Стражи душ (СИ) - Кас Маркус. Страница 7

Мужчина поклонился и хриплым голосом, с заметным акцентом, спросил:

— Графь Алехандр Вознесенский?

— Он самый, — подтвердил я, не став поправлять. — С кем имею честь?

— Визирь Ходжа Мехмет-паша ждет вас на аудиенцию, — с заметным усилием ответил он.

— Ждет на аудиенцию? — я задумчиво взглянул в ясное небо. — Не припомню, когда мне её назначали.

— Извините, — у османа дернулась щека. — Визирь Ходжа Мехмет-паша… просит вас прибыть на аудиенцию. По личному делу.

Не похоже, что меня каким-то образом вычислили. Тон беседы явно указывал на иную причину. Да и из-за Гордея не прислали бы такого важного господина. И уж тем более приютским парнишкой, прислуживающим на кухне, вряд ли заинтерсовался бы сам посол.

Но что за удача!

Что бы там ни было, упускать такую возможность нельзя.

— Правильно я понимаю, что это неофициальный визит?

— Личное дело, — упрямо повторил мужчина.

Что же, тогда мой легкий костюм, в который я переоделся перед обедом, вполне подойдет. Я согласился, вернулся в дом и предупредил домашних, что отлучусь ненадолго.

Ключ-артефакт я брать не стал. Неловко выйдет, если у меня его найдут. Прихватил зонт-трость, пристроил кинжал в ножнах на лодыжке и вышел за ворота.

Глава 4

Парадный вход посольства встретил меня усиленной охраной.

Янычары со хмурыми лицами стояли чуть ли не через каждый метр. Пожарище убрали и на его месте уже выделялся свежим зеленым цветом уложенный газон.

А вот джиннов не было. Ни отголосков стихии, ни бродячих огоньков возле ажурной ограды.

Дворец с этой стороны поражал воображение резными узорами, выточенными в белом камне. Фасад создавал ощущение воздушности, но на самом деле это была настоящая крепость. За внешней частью пряталось несколько рубежей укреплений, ведущих во внутренний двор.

Я задрал голову, разглядывая этот прекрасный образчик архитектуры. И увидел на верхнем этаже перила, возле которых маячила фигура. Наблюдающий сразу же скрылся, а я последовал за провожатым внутрь.

Меня проводили на третий этаж, где размещалась широкая терраса, которую я и заприметил снизу. Отсюда открывался шикарный вид на прилегающий парк и бескрайний залив.

Тяжелые синие облака нависали над морской гладью, почти сливаясь с ней у горизонта. А вот ветер до сюда не долетал, посольство защищали стихийные артефакты.

Жаль, мне всегда нравился этот мятежный и неукротимый дух северного города.

Возле низких перил стояли два глубоких кресла, а между ними низкий столик, сервированный для перекуса.

Но первым делом я заметил кошку.

Создание возлежало, иначе и не назвать было царственную позу, на большой подушке, расшитой золотом и украшенной кисточками. Иссине-черная шерсть создавала эффект дымки, будто передо мной было порождение теней. Кошка сонно открыла глаза и те сверкнули ярким желтым цветом.

Я не без труда отвел от неё взгляд, чтобы не выдать интерес. Будет невоспитанно уделять питомцу больше внимания, чем её хозяину.

Янычар, вооруженных кривыми саблями, здесь не было. Как и никого, кроме владельца дворца, что меня удивило.

Посол Османской империи, он же визирь, был до невозможности колоритен. Даже я, несмотря на то, что провел немало времени при султанском дворе, впечатлился.

Тюрбан, уложенный идеальными складками, а я-то знал что это настоящее искусство, был украшен драгоценностями и цепочками, положение каждой из них было тщательно выверено. Шелковые одеяния, расшитые яркими нитями, сияли даже без солнечного света и гипнотически переливались.

При этом визирь был молод для своего почетного статуса, да и должности. Едва за сорок, ни одного седого волоса в густой бороде, и на смуглом лице пока еще не появилось морщин.

Мужчина окинул меня быстрым оценивающим взглядом и церемонно указал на кресло. В его глазах вспыхивали огненные отблески, что говорило о частом использовании стихии. И эта деталь придавала ему ещё большей сказочности, словно передо мной был воплощенный джинн.

Впрочем, теперь уже я и такому бы не удивился.

Я буквально на долю секунды замялся, позабыв как обращаться к высокопоставленному осману. С одной стороны мы находились в столице, пусть территории слободы и та считалась условно заморской. С другой же проявление банального уважения к чужой культуре было правилом хорошего тона.

Но подготовиться к встрече мне не удалось, поэтому я испытал легкое замешательство.

Визирь мои терзания заметил и великодушно произнес:

— Можете назвать меня Мехмет-паша, отбросим формальности. Я всё же пригласил вас на личную встречу.

Голос посла оказался на удивление мягким и в речи не было ни намека на акцент.

— Благодарю, — я улыбнулся и присел.

Но к причине встречи мы перешли не сразу.

Сначала меня угостили восхитительным кофе и не менее чудесными восточными сладостями, традиционно подаваемыми к напитку. Такие на базаре не купишь.

Вот уж в чем они знали толк, так в десертах. Несколько разновидностей пахлавы с самыми разнообразными начинками и специями, халва, пишмание — сплетенная из тысячи невесомых сладких нитей, разноцветные кубики рахат-лукума, миниатюрные пончики локма…

Если где и существовал рай для сладкоежки-гурмана, так тут.

Все угощения были небольшого размера, так что я с наслаждением попробовал все варианты. Терпкий кофе и холодная вода прекрасно оттеняли яркие вкусы.

Визирь моим искренним восхищением лакомствами был очень доволен. С радостью принял комплименты тому, кто их сделал и пообещал передать похвалу.

После такого кофепития настроение моё значительно улучшилось.

Да и погода порадовала. Над заливом сквозь тучи пробивались лучи солнца и освещали суда, идущие по фарватеру от дамбы к порту. Мимо них стремительно проносились яхты, белые паруса которых подгонял ветер.

Я полюбовался морем и повернулся к послу:

— Мехмет-паша, если вы меня пригласили не только ради того, чтобы поразить своим искусным кондитером, то предлагаю перейти к делу.

Визирь замешкался, моя прямота его обескуражила. Но я, зная неторопливость османов, мог просидеть тут до вечера, а сути так и не узнать. Тем более я ощущал беспокойство, исходящее от мужчины. Оно назойливо витало в воздухе.

Кошка, видимо тоже почувствовала состояние хозяина, поднялась и потянулась. Изящно сошла с подушки и запрыгнула к послу на колени. Мужчина улыбнулся и погладил создание. До меня донеслось урчание.

— Что же, ваше сиятельство, — сказал он, продолжая наглаживать кошку. — Вы правы, перейдем к делу. За вас поручились, поэтому требовать слово чести я не стану. Уверен, что вы умеете хранить чужие секреты.

— Поручились? — удивление скрыть не удалось, такого я совсем не ожидал.

Мог даже допустить, что визирь сначала проявит знаменитое гостеприимство, накормит, напоит, а уже потом велит казнить. Это если он каким-то образом узнал о моем проникновении. Как ни крути, это было великим оскорблением. Имел право.

Но чтобы так повернулась наша встреча…

— С этого, пожалуй, стоило начать, — неверно истолковал посол мою реакцию. — Мой хороший друг и деловой партнер, барон Кусов, рекомендовал вас как человека, способного решить мою проблему. Пусть не в моих правилах привлекать чужаков, уж простите за это определение. Но мнению барона я доверяю, а дело не терпит отлагательства.

Я лишь кивнул, принимая объяснения. С изумлением я справился, как и с желанием усмехнуться. Ну какова шутница судьба! Чувство юмора этой ветреной дамы мне очень нравилось.

— Слушаю вас, Мехмет-паша, — я взял стакан с водой, чтобы промочить пересохшее горло.

— Проблема в том, что на территорию посольства проникли.

Как я ни старался сдержаться, но поперхнулся и закашлялся. Визирь встревоженно наблюдал за мной, пока я не привел себя в порядок. Всё таки сделал большой глоток, отставил стакан на столик и удивленно вскинул брови:

— Проникли? Воры?