Сын (не) для дракона (СИ) - Солейн Анна. Страница 16

Король осклабился и стал похож на змею. Мне тут же стало не до слов Сорина. Я не понимала, почему меня при взгляде в глаза короля меня охватила такая жуть. Он был красив, строен, одет роскошно, как и подобает королю, носил корону, подвеску в форме герба и множество колец. Молод лицом, но… от него как будто было холодно. Странные ощущения. В последний раз я такое испытывала, когда работала с директором одной крупной фирмы, которого обвиняли в заключении сделок с пороком воли.

Платил он хорошо, был безукоризненно вежлив, и все-таки я выдохнула с облегчением, когда наша сотрудничество завершилось.

Уже через полгода я узнала, что нарушения в области заключения сделок были только верхушкой айсберга, а в гараже у этого директора нашли некоторые личные вещи давно пропавших без вести девушек. Чем там дело кончилось, я так и не узнала — провалилась в проклятущий открытый люк.

— Что ж, присаживайтесь, — неотрывно глядя на меня, проговорил король. — Могу я спросить ваше имя?

— Кэтэлина, — обронил дракон, и мое-не-мое имя вдруг прозвучало так жарко и нежно, как секрет, что к щекам прилила краска.

С другой стороны — да сколько можно за меня отвечать?!

— Кэтэлина. Кошка, — король усмехнулся уголком губ. — Что ж, Кэтэлина, прошу вас, — король широким жестом указал на стол, и я сама не поняла, почему мне это показалось издевательским. — Оставьте это животное там, где ему самое место.

— Нет, — звонким от страха голосом ответила я и замолчала.

Я прижала к себе кошку теснее. Не знаю, почему мне было так важно ее удержать, но кошка как будто была со мной согласна: свернулась в руках черным костлявым клубком и даже не пыталась вырваться.

— Разве там, откуда вы, никто не знает о том, как опасны кошки? Это проклятые Огненным звери, они приносят одни несчастья. К тому же они на редкость неприятны.

Когда король произнес эту фразу, над нашим пятачком повисла тишина, но я как будто спиной чувствовала, что воздух сгустился. Словно за этой фразой таилось еще что-то более важное, чем древние суеверия.

Страх затопил меня, в ушах застучало. Я открыла рот, готовясь произнести длинный спич об охране животных, о пользе кошек для окружающей среды и… закрыла рот.

В этом мире я — слабая. Я больше не юрист, которому с почтительной тишиной внимают клиенты и начальство, не равноправный член общества. Я — вира, рабыня. Я собственность дракона и принадлежу ему. Я не имею права голоса и… ненавижу это! От одной мысли мне хочется кричать и топать ногой, но…

Этим я ничего не добьюсь. Здесь я слабая, а значит, мне доступно только то оружие, которое доступно слабым.

Что ж, я буду пользоваться тем, что мне доступно.

— Рядом с вашим величеством мне ничего не страшно, — потупив очи, произнесла я, стараясь не дрожать. Шепотом, но так, чтобы король и его приближенные гарантировано услышали. — Если мне будет дозволено высказаться, ваше величество. Этот зверь голоден, а о благородстве души вашей в народе слагают легенды. Даже нечистый зверь, осененный ее светом, становится ближе к Огненному и несет одно лишь добро.

Я замолчала, не решаясь поднять глаза. Не переборщила? А то отрубят мне сейчас голову — или какие тут меры наказания за оскорбление высшего должностного лица?

Тишина была такой плотной, что ее, наверное, можно было бы пощупать.

— Садитесь рядом со мной, Кэтэлина, — пригласил наконец король. В голосе его слышался интерес. — Я давно не разговаривал с человеческими женщинами. Сорин, ты позволишь мне украсть твою спутницу… Снова?

Король засмеялся, и атмосфера тут же разрядилась, придворные загомонили, как стая птиц. Король повел меня к столу — обернуться на дракона я не смогла. «Украсть снова»? Что значит — снова?

Пока мы усаживались, кто-то расторопный поставил у моих ног небольшую золотую миску, куда положил мелко порубленного мяса — для кошки. Желудок тут же скрутил голодный спазм.

Как следует вести себя за столом с королем? Хотя… по официальной версии я деревенская девушка, думаю, если буду есть хотя бы вилкой, уже заслужу сотню бонусных баллов.

Меня действительно усадили рядом с королем, по левую руку. Следующий стул занял дракон — Сорин! Почему мне так неприятно его имя? — а за ним тяжело опустился за стол раненый в плечо Перс. Кажется, они с Сорином были хорошо знакомы, потому что тут же склонились друг к другу и обменялись несколькими фразами.

Еда была божественной. Нет, правда. Даже с учетом московских ресторанов, в которых я бывала, даже с учетом маминых фирменных голубцов. Нежнейшее мясо, паштеты, свежие и запеченные овощи, легкое вино, мед.

— Придворные дамы считают хороший аппетит страшным грехом, — прозвучал справа от меня низкий голос, и я от испуга выронила вилку.

— Действительно? — откашлялась я, потому что кусочек жаркого тут же встал комом в горле.

— Да. Они все боятся поправиться.

— Меня это не пугает, — пробурчала я и, спохватившись, добавила: — Ваше величество. Сидеть за вашим столом и есть то же, что и вы, — величайший дар.

Король хмыкнул.

Ладно, страхом делу не поможешь. Вдох-выдох, одним надменным драконом больше, одним меньше — какая разница? Попробуем-ка мясо еще во-о-он с того блюда. Уж очень красиво выглядит. М-м-м, и вкусное!

— Итак, Кэтэлина. Давно вы принадлежите Сорину? Уже успели забеременеть?

Я поперхнулась вином, которое успела набрать в рот. Закашлялась, мгновенно привлекая к себе внимание сидящих рядом.

— Вы что-то хотите спросить, ваше величество? — Сорин встал и положил ладонь на рукоять меча.

Ох…

— Всего лишь хочу узнать, скоро ли появятся наследники рода де Драго, — невозмутимо ответил он и засмеялся, запрокинув голову. Светлые волосы красиво взметнулись, а корона осталась на месте, как будто была прибита. Подвеска в форме сердца поймала отсвет висящих над столом костров. — В конце концов, я, как монарх, беспокоюсь о сохранности драконьей крови. Тем более, такой ценной.

Король отпил вина из усыпанного камнями золотого кубка.

— Как монарху… — протянул Сорин. — Вам как монарху стоит озаботиться тем, чтобы завести собственных наследников. Принц… — голос у него вдруг кончился. — Принцесса Игрид не успела стать матерью, и ваша обязанность, как ее пожизненного супруга, вдовствующего короля, последнего коронованного носителя имени династии Синай, обзавестись наследниками, чтобы имя правящей династии… имя Игрид… не исчезло.

Он грохнул кулаком по столу, сжал зубы, и Перс тут же вскочил, силой усадил Сорина на место и зааплодировал, глядя вперед:

— Развлечения! — воскликнул он. — Жители города приготовили для вашего величества новые развлечения!

— Сорин де Драго… — угрожающе начал король.

— А вы заставьте.

Перс сунул в рот пальцы и свистнул так, что заложило уши, а второй рукой в это время удерживал Сорина на месте. Наклонившись, якобы за птичьим крылышком, я услышала:

— Ты и пяти минут не пробыл при дворе, а уже наговорил на три казни, а ну уймись! Расскажи лучше, с чего ты решил взять девушку в виру. Ты же давал обет принцессе Игрид. Я думал…

— Не собираюсь я молчать! Нашел тоже мне придворного!..

Голос Сорина потонул в крике и улюлюканье. Повернувшись вперед, я увидела человека, по пояс обнаженного. Он низко поклонился, а затем отпил немного жидкости из бутылки, что держал в руках, и выпустил в воздух струю пламени. Факир!

Я открыла рот от восхищения, а за столом почему-то раздались смешки. Факир снова наклонил голову и выдохнул еще немного пламени, а затем взялся за лежащие у его ног факелы.

Представление было завораживающе красивым. Огненные цветы распускались и теряли лепестки, ярко-оранжевые всполохи наполняли собой пространство, а факир как будто сказочная саламандра извивался в потоках пламени, неопалимый и ловкий.

Впрочем, судя по реакции короля и его приближенных (всех, кроме Сорина), невероятной сложности номер должен был не восхитить и не заворожить, а развеселить.

— Почему они смеются? — спросила я, наклонившись к нему.