Спарринг- партнеры - Гришем (Гришэм) Джон. Страница 12

Мак уволил ее в тот же день, и она ушла, вне себя от злости. После того звонка он, выпив несколько кружек пива, вернулся в офис в хорошем настроении. Она ему выговорила за то, что днем он пропустил две встречи. Ему было все равно. Они оба завелись, наговорили лишнего, и он уволил ее на месте, дав тридцать минут на то, чтобы собрать свои вещи и исчезнуть. После наступления темноты Мак вышел из офиса и отправился в бар. Когда он, наконец, вернулся домой, Лиза ждала его на крыльце, кипя от негодования. Он поскользнулся на льду на подъездной дорожке, ударился головой и два дня провел в больнице. Пока он лежал в палате, Фрида вернулась в офис и просмотрела все архивы и файлы. Она не ожидала найти ничего особенного и не ошиблась. Она ориентировалась в бизнесе Мака лучше его самого. Мак, как и большинство юристов в городе, часто брал у клиентов в городских и окружных судах гонорар наличными, которые никак не отражались в бухгалтерской отчетности. Одной из причин просмотра ею записей было желание убедиться, что в них не осталось следов получения гонорара наличными. К тому же ей хотелось знать, нет ли у него в банке счета-другого, о которых Лиза, возможно, даже не подозревала, но ничего такого ей обнаружить не удалось. Фрида всегда вела бухгалтерский учет текущих дел Мака и сделала копию для себя. Список незавершенных дел не впечатлял. Когда Мак сбежал, до нее дошли слухи, что он обманул некоторых клиентов и присвоил средства. В то время он представлял три дела об опеке, и на доверительном счете было в общей сложности 22 тысячи долларов. На его счете условного депонирования находилось еще 350 долларов. Когда Мак исчез, эти деньги так и остались на счетах.

Единственным возможным источником каких-либо существенных гонораров были четыре старых дела об ответственности за качество продукции, за которые Мак взялся, а затем забросил на долгие годы. Дела о бензопилах, которые Мак некогда считал потенциальным золотым дном. Фрида почти забыла о них, хотя в памяти осталось, как давным-давно она печатала его полные надуманных угроз письма производителю. Когда он утратил к ним интерес, дела были отложены в самый долгий ящик.

Пока Мак находился в больнице, Фрида получила распечатку его телефонных звонков, в которой обнаружились загадочные звонки в юридическую фирму в Нью-Йорке и из нее. На всякий случай она скопировала номера и сохранила их. Примерно через месяц после исчезновения Мака, ее навестили два агента ФБР и задали несколько дежурных вопросов, но было очевидно, что это просто формальность. Хотя Фрида по-прежнему злилась на Мака из-за увольнения, но к ФБР относилась без всякого пиетета и ничего не сказала.

Фрида покинула Клэнтон и переехала в Тьюпело, где нашла работу помощника юриста по недвижимости в преуспевающей юридической фирме. Во вторник днем она была на рабочем месте, когда в офисе появился частный детектив. Узкий спортивный пиджак, галстук с большим узлом, остроносые сапоги, пистолет на бедре. Его профессия не вызывала сомнений. За время работы секретарем по правовым вопросам она повидала таких не меньше сотни и могла сразу распознать в толпе на другой стороне улицы.

Он представился Бадди Хокнером и вручил ей визитную карточку, сказав, что проводит расследование для адвоката в Клэнтоне.

– Для кого именно? – поинтересовалась она. Когда-то она знала их всех.

– Для Уолтера Салливана.

Так что речь шла не о скандальном разводе или обычной автомобильной аварии. Если в этом замешана фирма Салливана, то ставки наверняка высокие. Но что от нее могло понадобиться Уолтеру Салливану?

– Я его помню, – сказала она. – Чем могу помочь?

Бадди без приглашения плюхнулся на единственный стул по другую сторону ее стола.

– Присаживайтесь, – усмехнулась она.

– Вы в последнее время общались со своим прежним боссом Маком Стаффордом?

– А почему я должна вам отвечать, даже если бы у меня имелся ответ?

– Я пришел с миром.

– Все так говорят.

– Мак вернулся. Он на вас выходил?

Это позабавило ее, и она впервые улыбнулась:

– Нет, я ничего не слышала от Мака с того дня, как он меня уволил. Это было почти три года назад. Послушайте, я очень занята и не хочу ничего обсуждать на работе.

– Понятно. А могу я угостить вас в баре, когда вы освободитесь?

– Один напиток. И я не очень разговорчива.

Через два часа они встретились в баре в центре города. Найдя укромный угол, заказали напитки. Бадди выложил Фриде все без утайки и заверил, что ему нечего скрывать. Время от времени он работал на мистера Салливана, которого сейчас семья Лизы наняла порыться в грязном белье Мака. У них имелись веские подозрения, что какие-то деньги были украдены и скрыты при оформлении развода и банкротства.

Фриду огорчило известие о болезни Лизы. Они с Лизой никогда не были близки, но им удавалось ладить, что было немаловажно в мире Мака.

– У Мака никогда не было денег. Воровать было нечего, – сказала она.

Бадди полез в карман, вытащил лист бумаги и протянул ей. Это была копия заверенного чека на 50 тысяч долларов, выписанного в банке в Мемфисе и предназначенного для передачи Лизе. Он пояснил:

– Он приложил это в качестве дополнения к отходящему ей имуществу. Больше ничего существенного она не получила.

Фрида покачала головой:

– У Мака никогда не было таких денег. Он держал порядка пяти тысяч долларов на расчетном счете юридической фирмы, но даже эта сумма иногда заканчивалась. Он платил мне тридцать тысяч в год, я так и не получила прибавки, а пару лет зарабатывала почти столько же, сколько и он.

– У него был счет в банке Мемфиса?

– Насколько мне известно, нет. Все его счета были в Клэнтоне, хотя ему это очень не нравилось. Не мог смириться с мыслью, что кто-то в банке знал, как плохо у него обстоят дела.

– Так откуда тогда взялись деньги?

Фриду всегда возмущало то, что Мак просто исчез, бросив жену и двух дочерей. После исчезновения она тоже стала предметом сплетен. Поговаривали, что она наверняка замешана в его махинациях и все такое. Это была одна из причин, по которой она уехала из города. Она ничего ему не должна. Черт, он уволил ее за какие-то полчаса и смотрел, как она собирала свои вещи.

Сделав глоток водки с содовой, Фрида сказала:

– Я получила записи его телефонных разговоров, не спрашивайте меня как. В день моего увольнения он ответил на звонок из нью-йоркской юридической фирмы. Это было в двенадцать десять, когда я обедала, а потом, судя по всему, он вышел из офиса и выпил пива. Когда он вернулся около пяти, мы повздорили. Он пропустил две встречи, чего никогда себе не позволял, потому что нуждался в клиентах. Я никогда его больше не видела и не хочу видеть сейчас. – Она полезла в сумочку и вытащила лист бумаги. – Это копия его клиентской книги, всех его открытых дел. Я выделила четыре дела по бензопилам. Вверху имя Марти Розенберга и номер его телефона. Это адвокат в Нью-Йорке, думаю, именно он звонил, когда меня не было. О чем они говорили, я не знаю, но этого оказалось достаточно, чтобы Мак пошел вразнос. Я не уверена, но предполагаю, что мистер Розенберг в курсе остального.

Эта неделя в Клэнтоне не изобиловала новостями. В среду утром «Форд каунти таймс» поместила на первой полосе статью под заголовком «Мак Стаффорд вернулся в город?». В репортаже Дюма Ли говорилось, что несколько «анонимных источников» подтвердили появление бывшего адвоката Мака Стаффорда. На самом деле его никто не видел, или, по крайней мере, никто из тех, кто не боялся об этом открыто заявить. В статье в основном говорилось о прошлом Мака: семнадцать лет частной практики, развод и банкротство, а также его загадочное исчезновение. Приводились слова шерифа Уоллса: «Мне ничего не известно о каком-либо расследовании». На вопрос, правда ли, что большое жюри расследовало странный случай, Оззи не ответил. На полосе разместили две черно-белые фотографии. На одной – из списка коллегии адвокатов – Мак в пиджаке и галстуке. На другой – Джейк Брайгенс в темном костюме, выходящий из здания суда. Под фотографией Джейка была жирная цитата: «Он не в розыске».