Лихоморье. Трилогия (СИ) - Луговцова Полина. Страница 37

В конце коридора стояла девушка с заспанным видом и, щурясь, разглядывала его. Якур узнал в ней Аньку, одноклассницу Тильды, – красивую блондинку, заносчивую и дерзкую. Якура всегда удивляло то, что конфликтующая почти со всеми Анька проявляла к нему благосклонность, хотя общались они редко.

Можно было выскочить на главную лестницу и сбежать – выход на площадку находился от него в двух шагах, но Якур решил рискнуть и поговорить с девушкой, надеясь узнать что-нибудь о Тильде. Только вот как сделать это без лишнего шума? Парень прижал палец к губам, а другой рукой помахал ей, призывая подойти ближе. Анька округлила глаза, раскрыла рот, и Якур приготовился удирать, решив, что та вот-вот закричит, но девушка вдруг поднесла ладонь к губам и на цыпочках направилась к нему. Он жестом показал ей в сторону лестничной площадки и вышел туда.

Они спустились на один пролет и остановились между пятым и четвертым этажами. Анька зашипела, как испуганная кошка:

– Сумасшедший, ты где пропадал?! Тебя же полиция ищет!

– Привет, я тоже рад тебя видеть! – улыбаясь, шепнул он ей на ухо.

– Ну, ты даешь! Они предполагают, что ты провалился под лед в заливе и утонул! Ой, что тебе теперь будет!

– Ничего не будет, если ты меня не выдашь! – ответил Якур.

– Ну, вообще! Почему ты прячешься?

– Это пока что тайна, потом расскажу.

– Говори сейчас! – потребовала Анька. Глаза ее загорелись от любопытства.

– Ладно. – Якур понял, что она не отстанет, и решил ничего не выдумывать, ведь правду сказать проще всего, хотя Анька в такое все равно не поверит. – У меня бабушка месяц назад пропала, и я ее искал, но не нашел. Теперь иду на бой с Куль-Отыром, думаю, что он ее похитил. Вот, зашел, чтобы перед битвой с Тильдой попрощаться. Не знаешь, где она?

– Да ее отец забрал сегодня днем. Она до конца лета уехала. А что за Куль-Отыр?

– Самый главный подземный демон, предавший своего отца, Верховного бога Нум-Торума.

– Ну, ты и выдумщик! – Анька шумно фыркнула. – С тебя шкуру сдерут, когда вернешься. Гроза Ивановна покажет тебе и Куль-Отыра, и Нум-Торума!

– Куль-Отыр и Нум-Торум – это не выдумки! – возразил Якур, нахмурившись.

– Ладно, пусть не выдумки! – охотно согласилась она и спросила участливо: – Слушай, как ты, вообще? Голодный? У меня в комнате шоколад есть. Хочешь, принесу?

– Не надо. Мне пора сматываться. Не говори никому, что видела меня!

– Ну, а денег надо? – спросила Анька, заглядывая ему в глаза. – Мне родители прислали, могу поделиться, даже без отдачи!

– Спасибо, не нужно. А точно знаешь, что Тильду отец забрал?

– Сама видела, как они уходили. Что, сильно соскучился по ней, да? – Анька понимающе улыбнулась.

– Да! – признался Якур, чмокнул Аньку в щеку, шепнул «Пока!» и, бесшумно ступая по бетонному полу, направился в обратный путь, к пожарной лестнице. До его слуха донеслась Анькина реплика: «Повезло придурочной…»

Перед тем как спуститься вниз, Якур решил забрать с чердака сумку со своими «сокровищами», понимая, что вряд ли еще раз вернется в интернат, и, поднявшись туда, обнаружил, что его тайник разорен. На месте не оказалось ничего из его вещей, и, хотя ему было очень жаль костюма шамана и санквылтапа, он порадовался, что не хранил здесь отцовский охотничий нож, а всегда носил его с собой. В ноже таилась особая сила – Якур чувствовал это и верил, что нож мог сразить не только зверя, но и демона.

Якур вернулся на площадку пожарной лестницы, соединяющей этажи снаружи здания, и сразу почувствовал, что поднялся ветер. Внезапно нахлынувший поток холодного воздуха придавил его к стене. Казалось, невидимый злой дух-исполин пытается убить его, сбросив с высоты. Вцепившись в перила и нагнув голову, Якур сбежал вниз по металлическим ступеням и направился к решетчатому забору с задней стороны двора. Там, в укромном месте, скрытом за мусорными баками, был замаскированный подкоп. Якур разбросал землю, сдвинул в сторону лист фанеры, просунул в образовавшийся промежуток сумку с вещами и прополз под ограждением. Придав своей лазейке первоначальный вид, Якур встал, отряхнулся и двинулся в сторону залива, едва переставляя ноги, – ветер все крепчал, швыряя в него все, что смог поднять в воздух: обертки от конфет, прошлогодние листья, мелкие камушки, обломки веток… Что-то колючее ударилось в шею и застряло за воротником свитера. Пальцы нащупали нечто мягкое и ворсистое, похожее на птичье перо, вонзившееся стержнем в вязаное полотно. Якур потянул его, пытаясь достать, но перо застряло. Он дернул сильнее, и ему удалось его извлечь. Увидев красные нитки, намотанные на твердый стержень пера, парень решил вначале, что те вырвались из его свитера, но в следующий миг он понял, что это не так. Перо было знакомое, серебристо-серое с голубым отливом. А нитки… Это были те самые нитки, которыми Якур привязал перо к кожаному шнурку, чтобы Тильда могла носить его на себе. Перо гагары Лули! Наверное, Тильда его потеряла, но… Концы ниток выглядели не оборванными, а ровно обрезанными.

Пряча перо в сумку, Якур с сожалением подумал, что так и не решился открыть подруге правду, когда она рассказала ему о человеке с мешком, которого видела в подвале. Тильда тогда решила, что это маньяк, а в мешке – расчлененные трупы убитых детей. Наверное, она пыталась выследить его и однажды узнала в нем Якура. Ведь при ней было перо Лули, поэтому способность Якура становиться незаметным или неузнаваемым с Тильдой не сработала. Если все было так, то наверняка подруга решила, что Якур – маньяк. Тем более что перед этим она была на кладбище и видела Сорни-най. Нетрудно догадаться, чтО она подумала… Поэтому и выбросила перо. Но это значит, что она лишилась защиты! Оставалось надеяться на то, что Тильду действительно забрал отец, но теперь Якур в этом сомневался. И хотя Анька утверждала, что видела, как Тильда с отцом выходили из интерната, на самом деле все могло быть не так. Якур знал, что не только у шаманов есть особые способности, – мертвяки имеют силу злых духов и могут казаться для окружающих кем угодно.

С тяжелым сердцем Якур пошел дальше. Он не мог позвонить Тильде и узнать, все ли у нее в порядке, ведь телефона у него вообще не было, просто потому, что он ему был не нужен. Бабушка – единственный человек, с которым он общался за пределами интерната – наотрез отказывалась пользоваться этим достижением цивилизации. Но если Тильда в беде, Якур и без телефона узнает об этом, ведь скоро он встретится с Вершителем Бед и увидит в его глазах все его коварные замыслы.

Пыльные вихри с шуршанием кружились на асфальте вдоль тротуара, по которому шел Якур, и ему представлялось, что вслед за ним ползут уродливые злобные существа, шепчущие угрозы. В облаках пыли ему виделись безобразные рожи, искажающиеся в диких гримасах. Он догадывался, что демоны стараются нагнать на него страху, ведь известно, что страх может растворить даже самый крепкий боевой дух.

Но вскоре вихри остались позади вместе с поселком. Впереди простиралась заболоченная тундра, по которой ему предстояло шагать вдоль берега залива несколько часов. По воде, на катере, можно было добраться до кладбища за считанные минуты, на лодке – за час, но у Якура не было ни катера, ни лодки. Обычно он просил кого-нибудь из жителей поселка подвезти его, но сейчас, ночью, берег был пуст, и попросить было некого. К тому же Якур боялся, что его узнают и сообщат в полицию, ведь наверняка многие в поселке слышали о его исчезновении. Поэтому придется идти по вязкой земле, обходя затопленные места, а это займет намного больше времени и отнимет немало сил, которые ему сейчас так нужны.

Когда Якур добрался до места, солнце уже поднялось над горизонтом и разливало по тундре горячее тепло. Ветер стих, и стало жарко. Вдалеке чернели развалины Нумги. Над крышами опустевших и разоренных домов метались стаи испуганных чаек. Якур с удивлением смотрел на кричащих птиц, не понимая, что или кто мог их испугать, ведь в том поселке давно не было ни души.