Рассвет (СИ) - "Amazerak". Страница 2

Да и не факт, что император согласится. Он когда-то намекал, что хочет отправить меня в Москву, чтобы держать у себя под рукой. Откажется ли он от этой идеи по просьбе какого-то князя из провинции, пусть и великого мастера? Вряд ли.

— Очень ответственная должность, — сказал я. — Мне надо подумать.

— Хорошо, думайте. Только не затягивайте с этим. У меня нет желания задерживаться, а то совсем ослабну.

— Дам ответ до конца недели. Надеюсь, не слишком поздно?

— Ничего, подожду. Месяц-другой, может, и протяну. Только надо ведь ещё указа императора дождаться. Имейте это в виду. А теперь, Алексей Михайлович, думаю, мы оба проголодались, поэтому приглашаю вас к столу.

Анатолий Иванович велел слугам накрыть стол в гостиной, что находилась рядом с кабинетом, и общение мы продолжили там, но касалось оно теперь по большей части службы на границе и домашних забот.

Третьяков, разумеется, знал, что прошлым летом императорское войско вышло к Енисею, знал он и о строительстве нового рубежа. В газетах об этом много писали, говорили по телевидению и радио, но меня он всё равно подробно расспросил, как там обстоят дела.

Потом мы обсудили недавнюю реформу. Большое строительство, которое государь затеял на освобождённых землях, требовало серьёзных вложений. А откуда пополнять казну? Правильно, из карманов подданных. В этому году император увеличил налог на все земли и имущество, чем вызвал недовольство аристократии. Анатолий Иванович, с одной стороны, с пониманием относился к данной инициативе, а с другой — он видел, как поборы ударили по родственникам и прочим князьям и боярам, и тоже был не в восторге.

Существовала и ещё одна проблема. Несмотря на то, что императорское войско формально освободило огромную часть Сибири, в тайге до сих пор появлялись бездны, из которых лезли тёмные твари, пусть и не такими толпами, как раньше. До начала военного похода ситуация была ясна: существовала граница, до границы живут люди, за границей — тенебрисы (конечно, иногда случались эксцессы, но в целом наблюдалась некая стабильность), а теперь всё перемешалось. Император пытался активно развивать новые территории, но простым людям там до сих пор было опасно жить. А для полной зачистки не хватало войск. И ладно были бы поля или степь, а то — сплошные леса да болота.

Не прекращались и бои на границе. За последние полгода к енисейскому рубежу выходили два повелителя. С одним из них пришлось сражаться мне. В форте, где я служил, обстановка была трудная. Стаи существ постоянно пёрли через реку. До Нового года их количество не снижалось, и лишь в последние два месяца обстановка худо-бедно стабилизировалась. Там сейчас даже крепостей не было — только земляные укрепления, за которыми мы и прятались всю осень и зиму.

Не ослабевал натиск и на других участках. Официально об этом не говорили, но, общаясь с солдатами, мы узнавали многое, например, как тенебрисы сравняли с землёй три форта. Потом туда прибыло подкрепление и уничтожило тварей, но угроза сохранялась.

Мы с Третьяковым разговаривали до самого вечера, а потом я попрощался и уехал.

Было начало марта, но температура стояла минусовая, а огромные сугробы пока и не думали таять. Когда я вышел из особняка, большие мягкие хлопья снега падали в свете фонарей, липли на мои шинель и фуражку. Я залез в свой «Рубин», стоящий возле ворот, и поехал домой — в пустой особняк, где меня никто не ждал. Стоило побыть наедине с самим собой, хорошенько обдумать поступившее предложение. А завтра утром я планировал отправиться в Усть-Катайгинск. Были там кое-какие дела.

Усть-Катайгинск сильно преобразился за два года с момента освобождения. На месте старого города теперь находились военная база, а новый располагался западнее. Здесь выросли несколько кварталов вокруг центральной площади, ещё несколько находились в процессе строительства, появилась городская управа, а рядом возводилось здание театра.

Недавно я приобрёл здесь квартиру, поскольку иногда мне приходилось приезжать сюда по делам. А непосредственно в моих владениях мы построили базу, где проживала охрана. Моим бойцам всегда находилось, чем здесь заняться, поскольку тенебрисов в краях этих было мерено-немерено, и их постоянно требовалось истреблять. Два раза мы даже ямы закрывали. Вот только все наши усилия не спасали ситуацию. Скорее всего, в окрестностях было ещё много ям, то и дело выплёвывающих стайки тёмных существ, но поскольку находились они в непроходимой тайге, то обнаружить и запечатать их мы возможности не имели.

Но была во всём этом и положительная сторона. После того, как тьма отступила, на земле осталось разбросано огромное количество артефактов. Всю осень мои охранники таскали их из лесов, благодаря чему мне удалось немного поправить своё состояние. На зиму сделали перерыв, но близилась весна, а значит, добыча скоро возобновится.

Более того, недавно нанятые геологоразведчики обнаружили где-то здесь залежи угля. То есть передо мной маячила перспектива строительства новой шахты. А пока здесь только лес вырубали на наиболее безопасных участках. Лес шёл и на моё предприятие, и на продажу, и приносил стабильный доход.

Выехал я из Первосибирска рано утром, и к вечеру был в Усть-Катайгинске. Устал как собака, но другого способа перемещения всё равно не было. Пассажирские поезда ещё не пустили, хотя железная дорога уже имелась, штатская авиация тоже не летала.

Квартира моя находилась в одном из четырёхэтажных зданий в центре города. Все они здесь были типовыми, но среди них выделялись элитные дома, строящиеся не из бетона, а из кирпича, и имеющие просторные подъезды и лестничные клетки. В одном из таких я и приобрёл квартиру. Правда, большую часть времени здесь жил кто угодно, только не я. Иногда в ней останавливались мои служащие или те же самые геологоразведчики, а два месяца назад тут поселилась Вероника, поскольку, будучи начальницей охраны, хотела сама контролировать ситуацию.

Вот и сейчас она была здесь, ведь недавно началось очередное нашествие тенебрисов на мои земли. И мой отпуск как раз совпал с этим событием, ну я и решил помочь охране перебить тёмных тварей. Всё равно собирался заехать, посмотреть, как дела идут.

Вероника встретила меня в просторной прихожей, одетая в брюки и рубашку-поло, обтягивающее её превосходную грудь и тонкую талию с небольшим животиком. Тёмно-каштановые волнистые волосы свободно спадали на плечи.

— Приехал, наконец, — улыбнулась Вероника. — Как добрался?

В нос мне ударили благоухание духов и аромат каких-то благовоний.

— Лучше и не спрашивай. Целый день за рулём, — проговорил я. — Сама знаешь, каково это.

— Это точно. Когда же тут поезда пустят? Пора бы уже. Ну ты проходи, раздевайся. Я тут кое-что приготовила.

— Ты готовишь сама⁈ — я так и уставился на Веронику.

— Здесь слуг днём с огнём не сыщешь, поэтому приходится самой. Обедаю чаще всего на базе, а вот ужинать приходится дома, поскольку тут в округе нет ни одного приличного ресторана.

— Сейчас оценим, — я снял пуховик. — Ты здесь навела уют, смотрю. Похозяйничала.

— В этих суровых краях хочется уюта, поэтому не благодари.

С Вероникой у нас в последнее время были в основном деловые отношения, и до интима редко доходило. Оно и понятно, не стоило мешать личную жизнь с работой, да и некогда было. А ещё Марина ревновала. И надо сказать, не без причины.

Но эту ночь мы всё-таки провели вместе. Отсутствие второй спальни стало удобной причиной, чтобы оказаться в одной кровати, как в старые добрые времена. А утром мы снова вели себя, как коллеги.

На «Ониксе» Вероники поехали на базу, что находилась в двадцати пяти вёрстах от города. Представляла она собой несколько бревенчатых строений, обнесённых такой же бревенчатой оградой, и чем-то напоминала старые деревянные крепости, даже подобия башен имелись, на которых стояли зенитные орудия. Их, как и боеприпасы к ним, мне удалось достать через связи в армейских кругах. А как иначе свои владения защищать?