Тайны Кремлевского централа. Тесак, Фургал и другие. Громкие дела и «Странные» смерти, в российских - Меркачёва Ева Михайловна. Страница 59

Все знакомые в шоке были, когда меня в «Бутырку» отправили. Конвоиры надо мной смеялись — типа как за такое вообще могли посадить?

— А в СИЗО как вас встретили заключенные?

— Тоже смеялись, но больше сочувствовали. Пять камер сменил за год, из-за коронавируса переселяли. Сейчас сижу в большой камере, где 22 человека.

— Не переболели сами?

— Нет. В соседней камере не так давно погиб заключенный с коронавирусом. Он пожилой был.

— Поняли теперь, что ковид — это точно не смешно.

— Так вышло по-глупому с этой шуткой. Я до этого снимал только социальные ролики. А тут решили пошутить на тему, которую все обсуждают. Первая и последняя моя шутка подобного рода.

Мы полтора часа искали вагон, где бы не было стариков, детей и беременных, ну то есть, чтобы никто из этой категории не пострадал. Жертв никаких нет. И я с самого начала вину не признавал, потому что не считал это хулиганством. Неуместной шуткой — да, но не преступлением, которое наказывается по Уголовному кодексу. Потом признал вину. Хотел особый порядок (чтобы минимальное наказание), но не дают почему-то.

Кароматулло Джаборов: год за неуместную шутку

— Чувство юмора в СИЗО не потеряли?

— Я человек веселый сам по себе. Но теперь понимаю, что есть вещи, над которыми шутить нельзя. А тюрьма вообще место серьёзное. Из позитивного — стал терпеливее и спокойнее, хотя раньше был вспыльчивым. Начал читать книги на русском — до этого некогда было.

Как бы то ни было, год в СИЗО — это жестоко. Перед арестом у меня ребенок родился, я его видел один раз на суде. Очень хочу домой, к семье. Дело передали в суд, скоро начнется процесс. Очень надеюсь, что дадут столько, сколько я уже отсидел. До ареста я работал в ресторане, может, вернусь туда. Про остальное пока не думаю. Родители против, чтобы я даже социальные ролики снимал.

Глава 6 Жуткая смерть Тесака

Справка: Тесак (Максим Марцинкевич) — русский националист, бывший скинхед. Видеоблогер, один из основателей движения «Реструкт». Трижды был осужден в России за экстремизм (в 2007,2009 и 2014 годах). 16 сентября 2020 года был найден мертвым в тюремной камере (по официальной версии, совершил самоубийство). Адвокаты и родственники не верят, что пребывавший в челябинском СИЗО № 3 Тесак сам нанёс себе повреждения (у него вырваны ногти, выжжены гениталии и вскрыты вены на руках) и повесился.

Свечи не помогли

В 8 часов утра 16 сентября 2020 года в камере СИЗО № 3 Челябинска был найден мертвым Максим Марцинкевич по прозвищу Тесак. Следственный комитет заявил, что пока признаков насильственной смерти не обнаружено. Но в деле Тесака много странностей — начиная от множества найденных в камере записок и заканчивая отсутствием видеонаблюдения. А самое главное — то, что предшествовало трагедии.

Марцинкевича везли этапом из Красноярска в Москву для судебного процесса по новому уголовному делу, о котором не знали даже его адвокаты. Почему не знали? Потому что попасть к нему на свидание не могли.

— Он надеялся в Москве, где безопаснее для него (так он считал), все рассказать нам. И отозвать те самые явки. Так что смысла ему убивать себя на «пересылке» не было никакого, — говорит защитник Тесака Иван Северович.

Нашли тело Тесака сотрудники примерно в 8 утра 16 сентября. По некоторым данным, его как раз собирались забирать на этап. Уже были готовы и конвой, и автозак.

СК заявил о двух предсмертных записках. В одной Тесак извиняется перед администрацией СИЗО, что друзья считают для Марцинкевича невозможным жестом, в другой — прощается со своей девушкой. Даже визуально почерк на них, кажется, отличается. Я сравнила записки с теми письмами, что он писал — похоже, что это все-таки его рука. Близкие Тесака обратились к известному почерковеду (ФИО в распоряжении редакции) за экспертизой посмертных записок. По ее словам, самая длинная записка написана женской рукой. Однако официально давать заключение эксперт отказалась, сославшись на то, что это может быть опасно.

— С девушкой Тесак познакомился по переписке — она написала Максиму в СИЗО, — рассказывает друг. — Но интонация предсмертного письма, адресованного ей, странная. И очень настораживает, что девушка уже заявила, будто с ним давно не переписывается. Это не так. Он даже заявлял, что жениться хочет, но на свободе, а не в тюрьме.

Еще среди странностей — по фото, которое сразу же оказалось в Сети (кстати, как?!), судмедэксперты не смогли определить причину смерти.

В УФСИН по Челябинской области не ответили на вопросы редакции «МК», среди которых — почему не было видеонаблюдения в камере Марцинкевича. К сведению, на сайте УФСИН 16 сентября появилась новость о том, как СИЗО № 3 посетил настоятель Храма Святого Великомученика и Целителя Пантелеимона отец Владимир и отслужил там молебен. О смерти Марцинкевича там ни слова (хотя новость об этом попала в топы новостей).

Я восстановила хронологию того, что происходило за решеткой с Марцинкевичем по его письмам и обращениям (в том числе ко мне).

Письмо 1 (27 ноября 2019 г.)

Тесак приехал в колонию строгого режима № 1 Республики Коми (был этапирован туда из Москвы после вступления приговора в законную силу). Он верит, что ему осталось всего 2 месяца и вот она — свобода.

«Ева Михайловна, приветствую! Давненько статей ваших не читал — газеты сюда не доходят. Но друзья новости иногда передают. Мне до «звонка» осталось два месяца. Короче, если темные силы опять за это время мне какое-нибудь дело не сфабрикуют, вырвусь наконец-то на свободу.

Я уже 1,5 месяца сижу в ШИЗО — нарушений нарисовать сколько угодно можно. Допустим, не застегнул верхнюю пуговицу, когда вечером выходил брать матрас в ШИЗО — это плюс 12 суток. Начальство заставляет заключенных работать за 100 рублей в месяц. То есть не каждый и пакет сахара купит. За отказ работать — или ШИЗО, или просто нарушение (и никакого УДО). Если бы стали разбираться, уверен, руководство ФСИН в момент бы практику прекратило, и может, еще бы дело завело на организаторов «плантации».

А я пока сижу в ШИЗО и голодаю. Жду прокурора или следователей. Надеюсь, не два месяца ждать, второй раз могу не выдержать»

Письмо 2 (9 февраля 2020 г.)

Тон письма меняется резко, оно без юмора, смайликов, официальное, автор сообщает, что ему не хотят пересчитывать срок.

«Ева Михайловна! Прошу вас помочь в разрешении ситуации, в результате которой я в данный момент незаконно лишён свободы. Я непрерывно нахожусь в местах лишения свободы с 27.01.2014. Для определения даты конца моего срока, из 8 лет, отсчитываемых от 27.01.14, следует вычесть 2 года 2 дня, получается 25.01.2020. Минус один день получается 24.01.2020 — дата, которая должна являться датой окончания моего срока. Однако освобожден я не был. УФСИН по Республике Коми, действуя по внутренней инструкции, отказался учесть период с 27.01.14 по 25.05.2015.

По этой логике выходит, что суд, освободив меня от наказания по ст. 282 ч. 1, сократив мой срок на год, в тоже время увеличил его на 1 год и 4 месяца. И истечет срок 21.05.2021, явно противоречит разуму и решению судов. Прошу Вас содействовать в разрешении этой правовой коллизии».

Письмо 3 (4 апреля 2020 г.)

Оно было не от Максима, от отца. Просил о помощи: «Максим должен был прибыть в ИК № 16 в Громадске (по Красноярскому краю) неделю назад, но его там нет. До этого находился в колонии ИК-6 Красноярска, дозвониться и узнать, где сейчас, невозможно».