Крепость над бездной (СИ) - Лисина Александра. Страница 76

— Да тут и сторожить-то особо нечего. Крупное зверье в эту часть леса давно не суется — отучили. А врагов Хатхэ в самом центре лесного массива тем более ждать не приходится. Вы, студенты, им не нужны, ну а я и подавно.

— Зачем же тогда нужны дежурства?

— Так положено. Устав, если ты не слышал, кровью пишется. Поэтому караульный должен быть. Даже в том случае, если все понимают, что он, скорее всего, не понадобится. К тому же мне было интересно — проснешься ты сам или нет? Но ты на своего опекуна похож намного больше, чем можно было бы ожидать. Даорн тоже умел просыпаться строго по времени. Ему даже будильник не нужен. Вот я и подумал, что он, наверное, и тебя этому научил. И, как видишь, не прогадал.

Я присел на соседнее бревно, которое выполняло роль обычной лавки, и с интересом взглянул на хромого ветерана.

— А вы давно его знаете, лаир Дорхи?

— Да еще с тех пор, как он в нашу крепость впервые на службу поступил, — хмыкнул тот. — Больше двадцати лет с тех пор прошло. Я тогда, правда, в первой башне служил, под началом еще старого коменданта. А Даорн, стало быть, во второй, под рукой лэна Нардэ Хатхэ, который взял на себя обязанности коменданта, когда старого не стало. Наставник тебе когда-нибудь рассказывал, как он потерял ноги?

Я качнул головой.

— Он не любит об этом говорить. Хотя кое-что мне потом его учитель рассказал. Так, в общих чертах.

— Ноэм тогда молодой был, — ненадолго прикрыл морщинистые веки лаир Дорхи. — Он пришел в крепость совсем зеленый, только-только после военного университета… Самородок, как и ты. Принципиальный. Гордый. Его за это старый комендант как раз и недолюбливал. Да и я, признаться, считал его чванливым служакой, хотя потом оказалось, что Ноэм — хороший маг, с сильными задатками, да и службу свою нес безупречно. А потом случился разлом…

Старый ветеран тяжело вздохнул.

— Двенадцать лет назад у нас в штате еще не было обязательной должности наблюдателя, которую занимал бы опытный пространственный маг — за всем следила аппаратура. Да и вообще людей было меньше, поскольку считалось, что машины все сделают не хуже. Но оказалось, что мы понимали ситуацию однобоко и что автоматика далеко не всегда способна правильно оценить состояние аномальной зоны. Нестандартный разлом… он ведь нестандартным называется именно за то, что у него все не так, как обычно. Об обычном разломе мы знаем уже за несколько дней до его открытия и заранее готовимся. У него медленное раскрытие, причем у самой земли, поэтому «нематы» вываливаются из него прямо на кусты и становятся легкой мишенью. У обычного разлома есть стадии. В самом начале магический фон вокруг него стабилизируется, а потом резко проседает по напряженности. Тогда как этот… у этого стабилизация поля произошла, да. Но всего за сутки до открытия и на таких аномально высоких величинах, что система их попросту не учла. Никакой просадки и в помине не было. По крайней мере, приборы ее не зафиксировали. И лишь когда операторы обнаружили внешние эффекты… проще говоря, дыру в бездну прямо под камерами, вот тогда в крепости и прозвучала тревога. Да только было уже поздно.

Он немного помолчал, а потом снова заговорил.

— Самое плохое, что на этот раз разлом оказался не у самой земли, а вырос вертикально, как здоровенный кол, который кто-то с размаху вогнал в землю. И открылся он не постепенно, а практически сразу на всю высоту. Вывалившиеся оттуда дайны, разумеется, после этого не упали на землю и не начали стелиться по траве, как волна, — нет. Они обрушились на нас сверху. Сидящие в пулеметных гнездах боевые расчеты заменили собой первую линию обороны и погибли практически мгновенно. Ну а поскольку на этот раз разлом открылся практически вплотную к стене, да еще и аккурат возле главной башни, то вместе с расчетами полегло и практически все руководство, включая коменданта, его заместителей, операторов командного центра, техников и простых солдат, кто находился в то время на дежурстве. На них волна немного подзадержалась, поэтому к первому этажу дайны попали уже в новых телах. Я тогда должен был как раз на смену заступать. Проснулся пораньше, воррт свой из постелей выдернул, поэтому на сигнал тревоги мы отреагировали сразу. А поняв, что это была красная тревога… В каждой башне, помимо стандартной системы автоматического оповещения, есть три вида тревоги, курсант. Желтая — когда она случается, бойцы, где бы они ни были, разбегаются по местам и ждут атаки… красная — когда ситуация критическая и дайны уже явились на наши души… и черная — на случай, если первая линия обороны прорвана, и личному составу следует в экстренном порядке отходить на дальние позиции. Так вот тревога в тот день была красной. А одновременно с ней и оповещение пришло, что крепость осталась без коменданта. Поскольку дайны были уже внутри башни, нам пришлось отступить в подвалы, удерживая напирающих «матов», которых оказалось слишком много даже для нас. Маги, разумеется, погибли одними из первых — на них дайны охотились особенно рьяно. Но благодаря им мои парни выжили, и мы смогли добраться до рельсов, а оттуда рванули во вторую башню, командующий которой, лэн Нардэ Хатхэ, временно принял на себя обязанности нового коменданта.

— Отступали мы тяжело, с потерями, — с новым вздохом признался он. — Когда добрались до башни, от моего воррта осталась всего лишь треть. Да и меня тогда зацепило… несильно. По крайней мере, ходить и сражаться я еще мог…

Старый вояка вдруг поддернул левый рукав, и я прикусил губу, увидев, что кисть у него на самом деле искусственная, предплечье и вовсе металлическое, как у киборга, а чуть ниже локтя идет целая цепочка стальных скобок, которым протез крепился к уцелевшей конечности.

— Самое страшное знаешь что? — вдруг повернул голову и пристальным, до жути неподвижным взором уставился на меня лаир Дорхи. — Это совсем не больно. Дайн тебя жрет, а ты ничего не чувствуешь. И крови почти нет. Ничего — ни осколков костей, ни ошметков плоти… твари нас буквально поглощают. И делают это настолько быстро, что я успел лишь моргнуть, как уже без руки остался. Хорошо хоть, дайн при этом хотя бы материальным стал, так что я просто снес ему башку и побежал дальше.

— Что, совсем никакой крови после укуса? — осторожно переспросил я, косясь на протез.

Мужчина опустил рукав.

— Когда жрет — нет. Они всасывают в себя нашу плоть без остатка и прямо у нас на глазах строят из нее свое собственное тело. А вот если их удается от себя оторвать, то рана, конечно, остается. И кровь течет, но вяло, словно эти жадные пиявки что-то впрыскивают, чтобы мы подольше не умирали. Они ведь мертвечину не жрут — им лишь живое и свеженькое подавай. Поэтому люди остаются в сознании до самого последнего мгновения. Понимаешь? Дайны — страшные твари, — тихо уронил лаир Дорхи. — По-настоящему страшные. Потому что пока они нематериальные, мы их только через приборы видим, но сами они для нас недосягаемы. А когда они атакуют, уже становится поздно реагировать. У нас тогда драймарантовых комбезов не было, их только в последние годы применять начали, а без них дайны способны поглотить взрослого человека меньше чем за мэн.

— Драймарант? — встрепенулся я.

— Да. Лет десять всего как научились делать из него такую одежду, чтобы та ауру скрывала, так что, когда ты в комбезе, «немат» тебя практически не видит. Издали вообще за живого не считает, так что новая защита много жизней сберегла. Правда, от «матов» она не спасает, у них все-таки чаще всего глаза есть и нюх, так что комбезом их не обманешь. Да и магам защита поначалу помогала мало — их ауры первые комбезы, к сожалению, гасить полностью не умели. А вот лет десять назад их наконец-то доработали, и теперь даже одаренные с найниитовыми чипами стали чувствовать себя спокойнее.

Ого. Выходит, вот почему тут так много чипированных магов! Если новое поколение драймарантовых комбезов способно не только ауру гасить, но и поле от маготехнических приборов, то угроза от «нематов» и впрямь стала минимальной, ну а с «матами» намного проще справиться, так что появление драймарантовых комбезов и впрямь сыграло людям на руку.