Наёмник (СИ) - Булавин Иван. Страница 28

  - Видел, как щиты сколачивали, - сказал Рамон. - Большие, из досок. Под ними подойдём, всё люди целее будут, а там уже по лестницам. Первым, кто пойдёт, не поздоровится. В городе несколько домов высоких есть, арбалетчики туда сядут, глядишь, хоть кого-то выбьют.

  На этой пессимистической ноте мы допили пиво и замолчали. Теперь, побывав в бою, я уже гораздо меньше волновался о завтрашнем испытании (хотя следовало бы), а потому, расстелив одеяло на жухлой осенней траве, завалился спать, а мой коллеги по опасному ремеслу ещё некоторое время молча хлебали пиво, но, поскольку бочонок был отнюдь не бездонным, скоро и они разлеглись на земле.

  Утро было прохладным, вообще, как я уже знал, климат здесь тёплый, даже зимой снег не всегда бывает, но сейчас чувствовалось, что на дворе осень. К тому же было сыро, а по земле полз густой туман. Слышались выкрики, лагерь просыпался и сразу же начинал готовиться к штурму. Завтрак не полагался, ну, да ладно, злее будем.

  Кое-кто из солдат обсуждал возможные трофеи, что возьмёт в городе, другие ему возражали, что половина жителей сбежала, узнав о приближении армии герцога, а остальные попрятали всё ценное, включая молодых девок, теперь только пытками выяснять, где что спрятано. Тут же завели разговор о пытках, кто-то говорил, что лучше всего пятки прижигать огнём, а другой упирал на то, что лучше ведра с крысами ничего нет, если пытуемого посадить на это ведро голым задом, то он вспомнит даже то, чего не знал. Фантазия у моих коллег была богатая.

  Я торопиться не стал. Спокойно облачился в плотный гамбезон, а поверх него начал надевать свои обновки. Тогда, на поле, всё отлично подходило по размеру, а теперь то ремни не доставали, но пластины куда-то съезжали, то кираса болталась. Для верности надел свою кольчугу, а уже не неё надевал остальное. Кираса, наплечники, наручи с перчатками, отдельно проверил, смогу ли хорошо удерживать меч. Оказалось, что смогу, перчатки были бронированы с тыльной стороны, а ладонь была из плотной кожи, которая позволяла крепко удерживать оружие. Потом занялся ногами. Тот, с кого я снял броню, отличался солидной комплекцией, поэтому поножи подошли почти идеально, застегнулись на икрах, а ту их часть, что прикрывали бедро, удерживали ремни. К тому же имелась броневая пластина, прикрывающая стопу, что фиксировалась штрипками под каблуком. А пах прикрывали полы кольчуги. Последним штрихом был шлем, мой старый, в виде железной шляпы. К нему бы ещё наушники приделать, с отверстиями, чтобы слышать хорошо, да и стальной горжет бы не помешал, а то горло и подбородок открыты. Но, чего нет, того нет, не нашёл подходящих, а может, просто плохо искал. Впрочем, деньги-то у меня есть, можно будет у кузнеца заказать, чтобы с размером не ошибиться.

  Экипировавшись полностью, я закрепил на поясе нож и стилет, потом несколько раз повернулся, попрыгал, наклонился. Потом взял меч и покрутил им в воздухе. Доспехи почти не мешали, можно идти в бой.

  Вверенное мне подразделение в четыре десятка человек уже выстроилось в боевой порядок и ждало приказа выступать. Вспомогательные рабочие быстро подносили штурмовые лестницы и ростовые деревянные щиты. На стенах по-прежнему не было видно ни одного защитника.

  Пока команду на штурм не отдали. Начальство решило предложить капитуляцию. Герцог с небольшой свитой подъехал к воротам и отдал какое-то распоряжение. Глашатай, с опаской приблизившись, начал громко выкрикивать его слова. Смысл их сводился к тому, что Его Сиятельство требует открыть ворота и впустить его в город, в этом случае он гарантирует им сохранность жизни и имущества (кое-кто из солдат при этих словах горестно вздохнул), в случае отказа же город отдавался на разграбление, жители будут преданы мечу, а дома их будут разрушены до основания. В целом, ничего нового, обычный ультиматум. Горожанам самое время сообразить, откуда дует ветер и кого им следует больше бояться.

  Размышляли они около трёх минут. Потом за воротами послышалась какая-то возня, глухой удар по чьей-то голове. А потому уже заскрипел механизм открывания ворот. Мой взвод стоял на переднем крае, поэтому я смог разглядеть, как испуганные горожане, вооружённые сомнительным дубьём, открывают ворота, а другие спешно связывают руки человеку в доспехах. Здравый смысл возобладал.

  Как и предполагалось, в город первыми вошли солдаты численностью около одной роты. Проверив прилегающие к воротам улицы и переулки, они доложили, что опасности никакой нет и можно входить. Следом двинулся кортеж герцога. Дальше снова пошла пехота, в том числе и я.

  Город был старым и определённо находился в упадке. Улицы были узкими и грязными, пехота едва помещалась в колонну по четыре, а ноги тонули в грязи, несмотря на то, что дождей не было уже недели две. Жителей видно не было, видимо, они хорошо знали, что происходит, когда солдаты входят в город. Герцог, конечно, обещал, вот только сможет ли он (и захочет ли) унять разбушевавшуюся солдатню. Изредка кое-где в незакрытых окнах мелькало испуганное лицо.

  Мы продвигались всё дальше к центру, скоро упрёмся в стены внутренней крепости, откуда нас обильно угостят стрелами. С нами, что характерно, не несли никаких осадных приспособлений, даже лестниц, которые так и остались снаружи городских стен. Герцог решит дело миром? Или у него какой-то хитрый план? Или просто основной штурм отложат на пару дней? Вот бы узнать.

  Вблизи цитадель внушала ещё больше. Если ров у городской стены был давно заброшен и завален мусором по самые края, то здесь он имел вид большой канавы, глубина которой была больше четырёх метров, выбраться самостоятельно просто нереально, да и засыпать быстро не получится. Надо полагать, ещё и колья на дне. Через этот ров перебрасывался подъёмный мост, который, разумеется, сейчас был поднят. Стены были почти идеально гладкие по всей своей высоте, окон не было, только бойницы наверху. Второй ряд стен снизу было не разглядеть.

  Герцог, встав напротив ворот спешился. Телохранители окружили его плотным кольцом. Глашатай снова выкрикнул призыв к переговорам. Через некоторое время наверху появился мальчишка лет тринадцати, одетый в лёгкий доспех. Выглядел он напуганным и нисколько не походил на своего грозного брата. Он посмотрел вниз, скривился и, сильно напрягшись, крикнул:

  - Герцог Томмен, что тебе нужно? Зачем ты привёл в мой дом своих людей? Убирайся, иначе отведаешь стрел. - Он старался говорить уверенно, но голос предательски дрожал.

  - Знаешь ли ты, мальчик, чем сейчас рискуешь? - громко спросил герцог. - Ты готов погубить всю вашу семью? Престарелую мать? Младшую сестру? Двух кузенов? А домашняя прислуга? Их ты тоже хочешь убить? А твои воины? Сколько их осталось? Пятьдесят? Сто? Это последние твои люди. Ты готов рискнуть их жизнями?

  - Твои угрозы нас не пугают! - взвизгнул мальчик. - Мои люди готовы погибнуть за меня, а ты и твоя армия, весь этот наёмный сброд, поляжете под этими стенами. Убирайся, злодей!