Отдел дознания (СИ) - Путилов Роман Феликсович. Страница 17

— Сообщай, только я точного адреса не знаю. — Руслан моего оптимизма не разделял: — Я то не с ними живу, они мне только звонят. Там, на выезде из города пять бараков, комнат по сорок в каждом. Они меня всегда на остановке автобуса встречают, я даже не знаю, в каком доме они обитают. И звонят хрен знает откуда — у меня определитель одни девятки показывает. Если считаешь, что их вычислят, то тогда конечно, сообщай полковнику, только если они уйдут — ко мне чтобы никаких претензий.

Я представил бараки железнодорожников, что строились вдоль Транссиба и его отростков во всех глухих углах, где проходили рельсы и было железнодорожное хозяйство. Зажатые между железной дорогой и промышленной зоной, эти гетто, откуда уже давно уехали те, кто мог куда-то уехать, жили своей, простой и насквозь криминальной жизнью. Милицию там видят раз в год, когда кого-то «пришьют» в пьяной и безумной «бытовухе», и каждый вечер веселые компании с девками, разной степени потасканности, громко бухают в каждой второй комнате бараков. Будешь пытаться кого-то расспрашивать — «засветишься» по полной и уже следующим утром все местное население будет знать, что менты кого-то ищут. А можно вообще нарваться на неприятности, и не факт, что выберешься оттуда целым и невредимым. Так что, без точной наводки, в какой комнате вечером пили опера туда лучше не соваться.

— Что Руслан? Извини, я прослушал. — я задумался и пропустил последнюю фразу собеседника.

— Денег дай, тысяч несколько. Они меня вообще-то за деньгами послали.

— На хрен?

— Что на хрен?

— На хрена я буду давать тебе деньги? Чтобы вы еще пару дней за мой счет «пробухали», а потом ты опять ко мне придешь денег просить? Нет… — я помотал головой: — Мне это на хрен не надо.

— Что, совсем денег не дашь? –с недоверием спросил Руслан.

— Нет, не дам. И вообще, пора заканчивать с ними. Короче, скажешь парням, что денег не нашел, а вот новый кабак, что на пересечении улицы Основоположника и Коммунарского проспекта, под себя «подтянул», и что послезавтра, в восемь часов вечера, когда там будет «живая» музыка ты пацанам выставляешь «поляну». Типа, денег нет, в вот «хавчик и бухло» найдется, ну а там и девочек посвежее можно снять, а там, как пойдет. Я завтра с утра туда зайду, вам столик закажу, и предоплату сделаю. Скажешь, заранее по сумме определился, поэтому, пусть едят и пьют, что принесут.

— И зачем так сложно? Ты просто денег дай…

— Руслан, ты меня что — не слышишь? Я говорю — заканчивать пора. Сядете, выпьете, закусите, а потом, ближе к закрытию вас теплыми и задержат.

— И меня тоже? — загрустил Руслан.

— Нет, тебе лучше не попадаться, стремно это как-то будет. Все же одинаково обучались — все сразу все поймут. Если тебя вместе с ними взяли, а потом их закрыли, а тебя отпустили, то кто всех сдал? Они потом втроем начнут на тебя показания давать, чтобы тебя тоже «закрыли». Нет. Давай лучше, ты побег какой-нибудь дерзкий совершишь на глазах у всех, типа из окошка туалета, или через витрину, чтобы осколки стекла во все стороны… Только надо, чтобы ты одет был ярко, да вот, хотя бы в эту ветровку. Чтобы тебя опера или спецы, кто пацанов брать будет, не подстрелили случайно.

Глава 8

Глава седьмая.

Август 1993 года.

Дело о растрате.

Локация — Дорожный РОВД.

— Держи дело, вечером доложишь. — красивый капитан милиции шлепнула мне на стол несколько скрепленных между собой листочков: — У нас обычно этими делами Лемешев занимается, но он опять заболел, а «материал» в дежурке уже третьи сутки лежит.

— У Якова Рувимовича опять организм алкоголь вырабатывает? — полным сочувствия голосом уточнил я.

— А ты что, доктор? — подозрительно спросила Ольга Борисовна Супрунец, моя нынешняя начальница.

— Нет… -я громко чихнул, еле успев прикрыться ладонями: — Просто, я с сегодняшнего утра всем больным очень сочувствую.

— Ты что, заболел, что ли? — прохладная рука легла на мой лоб: — Тебе жена что-то давала из лекарств сегодня?

— У меня нет жены…- всхлипнул я. Наташа с удовольствием бы мне что-то утром дала, но, к сожалению, в дачном домике пока не было никаких лекарств, а в машине я, к своему стыду, аптечки не нашел. Поэтому, кроме двух кружек очень горячего чаю, утром я ничем не лечился. Правда, я обещал Наташе с утра зайти в аптеку и купить лекарства по списку, и начать их принимать, но пока не зашел. Время же терпит, и кто сказал, что одиннадцать часов — уже не утро?

— Я сейчас кого- нибудь из девчонок пришлю с лекарствами, только ты их пей, а не выплевывай, и водой запивай, не то, желудок испортишь. И давай лечись, работ — непочатый край. — прекрасное мгновение тактильных взаимоотношений с красивой женщиной закончился, меня ободряюще погладили по погону, после чего, сильные ноги, обтянутые узкой юбкой цвета маренго, понесли стройное тело молодой женщины наверх, подальше, из душного подвала, под сопровождением моего внимательного взгляда.

Моей летней простуде есть логическое объяснение — вчера я, наконец, нашел время, сказав Наташе, что пошел на рыбалку и прихватив с собой чехол с карабином и удилищами, двинулся в сторону речки.

Я рассчитывал, что спокойно, стоя на сухом берегу, покидаю в водоем крупный магнит, крепко привязанный к веревке и вытащу на белый свет то, что уронил в воду Вареник, спасаясь бегством от ночной милицейской облавы.

В итоге оказалось, что веревка, к которой был привязан магнит, коротковата — я просто не добрасывал свой инструмент, с сухого места на берегу, даже до середины речки Оружейки. В машине оставался трос, но он не подходил для моих целей по толщине. Босиком в мутную воду лезть было нельзя категорически — магнит постоянно притаскивал острые и ржавые железки, поэтому мне ничего иного не осталось, как идти в воду в кроссовках.

Провозится по колено в воде мне пришлось минут тридцать. За это время я озяб, на берегу образовалась куча металлолома весом в несколько килограмм, а искомое я обнаружил метрах в пяти от места переправы беглых оперов. Пистолет «ТТ», прилепившийся к поверхности магнита, покрытый липкой слизью, немедленно нуждался в полной разборке и очистке.

И вот я сижу в своем кабинете, глаза режет, в носу свербит, при чихании кажется, что по моим несчастным костям кто-то проводит наждачной бумагой, а в выдвижном ящике стола, в целлофановой пакете, лежит старый пистолет, остро нуждающийся в обслуживании, но я не знаю, как к нему подступится. Стрелять и перезарядить его я смогу — жизнь заставила научится, а вот разобрать полностью — увы нет. Мысль побродить по отделу в поисках помощника или наставления по обращению с этим оружием показалась мне не самой умной идеей.

Мне срочно нужно было руководство по обслуживанию этого оружия. В Сердце Города работал магазин старых книг, где, с недавнего времени, продавали всякую военную литературу, ранее считавшуюся секретной или полусекретной, и там подобные брошюры были, но ехать туда в моем сегодняшнем состоянии не хотелось категорически. Второй источник сокровенных знаний вероятно находился через две стены от меня, в кабинете группы по «тяжким». Капитан Князев, в свое время, в целях подчеркнуть элитность своей группы, «выбил» на складах областного УВД для всех своих оперов пистолеты ТТ (насколько я знаю, так же был вооружен и уважаемый СОБР), поэтому у меня была надежда, что хоть одно руководство по эксплуатации ТТ я в кабинете своих врагов обнаружу. Осталось только решить плевую задачку — как попасть туда. Двери Дорожного РОВД были оборудованы однотипными примитивными замками производства местного авиазавода, и, если фронтовые бомбардировщики с изменяющейся геометрией крыла на заводе делали хорошо, то с замками была просто беда — подобрать похожий ключ и открыть такой замок, обычно, проблем не вызывало.

Я выдвинул ящик стола, куда постоянно скидывал всякие найденные, при разных обстоятельствах, ключи и отобрал все, похожие на ключ от моего кабинета, прихватил в карман фонарик и пошел на неправое дело.