Враг моего врага (СИ) - Добрый Владислав. Страница 14

— Значит помощи нам ждать неоткуда, — подытожил Дедушка Мо. — В таком случае, нам следует немедленно бежать, унося с собой казну и свои задницы.

Леон с подозрением посмотрел на него.

— Только не говорите, что в поместье Итвис нет подземного хода, — ухмыльнулся Дедушка Мо. — Даже в лавке сыродела, где я покупаю сыр, есть лаз в подземелья Караэна. А уж про подземелья Караэна не знает только глухой.

— Есть, — вынужден был признать Леон. — Однако, если вы слышали о подземельях Караэна, то знаете — это настоящий лабиринт.

— У меня есть карта, — сказал Вокула. — Если следовать ей, то мы выйдем довольно далеко за стенами Караэна. И совсем не далеко от одного из замков Итвис.

— Тогда решено, — стукнул по полу тростью Дедушка Мо и обозначил намерение встать. Его помощник Ки тут же схватил Дедушку Мо под локоть и стал помогать ему подняться. — Возьмем казну, все ценное, что можно унести… Так и быть, я велю своим ребяткам помочь вам с барахлом.

— В темноте наверняка что-то потеряется, — встрял Репень. — Надо быть к этому готовым…

— В спешке, — поправил его Дедушка Мо. — Нам ведь надо торопиться. А в спешке всегда о чем-то забываешь…

— Решено не всё, — сказал Вокула. И переглянулся с Леоном и Фанго. — Остался еще один вопрос, о котором трудно забыть. Что делать с Гоноратом?

— Оставьте его тут, — фыркнул Репень. — Он не наша проблема. Какая разница, чей он пленник.

Вокула покачал головой. К нему вернулось его прежнее состояние — спокойной задумчивости.

— Простите, сеньор Репень, но я не соглашусь с вами, — сказал Вокула спокойным тоном. — Представьте, что вы в опасной компании, и у вас есть нож, один на всех. Разве вы не предпочли бы, чтобы нож был именно у вас?

— Однажды у меня был такой хороший нож, — сказал Дедушка Мо. Он как раз выбрался из кресла. Обвел присутствующих взглядом. — Но я его сломал.

— Да, это был бы прекрасный выход, — ответил Вокула. Тяжело поднимаясь вслед за Дедушкой Мо. — Вот только этот нож не наш. Леон, я сам пойду к сеньору Гонорату. Попросите пару служанок принести к его камере его доспех и меч. И начинайте выводить людей.

Узкий потайной ход оказался не лучшим способом сбежать. Леон провозился до вечера, собирая и организуя людей. В какой-то момент он прошел вместе со стражниками и клерками по подземному ходу сам, сопровождая сундуки с золотом и мешки с документами. Вернуться назад не было никакой возможности, поскольку по длинному лазу постоянно пробирались люди. Поэтому он присел в углу, привалившись спиной к сыроватой прохладной кладке. И только тут понял, как устал. Шутка ли, с ночи в доспехах. Ноги не разгибались от усталости.

С каждой вновь прибывшей партией шли новые плохие вести — как и предполагал Леон, гильдийцы готовились к штурму. В поместье у бойниц дежурили десяток арбалетчиков под предводительством Репеня, которые должны были уйти последними. И пока успешно производили видимость присутсвия гарнизона, изредка показываясь в бойницах, и постреливая в гильдейцев. Но Леон серьезно беспокоился, смогут ли те все сделать правильно. Хотелось бы, конечно, возглавлять этот заслон самому. Но он не мог быть сразу в нескольких местах. А очень жаль.

Вскоре выполз Фанго. Увидел Леона и засеменил к нему. Протянул ему свиток.

— Карта.

Свиток был слегка подпален с одной стороны и пах коптильней. На немой вопрос Леона, Фанго пояснил:

— Случайно сунул в факел, пока полз по тоннелю.

Факелов было много — разобрали запас из сторожки. Чуть ли не у каждого второго в руках был факел. И, хотя тоннель освещался множеством факелов, но Леон бы не сказал, что было светло — пламя факелов плясало и рождало больше теней, чем света. Леон развернул карту и задумчиво уставился на линии и обозначения.

— Вы умеетечитать карту, сеньор Леон? — ехидно спросил Фанго.

Леон шумно выдохнул, подавляя желание ударить этого крысеныша латной перчаткой. Или даже алебардой. Вместо этого он неуклюже ударил себя по шлему — машинально потянулся почесать рубцы от ожогов. Он умел читать карты. но прямо сейчас голова решительно отказывалась складывать линии в понятные образы.

— У вас все равно руки заняты оружием, — сказал Фанго. — Давайте я возьму карту и буду вас направлять. А вы командуйте людьми. Я был один из последних, кто вышел из поместья. Думаю, нам стоит двигаться дальше. Остальные нагонят.

Леон, не без облегчения, вернул карту Фанго. И начал собирать людей. Взял пару арбалетчиков — все равно толку от них тут, в подземелье, было не много — пяток своих ребят с алебардами и пяток охотников. Эти были увешаны оружием куда серьезней, правда из доспехов, не считая пехотных шлемов — только на одном кольчуга, остальные обходились куртками с нашитыми на них металлическими пластинами. Зато они умели ходить по Гибельным землям, поэтому Леон послал их вперед, сам с остальными чуть приотстав.

Леон увидел, как охотники пьют снятые с пояса небольшие бутыльки. Он поискал глазами Репня, вспомнил, что тот остался наверху. Фанго проницательно посмотрел на него, и пояснил:

— Алхимический состав Университета, полагаю. Чтобы лучше видеть в темноте. Вы удивитесь, сеньор Леон, сколько всего было изобретено в последнее время, — Фанго тяжело вздохнул. — На карте не отмечены выходы к Университету. А жаль. Может, я бы рискнул попробовать поискать там помощь.

Фанго довольно смело шел вперед, за охотниками. Лишь изредка останавливаясь, и молча указывая им факелом направление на очередной развилке. И говорил он вовсе не ехидно, а ровным, спокойным голосом. Просто это сам Леон был взвинчен. Основная масса тяжело пыхтящих под весом пожитков людей двигалась шагах в тридцати позади. К удивлению Леона, шума было не так много. Люди говорили тихо, почти шепотом. А шум шагов заглушал слой влажного ила и грязи на полу. Громче всего было позвякивание металла. Сравнительно негромкое, если есть с чем сравнивать — все старались не шуметь.

Они не успели пройти слишком далеко. Уже через несколько сотен шагов, на третьей развилке, один из охотников появился из темноты впереди и прижал палец к губам, недовольно прикрывая глаза от света факела другой рукой.

— Люди. С оружием. Впереди, шагах в ста. И самих их не меньше ста. В большом помещении, — сказал разведчик, подойдя поближе.

— Сколько их точно, кто они? — прошипел Леон.

Охотник равнодушно пожал плечами. Левую сторону его лица покрывали толстые рубцы, похожие на шрамы от ожогов Леона, но они ветвились как корни дерева. Они стягивали кожу и от этого казалось, что он издевательски ухмыляется одной стороной рта. «Просто, так кажется, из-за шрамов» — повторил себе Леон.

— Мы только слышали, мы не видели. Есть обход?

Грубоватая речь. Леон уже отвык от такого. Раздражение готово было выплеснуться через край, но он не давал себе воли. Вспышки гнева, чаще всего, смешны. А в бою лучше держать голову холодной. Да и душит его не гнев, а тщательно замаскированный страх — у Леона было достаточно опыта, чтобы отличать одно от другого.

— Похоже нет, — ответил Фанго, еще раз изучив карту. — Там, впереди, очень длинное и большое подземелье. Словно ствол дерева, оно собирает в себя все мелкие ответвления и ведет за город. Есть другие такие, но они затоплены. Или их нет на карте. Нам все равно придется пройти тем путем.

— Надо посмотреть, — сказал Леон. — Отведи меня туда!

Охотник с сомнением окинул взглядом латы Леона. Он гордился этим доспехом, со слегка потемневшей белой эмалью нагрудника, блестящими наплечниками и красными змеями в декоре. Конечно, не рыцарские латы, но только шлем и кираса стоили не меньше пяти дукатов, если не торговаться. Однако сейчас, Леон, впервые, увидел неодобрительно реакцию на его роскошную броню. Если не сказать, презрительную.

— Греметь будешь, — сказал охотник. Но тут же махнул рукой. — Хотя ладно, они там, похоже, пиво пьют и песни орут. Так что не услышат.

Леон оставил алебарду и, придерживаясь одной рукой за клевец на поясе, а другую руку положив на спину впереди идущего охотника, в полной темноте побрел вперед. Идти пришлось довольно долго. И довольно скоро Леон различил голоса и лязг оружия — под землей звуки разносились далеко. Чем дальше они шли, тем отчетливее становились голоса. И тем с большой уверенностью Леон различал в них смех и веселье.