, повлияло на мою потерю памяти. Избили меня крепко, вся рожа была свезена, будто по асфальту ею возили. А может, и то, и другое каким-то образом повлияло.

— А может, и защитная реакция мозга, — произнес Борис, похлопав напарника по плечу. — Помнишь, как тебе покойный Ренат говорил? Мозг — дело такое, братишка. А он про это много читал. Ладно, идем, дождик кончился.

Мужчины поднялись, повесили на свои плечи рюкзаки и спортивные сумки и потихоньку двинулись дальше. Настя поплелась следом чуть позади напарников.

— Знаешь, брат, — сказал Борис Валентинович немного погодя. — Я очень рад, что встретил тебя. И даже если это всё правда и ты натворил много ужасных дел, я нутром чую, что тебе предстоят великие дела, ты нужен этому миру, как глоток воды жаждущему. А меня чуйка еще ни разу не подводила, если ты не забыл.

Глава 16

Вход в станцию Гыркино по-прежнему охранялся автоматчиками. Двое крепких мужчин в бронежилетах, касках и тканевых масках, закрывающих нижнюю половину лица, стояли перед дверью и неохотно посматривали по сторонам. С боков полукругом в несколько слоев были сложены мешки с песком, выполняющие роль укрытия от внезапного нападения грабителей.

Борис Валентинович уже имел небольшой опыт общения с охраной и, не смотря им в глаза, поспешил зайти внутрь помещения. Серёжа и Настя проследовали за ним.

Друзья прошли в левый зал ожидания, где, как мы помним, находятся несколько рядов скамеек.

— Ну что? Я так полагаю, плана у нас до сих пор никакого нет? — равнодушно спросил Сережа своего наставника.

Молодой человек поставил сумку и рюкзак девушки на пол и сел на скамью.

— Я этого Сидоровича в глаза не видел, какие могут быть планы? — Борис снял свой рюкзак и поставил рядом с Сережей. — Отдадим патроны, вернем детей.

— Уверены, что мы не зря патроны с собой взяли? — продолжил парень. — Может, лучше было бы их припрятать? Убедиться, что дети живы, и лишь тогда все отдать.

— Думал я над этим, — Борис снял кепку и почесал лоб. — И даже хотел оставить сумки на кладбище. Передумал. Возможно. Скорей всего, с этим смотрителем за Гыркино не стоит шутить. В общем, я не уверен. Даже если мальчиков уже нет в живых, строминовский долг лучше вернуть. Сидите тут, схожу к нему на прием один.

— Нет уж, — возразил Серёжа. — Я столько километров протопал не ради того, чтобы на деревянной скамье посидеть.

— И я с вами, — тихо сказала Настя. — Может, забыли, что это вы со мной идете, а не я с вами? Бабушка вас попросила за награду.

— А, черт с вами, — махнул рукой мужчина.

Выжившие бродяги не отводили глаз от черной кожаной куртки с капюшоном и автомата на груди Бориса Валентиновича. Все слышали страшные истории о черном бродяге. Дети отворачивались, женщины прижимали их крепко к себе, а мужчины настороженно перешептывались между собой.

Борис подошел к двери, предположительно ведущей в жилище смотрителя, и обратился к стоящим возле нее двум автоматчикам:

— Мы пришли к Сидоровичу по важному делу.

Автоматчики подошли друг к другу ближе, тем самым плотнее загородили собой дверь.

— Кто такие? — спросил грубым голосом один из охранников.

— Разговаривать буду только с вашим шефом, — настаивал Борис.

— Не будешь, — ответил автоматчик. — Проход запрещен.

Крепкие широкоплечие мужчины направили оружие на Бориса и передернули затвор, сняв с предохранителя.

Наставник обернулся и посмотрел на еще двух автоматчиков, стоявших возле выхода из станции.

— Мы из Стромино, — снова обратился Борис. — Пришли по важному вопросу.

— Отойди от двери не меньше чем на пять шагов, — ответил уже второй охранник, его голос был еще более грубый и низкий. — Шеф занят, тебя позовут, когда освободится. Если вообще захочет принять.

Борис отошел и сел рядом с Сережей.

— Слыхал?

— Слыхал, — ответил Сергей.

Парень резко встал со скамьи и быстрым шагом подошел к здоровякам.

— Я смотритель станции Бякино, — уверенным голосом начал говорить Сергей. — Мы пришли решить вопрос относительно долга станции Стромино. Если немедленно не сообщите о нас Сидоровичу, он с вас живых снимет шкуру.

Автоматчики переглянулись, и один из них, немного подумав, глубоко вздохнул и открыл ключом дверь. Быстро нырнул в проход и также быстро закрыл за собой.

— Сидорович действительно занят, — произнес с недовольным видом второй автоматчик. — У него важный посетитель. Если ваше дело не стоит и выеденного яйца, я лично тебе переломаю ноги.

Сережу не напугали эти слова. Парень был уверен, дело важное и неотлагательное для обеих сторон.

Железная дверь снова открылась. Из нее вышел первый охранник и, немного заикаясь, произнес:

— Вас ждут, уважаемый смотритель, просят немедленно войти.

Сережа окликнул наставника и девушку, чтобы те собрали вещи и подошли.

— О нет-нет, — замахал руками подобревший охранник. — Оружие придется сдать. Огнестрел и ножи оставите нам, да и рюкзаки вам ни к чему. После вернем в целости и сохранности.