Путь Стаи (СИ) - Ариманта Юна. Страница 22

— Мне рассказывала, — отозвался Дайм, усаживаясь с корточек на пол и откидываясь спиной на второй косяк. — Это было еще в лесу около 10 дней назад. Она сказала, что у нее крови были последний раз еще дома, до того, как мы… забрали ее. Мы тогда с ней посчитали, что она вполне могла понести. Причем еще до того, как мы попали в тюрьму. Ибо крови должны были прийти как раз когда мы были в тюрьме, но за переживаниями она этого не заметила.

— То есть она уже почти месяц тяжела? — потрясенно выговорил Тирсвад.

— А мы… с ней такое вытворяли, — выдавил Хоегард, утыкаясь лицом в ладони. — Когда должны были беречь и на руках носить.

— Она не хотела этого ребенка, — проговорил Дайм хрипло. — Может дело в этом? Может Варрэн-Лин скинуть ребенка, которого не хочет?

— Не хотела? — Шторос аж подскочил с пола. — Как это не хотела?

— Это какие-то человеческие заморочки, которые она впитала от своих приемных родителей. Я не совсем понял ее рассуждений, но кажется, она боялась, что мы не примем этого ребенка, — тоскливо проговорил Дайм, невидящими глазами глядя в потолок.

— Если это случилось до тюрьмы, то это мог бы быть ребенок Хоегарда или твой, — сдавленным голосом прошептал Шторос, глядя Дайму в глаза.

— Лучше бы его не было! Пусть он сдохнет, если пытается забрать у нас Динку! — выкрикнул Хоегард. На его глазах блеснули слезы.

— Возьми себя в руки, — грубовато отрезал Дайм. — Ты сейчас нужен ей. Давай лучше подумаем, чем мы можем ей помочь.

Хоегард согласно кивнул, сморгнув с ресниц влагу, и уже спокойным, хоть все еще хриплым голосом обратился к Шторосу:

— Ты узнал насчет лекаря?

— На корабле есть лекарь, но он мужчина и с женскими болезнями не знаком. Он сказал, что мог бы осмотреть ее, но вряд ли сможет чем-либо помочь, — с готовностью отчитался Шторос.

— Ближайший порт будет только через три седьмицы. Там будет большой город и можно будет найти опытную лекарку, — добавил Тирсвад.

— Если я правильно понял, самая большая наша проблема — кровотечение, — подытожил Дайм. — Лекаря мы к Динке не пустим, но в его запасах наверняка есть лекарства, запирающие кровь. Шторос, пойдешь снова к лекарю и попросишь у него такого лекарства.

Шторос с готовностью кивнул.

— Ты, Хоегард, продолжай поить ее жаропонижающим и противорвотным. Будь с ней рядом, — продолжал Дайм раздавать указания.

— Да, Вожак, — отозвался Хоегард, гибким движением поднимаясь с пола.

— Ты, Тирсвад, обратись к кастеляну и попроси побольше простыней. Скажи, что мы пополним его запасы в ближайшем порту, — обратился Дайм к третьему варрэну. — И следи за тем, чтобы у Хоегарда всегда под рукой была теплая вода и кипяток для отваров. Попроси у кока наваристого бульона, чтобы ее накормить.

— Будет сделано, Вожак, — Тирсвад распахнул дверь и бросился исполнять указания. Шторос шагнул за ним.

— Я могу тебе чем-то помочь? — спросил Дайм у Хоегарда, собравшегося тоже уходить, придержав его за плечо. Но тот уже полностью овладел собой и был спокоен и сосредоточен.

— Спасибо тебе, — Хоегард с благодарностью хлопнул Вожака по плечу. — Дальше я сам. Динка просила, чтобы никто кроме меня к ней не заходил.

Вожак кивнул, провожая Хоегарда обратно в каюту Динки, и, оставшись один, бессильно стукнулся лбом о закрывшуюся дверь. «Если это случилось до тюрьмы, то это мог бы быть твой ребенок…»

Динка вынырнула из забытья от раздражающего воздействия. Кто-то брызгал в лицо холодной водой и щипал за щеки.

— Динка, просыпайся! Просыпайся же!

— Отстань от меня, — проскулила она, отталкивая от себя его большую руку. Озноба и тошноты уже не было, но скручивающая боль в животе никуда не делась, вонзив свои острые зубы в ее слабое тело, едва она пришла в сознание.

— Ты должна выпить отвар, — Хоегард усадил ее, прижав спиной к своей груди и обнимая с двух сторон, чтобы она не упала.

Динка покорно глотала из чашки сначала противно-горький чай, а затем слизистый густой бульон. К счастью, тошнота уменьшилась настолько, что не требовала немедленного освобождения желудка.

— Ты хотела в уборную, — напомнил Хоегард. — Здесь есть ведро. Я помогу тебе оправиться.

— Не-е-т, — Динка замотала головой, представив, что ей придется сделать это на глазах одного из своих мужчин. — Отведи меня в уборную.

Хоегард тяжело вздохнул, но возражать больше не стал. Он встал и, укутав ее в плащ, подхватил на руки и понес из каюты. Динка, не чувствуя в себе сил даже держать голову, уткнулась лбом ему в плечо.

Уборная на корабле была, к счастью, в виде стульчака, а не в виде отверстия в полу. Хоеград усадил ее, убедился, что она в состоянии сидеть самостоятельно и вышел.

— Дверь не запирай, никто не зайдет. Если станет плохо — сразу зови. Сейчас я принесу тебе теплую воду и чистую ветошь, — проговорил он уже из-за двери.

— Спасибо, — прошептала Динка, снимая плащ, простынь и осматривая свое тело в тусклом свете, падающем через небольшое окошко над головой.

Между ног была зажата свернутая простынь, и она вся насквозь была в крови. Сколько же крови она потеряла? Никогда во время месячных кровотечение не было столь обильным. Очередной спазм в животе заставил ее скрючиться на стульчаке, тяжело хватая ртом воздух. По бедрам снова заструилась кровь и Динка явственно ощущала, как из влагалища выскальзывают плотные сгустки.

Дверь приоткрылась и рядом с Динкой образовалось ведро с теплой водой и ковшиком, а руки ей легла чистая свернутая валиком простынь. У Динки на глаза навернулись слезы. Никогда никто еще о ней так не заботился во время болезни. Разве, что мама, но этого она совсем не помнила.

Сделав свои дела и приведя себя в порядок, Динка завернулась обратно в простынь, плащ и постучала в дверь уборной. Хоегард тут же подхватил ее на руки и унес обратно в каюту, где улегся рядом с ней на узкую койку и мягко покачивал в своих руках.

— Динка-Динка! Ди-и-инка!

— Р-р-р, — Динка отчаянно пыталась увернуться от его пальцев, щекочущих шею. Ну зачем он все время ее будит?

— Динка, пора пить лекарства. Проснись! — настаивал Хоегард.

Вот настырный!

Динка неохотно разлепила глаза, спать хотелось просто нестерпимо, но сильные руки снова усаживали ее. В губы ткнулся край кружки.

— Не хочу это пить, оно горькое, — капризно замотала головой Динка.

— Динка, если сейчас же не откроешь рот, я волью тебе это силой, — прорычал вдруг Хоегард.

Динка откинула голову и с недоумением посмотрела на его лицо, но он смотрел на нее строго поджав губы.

— Интересно, как ты будешь это делать, — фыркнула она, обхватывая руками чашку и залпом выпивая горький отвар.

— Я найду способ, — усмехнулся он, расслабившись после того, как она вернула ему пустую чашку. — Еще бульон.

— Бульон… А чего-нибудь посъедобнее нет? — Динка с сомнением смотрела во вторую чашку. — Его ты тоже намерен вливать силой, если я не захочу?

— Давай, сейчас ты выпьешь бульон и воспользуешься ведром для своих нужд, а я пока выйду и пошлю Тирсвада за чем-нибудь повкуснее. Идет? — проговорил он почти весело.

— Договорились, — вдохнула Динка, морщась, но выпивая теплый бульон до дна.

— Сидеть можешь? — Хоегард осторожно отстранился, выпуская ее из своих рук.

— Не очень, но я попробую. Иди за едой, — проворчала Динка, выпутываясь из простыни и спуская ноги на пол.

— Держись за кровать. И не делай резких движений, — напутствовал ее Хоегард.

— Иди уже, — усмехнулась Динка, махая ему рукой.

Дождавшись, пока варрэн скроется за дверью, Динка осторожно встала с койки. Коленки тряслись, тело было слабым и беспомощным, но… Ни тошноты, ни озноба, ни боли в животе. Кажется, болезнь отступает. Динка убрала зажатую между ног простынь, но она была почти чистая. Хоегард привел ее тело и постель в порядок прежде чем ее разбудить. Как же крепко она спала? Динка осторожно присела над ведром. Кровь по прежнему сочилась, но уже не струйкой и сгустками, а обычными тягучими каплями.