Феномен колдовства в Средневековье - Рассел Джеффри Бартон. Страница 6

В исторических интерпретациях европейского ведовства существует по меньшей мере восемь степеней скептицизма (в порядке убывания): 1) практически никто в Средние века не верил в ведовство, которое было выдумкой инквизиторов и теологов, их сообщников, – они порождали страх перед ведьмами, чтобы приумножить свою власть и богатство; 2) многие (в том числе инквизиторы и теологи) были введены в заблуждение суевериями, распространенными в средневековом обществе, и подозревали других в колдовстве, но никто не думал, что сам является колдуном или ведьмой; 3) по крайней мере некоторые ошибочно полагали, что они ведьмы; 4) некоторые поверья и практики ведьм были весьма реальны и происходили из древних языческих культов, фольклора, колдовства и ереси; 5) вера в ведовство и колдовские ритуалы, описанные в источниках (в основном в протоколах судебных заседаний), действительно в значительной степени были реальны, ведьмы поклонялись дьяволу, они верили и совершали то, что им приписывалось, хотя эти верования и практики постоянно развивались; 6) формально культ ведьм существовал практически без изменений с древних времен (так считает Маргарет Мюррей [43] и современные оккультисты); 7) странные явления, такие как полеты и превращения, реальны; 8) странные явления не только реальны, но и сверхъестественны, и являются доказательством того, что дьявол и его приспешники существуют.

Все эти позиции, кроме последней, с исторической точки зрения допустимы. Историк не имеет права поддерживать (или, если на то пошло, оспаривать) последнее утверждение, потому что его должны интересовать события, инициированные людьми, для которых люди являются причиной; как и естественные науки, история по определению не имеет и не может иметь дело со сверхъестественным. Лучший подход к рассмотрению остальных семи пунктов состоит в том, чтобы следовать принципу, согласно которому чем меньше вероятность предполагаемых событий с точки зрения жизненного опыта и других вариантов обоснования, тем более убедительными должны быть доказательства в их пользу, чтобы преодолеть инерцию оправданного скептицизма. Вместе с тем скептицизм никогда не должен становиться догматизмом, и критика Алана Ричардсона в адрес тавтологического скептицизма Юма в отношении чудес звучит убедительно: «Не существует исторических обобщений (или исторических законов), которые до исторического исследования определяют, могло ли событие произойти или нет; исторические обобщения возникают из исторических свидетельств и не являются априорными условиями мышления, которые предшествуют им» [44]. Хороший историк всегда остается непредвзятым и сознательно подходит к делу.

Основываясь на этих общих правилах скептицизма, можно исключить седьмой тезис; шестой, несмотря на количество (не качество) утверждений Мюррей и оккультистов об обратном, тоже должно быть исключен. Минимальное понимание средневекового христианства несовместимо с первым тезисом, а исторические свидетельства ставят под серьезное сомнение обоснованность второго. Наиболее правильный ответ на вопрос о реальности колдовства лежит между третьим и пятым тезисами.

Даже признавая широкое влияние схоластов и инквизиторов и принимая определение колдовства, предложенное ими в XV веке, мы обнаружим, что имеем дело с реальным феноменом. Около 30 % обвинений против ведьм, выдвинутых инквизиторами в то время, связаны с колдовством, около 25 % – с другими фольклорными традициями и еще около 25 % – с более древними ересями. Если вы признаете – как это делают все историки, знакомые с фактическим материалом, – что колдовство существовало и практиковалось в Европе, как это было в большинстве культур, и что на протяжении Средних веков ересь и магические народные верования и обычаи сохранялись в разных формах, то следует сделать вывод, что около 80 % обвинений связаны с явлениями, независимыми в своем существовании от теологических измышлений. Остальные 20 % обвинений были выдвинуты в процессе разработки формального определения ведовства его противниками. Некоторые из последних определений были созданы схоластами и инквизиторами, занимавшимися определением ереси, но почти все они, за важным исключением шабаша, появились до того, как инквизиция взялась за ведовство. Необходимо рассматривать феномен ведовства как реальность, не отрицая, что многие черты, приписываемые ведовству, физически невозможны или что многие из людей были невинно [45] осуждены.

Определение ведовства, которое мы используем здесь, является последовательным, не содержит внутренних противоречий и позволяет исследовать природу и развитие ведьмовских практик в Средние века. Это определение не вызывает вопросов из-за излишней широты, ведь оно не предполагает приравнивания ведовства к любым видам колдовства или излишней узости, так как оно не ограничивается тем, что именно попадало под определение колдовства в разгар охоты на ведьм. Ведовство – это сложное явление, основанное на фольклоре, колдовстве, демонологии, ереси и христианской теологии. Для исследования примем определение ведьмы, данное в XV столетии схоластиками и инквизиторами, в качестве классического, а затем углубимся в Средневековье в поисках составляющих этого определения, прослеживая их происхождение, развитие и процесс объединения. Лучшее определение колдовства – это то, которое признает развитие феномена и само является динамическим. Ведовство было именно тем, что о нем думали.

Но что считалось ведовством? В классический период выделяли следующие основные компоненты ведовства: 1) те, которые происходят от колдовства (примерно 31 %), – превращения различного рода, езда и полеты на разных предметах, каннибализм, убийство детей, использование мазей, фамильяры, вызов демонов и совершение ритуалов и обрядов под покровом ночи; 2) компоненты, как правило, заимствованные из фольклорных традиций других культур (23 %), – богиня Диана, дикие танцы, «хорошее общество», дикий человек и дикая охота, инкубы и прохождение сквозь стены или закрытые двери; 3) компоненты, происходящие в основном от ереси (27 %), – определение колдовства как секты, тайные собрания, осквернение распятия или таинств, формальное отречение от Церкви, синагоги, оргии и пиршества; 4) компоненты, добавленные по большей части теологами (19 %) – договор, печать дьявола, служение, жертвоприношения или гомагиум дьяволу, непристойный поцелуй и шабаш. Идея шабаша появилась в средневековом ведовстве только в конце XV века; до этого шабаша и черной мессы просто не существовало, поэтому они никоим образом не являются частью средневекового колдовства.

Процесс, посредством которого эти элементы были собраны воедино, образовав феномен ведовства, включал в себя постепенное накопление верований и практик и был не так прост, как процесс накопления, в котором результат достигается путем добавления элементов в заданной последовательности. История ведовства – это история аккультурации, в которой культурные элементы не только передаются и накапливаются, но и соединяются и переосмысливаются, а потом наконец трансформируются. Говоря об аккультурации, мы зададимся вопросом, откуда взялись элементы ведовства, посредством каких процессов они транслировались, как и почему они были преобразованы и какие смысловые изменения стояли за изменением форм.

Наше исследование географически ограничено областью, обладавшей относительно высокой степенью религиозного и социального единства: те части средневекового христианского мира, которые находились в подчинении у Рима [46]. Оно исключает восточноевропейское, а также нехристианское колдовство на том основании, что развитие этих форм колдовства происходило независимо и сильно отличалось от истории ведовства в Западной Европе, которое лучше всего воспринимать как разновидность протеста против католической церкви. Мы исключаем высшую магию как почти совершенно не связанную с ведовством, а также все случаи простой низкой магии или простого колдовства, в которых отсутствует элемент протеста. Многочисленные судебные процессы, перечисленные и прокомментированные Хансеном и Ли, в материалах которых речь идет о простом колдовстве, также не будут рассматриваться в данной книге. Хронологические границы исследования простираются от IV века, когда христианство было узаконено в Римской империи, до 1486–1487 года, публикации «Молота ведьм», когда завершилось формирование классического образа ведовства. Наше исследование посвящено происхождению ведовства в контексте средневекового общества, и, следовательно, оно не может охватывать XVI и XVII века, когда охота на ведьм достигла своего пика.