Мир магов (СИ) - "Ден4ик". Страница 16

Единственным исключением были маги. Дворец Совета Мастеров находился там же где и девять академий, и большинство из лабораторий – глубоко под землей в неизвестных никому, кроме Архимагов, местах, куда можно было попасть только с помощью порталов. Пещеры, созданные тысячелетия назад были укреплены магами земли, солнечный свет имитировался сложнейшими заклинаниями магии света, вода частично создавалась той же магией, частично бралась из подземных источников, еда доставлялась с поверхности, а по периметру находилась высокоуровневая иллюзия лугов и лесов, гор и океанов, все-таки человек не привык видеть вокруг лишь камень. Это и было причиной проблемы с расширением территории академий. Если деть куда-то землю и построить новые сооружения было не сложно, хотя объем работ и был огромным, но вот сначала снимать комплексные заклинания, сочетающие все стихии, а затем устанавливать их заново было уже задачей требующей громадных мысленных и магических усилий.

Совет Мастеров был главным органом власти среди магов, имея те же привилегии и властные полномочия, что и Дворянское Собрание. Находясь под землей, маги не так сильно влияли на людей, как могли бы делать это, живя и работая на поверхности. Но если все-таки попробовать отыскать город, где присутствие колдунов было максимальным, то это был бы Дэльв - обычный город на севере страны, единственной особенностью которого было нахождение там главного управления Магической Ассоциации. Он был выбран резиденцией чисто случайно, буквально в результате лотереи, в которой участвовали города, желающие разместить у себя главный офис Ассоциации. Выиграл в ней Дэльв, которому это не принесло ни денег, ни славы, ни чего бы то не было еще.

Возвращаясь ко дворцу Ункуд, он воистину был величайшим произведением смертных архитекторов. Хоть тем было далеко до возможностей магов, но они пытались восполнить этот недостаток своей фантазией и старательностью. Дворец вовсе не был ажурным или «воздушным». Это было тяжеловесное и монументальное готическое сооружение, давившее огромной своей массой как на землю, на которой оно стояло, так и на человека, любовавшегося им. Вытянутое вверх, оно казалось не стремилось к небесам, а угрожало им своей мощью. Перед дворцом был разбит парк с кустами, выстриженными в форме различных реальных и мифических существ. Среди прочих выделялись те, что изображали драконов, так как воссоздавали их в реальную величину и делали это с небывалой точностью. Распростертые крылья этих исполинов часто скрывали под собой просторные беседки, обвитые виноградными лозами. Конечно, такое место не могло обойтись без фонтанов. Сложная магия воды обеспечивала их непрекращающуюся работу, без необходимости всякого контроля или обслуживания. Но лучше всего они сияли именно под управлением мага. Особенно в компании со световым, а лучше иллюзорным представлением.

От дворца, зигзагами, вниз к воде, тянулись несколько узких дорожек. Там все они сходились на просторной каменной набережной, построенной из титанического размера гранитных блоков. Белое море нельзя назвать спокойным, поэтому весь берег перед набережной был завален монументальными волнорезами. Люди здесь бывали редко. По крутым и мокрым ступенькам спускаться страшно, а подниматься тяжело. Да и что тут делать? Но было одно дело для которого место было более чем пригодно – дуэли. Большая ровная площадка в дали от любопытных глаз, к тому же пейзаж поэтичен до трепета сердца. Если и убивать кого-то, то только здесь.

Сейчас набережная тоже не пустовала. Под палящими лучами, внезапно разошедшегося в начале осени солнца, сражались двое. Первый и Второй мечи Империи. Хотя титул «второй меч империи» как таковой не существовал, но это не мешало любителям лести и дворцовых интриг дать второму дуэлянту такое прозвище. Справедливости ради, от своего противника он не сильно отставал. Двое лучших фехтовальщиков Акада были почти полными противоположностями, но при этом лучшими друзьями. Один был братом Рафаила и наследным принцем Империи, второй, лишь сыном барона. Принц владел исключительно копьем, которым сейчас и теснил противника, а тот в свою очередь превосходно обращался со всеми видами холодного оружия, до которых мог дотянуться. Азраил выбрал своим основным оружием копье, так как освоить на высоком уровне несколько видов оружия требовало кратно большего времени, которое у него было в дефиците. Кроме того, копье идеально подходило его комплекции. И хотя меч куда больше ассоциировался с войной, властью, и богатством, чем копье, но это лишь вопрос традиции. Копье же было и основным оружием рыцарской конницы, и пешего строя, да и в дуэли давало огромное преимущество из-за своей длины. То, что сейчас он с копьем теснил противника вооруженного, мечем и щитом показывало разумность его выбора.

Принц считал, что его оружие хорошо только в двух крайностях: оно подходит либо полным бездарям и новичкам, либо наоборот, таким как он – виртуозам. Что может быть лучше в строю, чем копье и щит? Если в отряде хватает дисциплины, то о него и взявшая разбег конница разобьется. Длинна оружия позволяет держать противника подальше от себя, и требует от владельца знать всего два движения: укол и удержание оружия перед собой. А вот если выйти из пешего строя, то тут уже начинаются проблемы. Что бы выигрывать пешие дуэли с копьем, надо быть мастером. Уж слишком копье бесполезно на близкой дистанции. Поэтому ее надо уметь грамотно контролировать, а работа ног – один из сложнейших и важнейших элементов боевого искусства. Но и это только начало, не будешь же ты просто бегать от противника. Надо постоянно жалить врага, сбивать его с ритма, не давать развить атаку. Вот так, беспрерывно создавая опасные моменты и загружая голову оппонента финтами, копейщик должен терпеливо ждать момента и нанести решающий удар. Не каждый сможет. Принц мог, и его соперник это знал.

Сам Азраил был высок – почти два метра ростом, широкие плечи, огромные руки - это позволяло ему использовать более длинное оружие, чем у его противников. Он не был мускулистым, скорее атлетичным и жилистым, благодаря этой особенности принц по долгу не уставал в сражениях и был крайне быстр, для воинов его роста. Его противник Леран Мартен – лучший дуэлянт империи был на тридцать сантиметров ниже, на десять лет старше, невероятно быстро уставал, а среди всех физических кондиций боги одарили его только невероятной точностью, координацией движений и ловкостью. Он мог шпагой пронзить (не разрубить!) падающую хлопковую нить. Его тактика против одоспешенных противников была достаточно проста: приблизиться на расстояние удара, сделать финт, что бы противник убрал меч и щит от шлема, а затем укол без замаха в смотровую щель. Прием недостижимый для обычных людей. Надеяться, что твой удар чисто случайно попадет в малюсенькую щель в доспехах – это смешно. Такой удар неминуемо откроет атакующего для ответного выпада. А Леран вот попадал и делал это безошибочно. В Каршане точно бы сказали, что дуэлянта благословили боги. У людей не бывает такой точности. В Акаде так конечно никто не говорил, хотя подозрения ходили всякие. И про богов, и про алхимию, и про эксперименты магов. Но Мартен на этот счет был нем как рыба. Только дурак будет раскрывать такой прибыльный секрет. Жаль, что даже такая нечестная особенность не всегда могла принести ему победу.

Азраил пользовался своим преимуществом в росте, силе и длине оружия правильно. Леран и на шаг не мог приблизиться к принцу, а его рука, державшая щит, уже давно вспышками боли сигнализировала о своем плачевном состоянии. Да и усталость брала свое. Удар, еще удар, и Леран делает шаг назад, поднимая руки. Тренировочное поединки не обязательно заканчивать травмами. Над набережной раздались редкие громкие хлопки.

- Ваше Высочество, судя по всему, вы можете претендовать на титул Первого Меча нашей Империи! Подумать только, что столь искусный дуэлянт почти не показывает миру свой талант. Вы могли бы выиграть множество турниров и еще больше дамских сердец! – В тоне говорившего была трудноуловимая нотка неискренности. Его слова – дежурная похвала, а не сердечное поздравление.