Соль под кожей. Том второй (СИ) - Субботина Айя. Страница 132

Пью кофе маленькими глотками, обещая себе, что это будет последняя не_плановая чашка кофе до конца беременности. Совсем отказываться от него я не собираюсь, как не собираюсь отказываться от силовых тренировок и прочих ежедневных вещей, которые не несут никакой угрозы ни беременности, ни инопланетянину в моем животе. Сейчас моя любимая арабика средней прожарки, сильно разбавленная сливками, то что нужно, чтобы помочь сосредоточиться.

То, что Лукашин начнет вставлять палки в колеса, я поняла в ту же секунду, когда он начала навязчиво пихать мне свою помощь. Ожидала на пару недель позже, но это все равно ничего принципиально не меняет. И я могу с ним справиться. Не думала, что скажу это, но тут нужно снова отдать должное Завольскому-старшему: он предусмотрел внутренние документы и подстраховал себя от подобных попыток оттяпать его добро. Мне даже не придется изобретать велосипед.

Но почему бы не воспользоваться случаем и не раздобыть еще один гвоздь в гроб Наратова?

Пока гипнотизирую взглядом телефон, прокручиваю в голове несколько вариантов начала разговора, прикидывая, какой выбрать. Нужно быть немного непринужденной, но убедительной. Чтобы у человека, которому я собираюсь сейчас позвонить, не возникло слишком много подозрений. То, что мой звонок его озадачит — само собой разумеется, но лучше это будет самый минимальный минимум «озадаченности».

— Приемная Николая Александровича Новака, — приветствует меня приятный женский голос.

А я ставлю мысленную галочку в свой длинный список «мести».

Глава пятьдесят третья: Лори

Глава пятьдесят третья: Лори

Настоящее

О Новаке я знаю довольно много.

Сначала, когда я пыталась следить за Сергеем и наивно ждала, что однажды он каким-то образом даст понять, что на самом деле всегда любил только меня и на предательство его вынудили какие-то страшные обстоятельства. Илона почтив всегда была рядом с ним, как будто привязанная. Потом, спустя какое-то время, я начала следить уже за ней, в надежде однажды увидеть ее рыдающей и рассказывающей о том, что они с Сергеем порвали. Во всем этом влиятельный политик Новак так или иначе фигурировал — то его доченька выставляла целую кучу хвастливых сторис о том, какая красивая и счастливая у нее жизнь, то наратов хвастался тем, что проводит выходные на даче у «очень крутого политика». Хотя их с Илоной роман был настолько очевиден, что попытки выдать сея за скромного парня, не вызывали ничего, кроме отвращения. Подозреваю, не у меня одной.

Но в конце концов, когда мои раны немного затянулись, а мозги встали на место, я углубилась в изучение биографии самого Новака, потому что на тот момент уже понимала — чтобы достать Сергея, мне так или иначе придется столкнуться с его влиятельным тестем. На заре своей карьеры Новак был простым среднестатистическим чиновником: нигде не отсвечивал, не был замечен ни в каких скандалах, изредка всплывал на каких-то мероприятиях в качестве обязательной программы. В целом, был как все — серой массой, существующей для того, чтобы ни за что получать неплохие деньги. Потом у него начали расти аппетиты, появились политические амбиции и он буквально за считаные годы резко взлетел по карьерной лестнице: сначала попал в помощники к депутату, потом всплыл в департаменте экономики и финансов, а потом успешно прошел в парламент, правда, со второй попытки. Задержался там на несколько созывов, а потом спокойной ушел, осев на должности главы крупного государственного фонда, где сидит по сей день и может сидеть буквально столько, что уволится только «вперед ногами». Конечно, во всей этой «красивой» карьерной истории не могло быть все гладко, но каким-то образом ему в основном удавалось избегать крупных скандалов и в коррупционных расследованиях его имени редко когда уделяли больше одного абзаца.

Если бы в голое Наратова была хоть капля мозгов (настоящих, а не того ватазаменителя, которым набит его череп, глаза не вывалились внутрь), он бы никогда не помогал Угоричу с деньгами, он бы никогда даже не не взглянул на другую телку и тем более, не стал бы придумывать историю с «воскрешением Валерии Гариной». Хорошо, что он тупой, но очень самоуверенный баран.

— Валерия Дмитриевна? — раздается над моей головой сухой мужской голос.

Я поднимаю голову, окидываю взглядом крупного мужчину в стандартном черном костюме. Видимо, охранник Новака. Через час после моего звонка его помощнице, она снова мне перезвонила и назвала время и место, где он сможет со мной встретиться. «Но только десять минут, Николай Александрович очень занятой человек», — добавила с каким-то благоговейным придыханием, как будто Новак в эту минуту стоял у нее над головой и отсчитывал премиальные.

Для встречи Новак выбрал маленький парк у озера — не очень людное место, с минимумом посетителей в это, уже довольно прохладное время года. Совершенно очевидный выбор — не светиться же с почти непонятной девочкой в людном месте?

— Добрый день, — поднимаюсь со скамейки и забрасываю сумку на плечо.

— Прошу прощения, но я вынужден… — Он выразительно протягивает руку к моей сумке.

— Без проблем.

Жду, пока он бегло ее осмотрит, потом так же спокойно переношу унизительную процедуру обыска, к счастью, длящуюся всего несколько секунд. Только после этого охранник отходит в сторону и сопровождает меня до стоящего неподалеку Новака, за спиной которого на небольшом расстоянии трутся еще двое таких же громил.

— Валерия, ради бога, простите за эту вынужденную меру. — Новак берет мою руку и галантно ее целует. — Сами знаете, в какое неспокойное время мы живем.

— Ваши охранники такие профессионалы, что я даже не успела почувствовать, как нарушили мои личные границы, — шучу я, давая ему понять, что я согласилась бы и на бОльшее, ради встречи с ним. Нет ничего плохого в том, чтобы еще немножко раздуть пузырь его эго.

Новак прищуривается, внимательно, я бы даже сказала — экспертно — оценивая мое лицо.

— Вам ведь что-то нужно, Валерия.

— Мне нужна защита, — озвучиваю прямо. Вся биография этого человека говорит о том, что этот нехитрый ребус он точно в состоянии распутать. — Я думаю, вы знаете, в какой непростой ситуации я оказалась.

Некоторыми, пусть и старыми, и неочевидными контактами, но Новак и Завольский пересекались. Кроме того, в мире больших денег и больших возможностей, все обо всем всегда в курсе. У них это называется — «держать нос по ветру».

— Я слышал, что у Юрия Степановича возникли… некоторые трудности, — он берет паузу. чтобы подобрать формулировку.

— Точнее говоря — случилась полная жопа, из которой мы все как-то стараемся выбраться.

— Ооооо, я наслышан от Илоны о вашей прямолинейности. — Он посмеивается, но выглядит скорее приободренным моей прямотой, чем наоборот.

— Полагаю, ваша дочь вряд ли считает это моим достоинством.

На этот раз он ничего не говорит, но улыбается еще шире и грозит мне пальцем, давая понять, что даже у моей дерзости, явно ему симпатичной, есть границы, которые мне лучше не нарушать.

— Я пытаюсь отбиваться от органов следствия, прокуратуры, финмониторинга, налоговой. Многим вещам приходится учиться «с колес». Но я не жалуюсь — в конце концов, мы живем в эпоху эмансипации, и я, не буду скрывать, всю жизнь мечтала как-то себя проявить.

— Но…?

Мы с Новаком идем по тропинке вдоль озера. Красивое место, даже странно, что раньше я сюда не заглядывала, а сейчас наслаждаться видом мешают две здоровенных спины его охранников, маячащие на расстоянии нескольких метров от нас.

— Но я не могу нормально все это разруливать, когда меня пытаются ударить ножом в спину.

— Ну, девочка, в наше время каждый твоя сегодняшний союзник завтра может стать врагом. — Он сначала говорит это, а потом, спохватившись, извиняется. Делает это так, что после извинений его «девочка» звучит еще пренебрежительнее. — Кто-то из матросов решил воспользоваться тем, что корабль остался без капитана?