Осторожно, злая инквизиция - Ясная Яна. Страница 6

Левашов пообещал написать, когда в морге будет удобный момент для визита с минимумом свидетелей, и попрощался: обеденное время закончилось.

А я остался и все же отдал должное окрошке: и впрямь, весьма недурно!

Уже в машине вставил флешку в ноутбук, пробежался взглядом по документам, сделал несколько звонков.

Инквизиция щедра и предусмотрительна, и источников информации у нее больше одного в каждом городе и населенном пункте.

Окрестности я успел изучить накануне, забросив вещи в гостиницу и как следует поколесив по городу, а теперь пора приниматься за работу.

Саврасова Марина Федоровна, погибшая в сентябре прошлого года, проживала с мужем и двумя детьми на улице Ершова, 105, ее отец с матерью жили в частном секторе по адресу Осипенко, 36, а захоронена была на Северном кладбище, номер и схема участка прилагаются.

Навигатор добросовестно отчитался, что ближайшей ко мне точкой является дом, и построил маршрут.

В первую очередь следовало установить, являлась ли она одаренной.

Официально дело об убийстве Саврасовой было закрыто по горячим следам: ранее судимый за убийство с целью ограбления Юрков В.С. дал признательные показания о том, что напал на Саврасову М.Ф., рассчитывая добыть денег на дозу, нанес один удар ножом в сердце сбоку, орудие убийства выбросил в мусорный контейнер, в содеянном раскаивается и на данный момент отбывает срок в теплых объятиях ФСИН.

Возможно, Юрков В.С действительно убил Марину Саврасову. Возможно, проверка выявит, что одаренной Марина Федоровна не была, и я с чистой совестью перемещу ее вниз в списке вероятных жертв серийного убийцы.

Но пока что это означало только то, что проводить проверку будет сложнее: не стоит зря тревожить чужое горе.

Частный сектор Крапивина встретил узкими улочками, деревьями вдоль тротуаров и беспородной собакой, нахально развалившейся на проезжей части и уступившей дорогу моему автомобилю с видом величайшего одолжения. Сонная благостность и лавочки под окнами, как в деревне, – так и не скажешь, что в какой-то паре-тройке сотен метров черепашьим шагом ползет в пробке транспорт по загруженному шоссе.

Поводил взглядом, разыскивая нужный номер дома. Остановил машину, прошел к окрашенным в зеленый цвет воротам и придавил звонок.

– Здравствуйте, я по объявлению о продаже дома, – сообщил я подошедшей на зов хозяйке.

В принципе, можно было ничего не говорить, а молча уезжать: от пожилой женщины, скрытой от меня слоем листового железа, еле ощутимо тянуло силой.

– Мы ничего не продаем, – вежливо отозвалась она, не торопясь открывать калитку, но мне это было и не нужно, все, что мне требовалось, я видел не глазами.

Так же вежливо, как и собеседница, уточнил:

– Ваш адрес – Лосевой, 36?

– Нет, молодой человек, – судя по голосу, дама сочувственно мне улыбнулась и принялась объяснять. – Вы проехали нужный переулок, вам сейчас вернуться до перекрестка, повернуть направо…

– Большое спасибо! – от души поблагодарил я мать покойной Саврасовой, не слушая объяснений, которые мне все равно не понадобятся.

Мне сейчас все равно на Ершова, 105 – караулить детей Марины Федоровны.

Девятиэтажки на Ершова собрались в коробку, и внутри коробки мерно булькала дворовая жизнь: старики на скамейках, подростки на детской площадке.

Я обвел двор глазами, выбирая, к кому обратиться, потянул на себя силу из медальона, сплетая потоки: симпатия, чуточку доверия, рассеянное внимание – заключительным штрихом.

– Добрый день, дамы! Не подскажете, где я могу найти Анну и Евгения Саврасовых? Наш фонд «Добро – детям» в рамках программы поддержки детей-сирот проводит опрос с целью уточнения, не нуждаются ли они в материальной помощи, – бодрой скороговоркой выдал я, демонстрируя жизнерадостную улыбку.

– Да кто ж в ней нынче не нуждается? – рассудительно отозвались стражи подъезда, оттаивая от сочетания инквизиторского воздействия и удачной легенды. – Вон он, Женечка-то. На площадке, в синенькой футболке. А Анька только-только из школы пришла, это вам на четвертый этаж надо, молодой человек, в сто пятую!

Рассыпавшись в благодарностях, я, уже не опасаясь, что бдительные дамы вызовут наряд полиции, увидев незнакомого взрослого рядом с двенадцатилетками, направился к объекту.

– Евгений Андреевич Саврасов?

Мимо. Ни следа дара.

– Вы не могли бы проводить меня к вашей сестре? Мне необходимо задать ей несколько вопросов, – я мягко усилил нажим, и вихрастый русоволосый мальчишка без возражений встал и повел меня домой.

А через десять минут я уже спускался вниз.

Анна Саврасова, как и ее брат, не имела никаких следов магического дара.

Меня ждало кладбище.

Если повезет, там я получу окончательный ответ, была ли Марина Саврасова ведьмой.

Если да, Саврасовы получат свою материальную поддержку: фонд «Добро – детям» действительно существует, а инквизиция не обеднеет от разовой выплаты, хоть их мать и не платила налог Ордену.

Если нет – все равно получат, по праву сродства с бабкой.

Кладбище, где похоронили Саврасову, было в меру ухоженным и тихим. Потрескавшийся асфальт въезда и умеренные заросли в старой части.

– Доброго дня. Вам чем-то помочь? – вежливый мужской голос отвлек меня от изучения схемы.

Что спрашивающий – одаренный, я понял еще до того, как оглянулся, специфика профессии, но кроме этого в мужчине ничего примечательного не было: добродушное лицо, средний рост, полноватая комплекция. Слегка потрепанный мужик чуть за сорок.

– Так вам подсказать чего? – повторил он свой вопрос. – Я администратор, если участок нужный найти или еще что-то…

Логика, в принципе, ясна: те, кто знают, куда идти, схемы не рассматривают. А если не знаешь – то куда проще обратиться к любезному проводнику за скромную благодарность, чем плутать в хитросплетении кладбищенских аллей.

– Спасибо, я уже все нашел, – с вежливой улыбкой отказался я от услуг и под разочарованное «Ну как знаете! Обращайтесь, если чего» в спину углубился в ряды надгробий.

Могила Саврасовой находилась в новой части кладбища, среди таких же свежих захоронений, которым еще и памятники сделать не успели.

Осевший за девять месяцев холм, крест с табличкой. Имя-фамилия-отчество, даты жизни через тире. Я присел, опуская на землю заранее приобретенный букет, на случай если столкнусь здесь с родственниками Саврасовой, да и вообще, человек, пришедший на кладбище без цветов, сразу же возбуждает подозрение – а не по делу ли он тут?

Выпрямился. Постоял, склонив голову и убрав руки за спину. Обошел могилу, провел ладонью по кресту – несколько секунд задержки не критичны, а со стороны похоже, что я для этого и тронулся с места, – и завершил круг, вернувшись на место, с которого начал.

Нити силы, переплетенные с шагами и словами, развеялись, оставив мне ответ.

Я медленно побрел от последнего пристанища Саврасовой Марины Федоровны, прикидывая, как буду искать серийного убийцу, на счету у которого как минимум три не инициированные ведьмы.

Старая часть кладбища дышала покоем и умиротворением, здесь кое-где пощадили деревья и куст шиповника, и на нем среди зеленых мелких плодов кое-где встречались нежные розовые цветы, здесь какой-то оригинал засадил цветник надгробия земляникой… Двигаясь меж рядов прогулочным шагом, я составлял то, что мой наставник именовал «планом розыскных мероприятий».

Рабочий день в крапивинском морге уже закончился, и в здании остались только дежурные, когда напряжение в сети внезапно скакнуло, выведя из строя видеокамеры. Охранник в будке на въезде ругнулся и принялся куда-то названивать по внутреннему телефону. Потом ругнулся снова и достал мобильник:

– Андреич, тебе тут пакет оставили, сказали, ты в курсе. Слушай, на будущее, ты предупреждай!

Левашов Кирилл Андреевич выскочил из невысокого белого здания буквально через считанные минуты.

– Спасибо, Леш!