Иной мир. Компиляция (СИ) - Шарипов Никита. Страница 97

Сдержав первые рвотные позывы, я приблизился к стенке пещеры, упал на колени и принялся освобождать желудок. Неприятное это занятие. И болезненное к тому же.

— Воды? — спросил Булат, когда я закончил, протянув мне пол литровую бутылку.

— На голову… — пробормотал я и, немного переместившись, наклонился.

Помывшись, я всё же попил, предварительно прополоскав рот. Каждый новый вдох воскрешает тошноту. Срочно нужно выйти на поверхность.

— Под язык закинь, — сказал Андрюха, протянув мне небольшую зелёную пластинку. — Это местная травка. Что-то вроде мяты, если по вкусу. Бодрит, убивает тошноту и отключает обоняние. До завтрашнего дня нюхать ты будешь неспособен.

Закинув пластинку под язык, почувствовал адски мятный вкус. Ощущение, что рот набили мятой. Набили, настучали по челюсти, а затем всю пережёванную мяту вынули. Онемело всё: зубы, десна, язык, нёбо, нос и, кажется, даже лоб. Способность чувствовать запахи отключилась. Способность чувствовать вкус кроме мяты скорее всего тоже. Пусть будет мята. Я согласен.

— Где ты раньше был? — с трудом спросил я.

Боков не ответил. Только пожал плечами и пошёл в центр пещеры. Пошёл к берсерку, который сумел так легко расправится с многоногом. И почему я не заметил его сразу?

Светлячки на потолке пещеры начали включаться. От середины к краям. В считанные секунды гирлянда замерцала нежно голубым светом и надобность в фонарях отпала.

Огромный медведь, закованный в стальную броню, сидит у стены, уронив голову на плечо. Грозный меч, не менее полутора метров длинной, валяется рядом с ним. Если посмотреть на стенку пещеры, то всё становится ясно: берсерк врезался в неё спиной. Судя по тому, как раскрошился камень — полёт был быстрый.

— Он мёртв? — спросил я, всё ещё пытаясь привыкнуть к адскому мятному вкусу во рту. — И это… если жив… опасен?

— Должен был выжить, — тихо ответил Бодров Саня, стоящий совсем рядом с поверженным многоногом. — Медвлюди, они живучие. Покрепче людей будут. Плохово мы ему не делали — значит не опасен.

— Не советую так близко с этой тварью стоять, — сказал Булат. — Они и без головы опасны, если ты не забыл. Втащит — считай погиб. Медведя он будучи мёртвый в стену запустил.

Я попытался мысленно воссоздать бой берсерка с многоногом. Адская тварь пыталась забраться в карман, в котором мы укрылись и ничего не замечала. Берсерк схватил её за хвост и отбросил в сторону. И это, не взирая на то, что многоног минимум в трое тяжелее его!

Следующим действием берсерк отделил голову многонога от туловища ударом меча, а затем дополнительно вспорол брюхо. Поверженный, но ещё способный оказать сопротивление, враг нанёс один единственный удар. Мощный хвост резко согнулся и ударил берсерка в грудь. Получив неслабый удар, тот пролетел через всю пещеру и врезался в стену. На этом бой кончился.

— Медвежонку досталось, — громко сообщил Боков Андрюха. — Мало того, что вся броня в смятку, так ещё и две дырки в грудине. Нехилые такие. С кулак размером каждая!

Многоног подал признаки жизни. Хвост с острыми ногами дёрнулся в сторону Саши Бодрова и спустя мгновение вернулся на прежнее место.

— Не стреляй! — тут же крикнул Булат, хотя я и не собирался стрелять. От меня до многонога метров шесть и при всём желании дотянуться он не способен. А вот до Бодрова дотянулся. Или почти дотянулся?

— Зацепил, гад! — Булат подскочил к Бодрову и подхватил его, не дав упасть. Посмотрев на меня, крикнул: — Да не стой ты столбом, Никита! Помоги!

Фрагмент 11

Оттащив Бодрова от мёртвого многонога, мы усадили его на пол у стены. Булат снял рюкзак, а я помог избавиться от пулемёта. В районе рёбер, справа, костюм слишком быстро темнеет. Отверстие многоног в груди проделал солидное. Почти с кулак размером. Саня ничего не понимает и крутит головой по сторонам, изображая на лице удивление. Вдох и из раны пошли пузыри. Булат начал громко материться. Я принялся звать Андрюху Бокова.

Так и не осознав ранения, Саша Бодров потерял сознание. Я положил его на пол пещеры и подложил под голову рюкзак. Подошёл Андрюха Боков и быстро оценив степень повреждений, спросил:

— Дырка сквозная?

Я покачал головой. Булат ответил: «Нет».

— Шанс есть, — сказал Андрюха, яростно о чём-то думая. — Если попытаемся вытащить его на поверхность и отвести в Двойку к Ольге — потеряем. Надо думать, мужики. Думаем!

— Да о чём, сука! — не сумев терпеть, я вскочил на ноги и заорал в двое сильнее: — Как ты его спасёшь без медицинской помощи? Как?

Андрюха ударил головой, не пожалев моего носа. В глазах закружились звёздочки. Осознав, что сижу на заднице, я услышал:

— Не ори на меня. Я знаю больше тебя! И я знаю, как его спасать! Просто смотри и не открывай своего рта. Не послушаешь — добавлю!

Удивительно, но нос остался целым. Даже кровь не пошла. К моменту, когда я смог встать, Андрюха был возле поверженного берсерка и начал проводить с ним какие-то манипуляции. Булат Мусин орудует ножом, не жалея Санину одежду. Показав в сторону Бокова, он тихо попросил:

— Помоги Андрюхе, Никита. Я тут сам справлюсь.

Не знаю, что они пытаются сделать, но надеюсь, что это поможет Бодрову. Буду молчать, делать, что потребуется и наблюдать, если делать ничего не нужно.

Приблизившись к берсерку, понял, что от медведя по имени Угрх, встреченного мной в пещере, он слишком отличается. Больше на пол метра минимум и на порядок шире. Покрытую немного седой шерстью голову украшают многочисленные шрамы. Начиная с шеи и заканчивая ногами, медведь закован в ржаво-чёрную броню. Каким образом пластинки держатся остаётся только гадать. Снаружи этого не видно. Каждая из пластинок так же, как и голова, имеет свою отметину. Начиная от царапин и заканчивая глубокими вмятинами. Берсерк могучий воин и врагов убил немерено.

С повреждениями у берсерка всё плохо. В груди имеются две огромные дыры размером с внушительный кулак. Боков не соврал. Кровь из дыр не идёт, что странно. Признаков жизни медведь не подаёт.

На стене пещеры отлично виден силуэт, оставшейся от «удачного» соприкосновения берсерка. Удар произошёл, когда медведь летел вниз головой. Скорее всего ударился он грудью и в момент падения перевернулся. Если бы с такой силой многоног ударил Сашу Бодрова — со стены мы его вряд ли бы соскребли. Берсерк крепок. Ужасно крепок.

— Так и будешь стоять или поможешь? — раздражённо спросил Боков и показал на стену пещеры: — Берсерк треснулся в неё грудиной. Две ноги-шипа торчали в его груди и от удара проникли глубже. Сейчас они торчат в спине. Надо их вытащить!

— Сможем? — спросил я, примиряясь к огромному берсерку. Весит он минимум пол тонны. Сам триста с небольшим и броня около двухсот. Меч пока не оценил.

— Сможем, если поднатужится, — ответил Андрюха. — Нам, главное, перевернуть его и попытаться вытащить эти адские колья. Думаю, что сердце берсерку точно пробило. Он жив, но регенерировать не может. Не вытащим — умрёт. Пробуем!

Почему у многонога оторвались ноги можно только гадать. Оторвались они от основания тела и пробили броню берсерка. Обе торчат из спины и не потеряли прежней остроты. Придётся выбивать.

Напрячься пришлось так, что закружилась голова. Берсерк упал на пол пещеры. Отыскав каменюгу побольше, мы принялись выбивать из спины адские шипы. Справились за пару минут.

Затем пришлось снова приподнять берсерка и подсунуть ему под грудь камней. Сделав это, продолжили выбивать. Когда шипы вылезли из груди на сантиметров двадцать и упёрлись в пол пещеры, нам пришлось положить берсерка набок. К этому времени подоспел Булат и, убедив, что Бодров пока держится, начал помогать. Спустя пятнадцать минут дикой физической работы грудь берсерка была освобождена от присутствия шипов-ног адского многонога.

— Что теперь? — спросил я, борясь с адской усталостью, потоотделением и пытаясь восстановить дыхание.

— Ждём, — ответил Андрюха. Мы сидим рядом с почти-мёртвым берсерком, прислонившись к друг другу спинами. — Повезёт — выживет. Выживет берсерк — выживет Саня.