"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Хай Алекс. Страница 29

— Заткнись! — Оборвал меня Коли. — Я думаю.

— Нечего здесь думать. Дай мне в морду, чтобы выплеснуть гнев. Но не делай того, чего потом не сможешь исправить.

Я видел, как опустились руки паренька. Коли бросил нож и сполз по стенке, обхватив белобрысую голову руками. Плечи его затряслись, и я понял, что он рыдал.

— Эй! — Я хотел подняться, но ноги меня ещё не держали. Пришлось ползти. — Боги видят, я буду помнить о твоих братьях. Я буду каждое утро благодарить Броки за его жертву. И однажды все мы встретимся у Гродды.

— Мне… Мне их так не хватает.

— Знаю. — Я дотронулся до исцарапанного горла, набрал на пальцы немного крови и украдкой начертил на рукаве парня руны Когг, Даг и Ви — простая вязь для успокоения души. Боль это не уймёт, но рассудок прояснит. — Ты сильнее, чем думаешь, Коли. Проживи жизнь так, чтобы Броки мог тобой гордиться.

Коли поднял на меня глаза — в полумраке дома, освещённом лишь пламенем очага, они казались тёмными.

— Я чуть было не сглупил.

— Но удержался.

— Ты меня уговорил, Хинрик.

Я пожал плечами.

— Потому что я не желаю тебе зла.

Коли спрятал клинок в ножны и поднялся, опершись рукой о стену.

— Я не стану убивать тебя, — тихо проговорил он. — Броки бы не одобрил, это правда. Но мы никогда не станем друзьями и я никогда не стану тебе доверять.

— Будь по–твоему.

— Я буду наблюдать за тобой, Хинрик, — пообещал парень. — Куда бы ни забросила тебя судьба, я буду следить за вестями о тебе. И однажды, если мы окажемся по разные стороны, я подниму на тебя оружие. Броки отдал свой долг, но я больше ничего тебе не должен. И какое бы колдовство ты ни применил, я всегда буду считать тебя злом.

Коли развернулся и направился к выходу. Я повалился на смятый лежак и прикоснулся к царапинам на шее. Кровь засохла.

— Ты вправе, — прошептал я ему вслед, моля богов, чтобы нам никогда не пришлось сражаться друг с другом.

Ормар и Птицеглаз ушли на рассвете следующего дня. Я благополучно проспал прощание, а Эспен не решился меня тревожить. Коли больше не заходил ко мне после нашего разговора, и я решил, что так было лучше: чем реже он меня видел, тем меньше тяжких воспоминаний.

Следующие дни прошли спокойно: Эспен разрывался между приглядыванием за мной и работой по хозяйству, Аник начала поручать мне мелкие домашние дела. Я скоблил посуду, начищал медную утварь, следил за очагом и готовкой, даже чинил одежду — благо женщины Свартстунна научили меня худо–бедно управляться с иглой. Старосты Асманда я старался избегать и лишний раз не показывался ему на глаза, когда он бывал в доме. Жилось терпимо. Кровавый Топор пробыл несколько дней в деревне, а затем снова сорвался на охоту, прихватив с собой и Коли. Надо сказать, обещание он сдержал и принял парня в семью. Да только Коли, казалось, не ценил своего везения.

Погода стояла жаркая — не припомню, чтобы так пекло по весне. На небе ни облака, земля высохла — да так, что хозяйкам приходилось поливать некоторые посадки из вёдер. Жара стояла с самого отбытия Ормара, и я днями мечтал о купании в студёной реке.

Утром, когда с завтраком и уборкой было покончено, я попросил Аник помочь мне.

— Хочу попробовать расходиться. Подстрахуешь?

Рыжеволосая девица взглянула на меня с сомнением.

— Уверен? Как по мне, так ещё рано.

— Нормально, — успокоил её я. — Ничего со мной не случится, я не стеклянный. Но ты на всякий случай придержи.

За то время, что я сидел в доме без дела, успел выстругать себе неплохой посох из крепкой ветки ясеня. Полностью деревянный, без камней и металла, он сохранил изящную кривизну дерева, но я как следует зашкурил его поверхность и даже начал вырезать руны. Ормар говорил, что для долговечности посох нужно пропитывать льняным маслом, но такой роскоши у меня под рукой не было.

— Ну давай попробуем. — Аник откинула косу за плечи и чуть присела возле меня. В одну руку взяла посох и удерживала его вертикально, пока я кряхтел и пытался перенести вес на ноги. Другой рукой девица аккуратно придерживала меня под локоть.

— Ох! — Рана вспыхнула болью, но, к счастью, не разошлась. Я судорожно вздохнул и продолжил медленный подъём. — Думал… будет проще.

— А я говорила.

— Держи давай! — Я покачнулся, но Аник вовремя потянула меня на себя, удержав на ногах.

Обеими руками я схватился за посох и перенёс вес на дерево. Ясень скрипнул, чуть скользнув по настилу, но мы удержались. Я выпрямился с победной улыбкой.

— Ну вот! Уже что–то.

Аник с опаской отпустила меня и шагнула назад.

— Ну как?

— Нормально, — заверил её я. — Больно именно подниматься. Стоять легко.

— Хорошо. Попробуешь пройтись?

— Давай.

Осторожно, словно шагая по босиком по битому стеклу, я поднял ногу и выставил вперёд и переместил вес на неё, помогая себе посохом. Один шаг, второй… Получалось. Ноги у меня всегда были сильными, да и мышцы ещё не успели высохнуть. Живот протестовал, рана не давала о себе забыть, но если двигаться осторожно, беды не будет.

—Мои поздравления, теперь Эспен сможет брать тебя с собой на луг, — улыбнулась Аник. — И хорошо, мне нужно перестелить солому на полу. Отец любит, чтобы я добавляла луговых трав для благоухания. Возьми мешок.

Она протянула мне сумку из домотканого полотна.

— Какие именно брать травы?

Девица удивлённо вскинула бровь.

— А ты в них смыслишь?

— Немного.

— Ну да, ученик колдуна как–никак, — робко улыбнулась она. — Прости, ты просто совсем на колдуна не похож, и я вечно забываю, что ты не так прост. Возьми донник, васильков, мяту, если найдёшь. Возле реки растут фиалки — их тоже можно. Мать их очень любила, я часто ставлю фиалки на домашний алтарь в память о ней.

Что ж, мёртвых следовало почитать.

— Понял, сделаю. — Я повесил сумку на плечо и медленно направился к выходу из дома.

— Хинрик!

Я обернулся.

— Если Эспен захочет искупаться, присмотри за ним. Река спокойная, но холодная.

— Хорошо.

Только найти бы для начала этого сорванца. Так уж вышло, что присматривать за мной поручили ему, но на деле большую часть времени я проводил с Аник. Чем, конечно же, вызывал раздражение старосты.

Эспена я нашёл во дворе. Малец выгнал кур и гусей, бросил им немного зерна и, забравшись почти на самую крышу сарая, наблюдал за сражением птиц. Заметив меня, он тут же спустился и подбежал.

— Ходишь!

— Ага, — я улыбнулся и показал мешок. — Для нас есть задание.

— На ближнем берегу все ободрали, — предупредил малец. — Перейдём реку.

Пряча головы под капюшонами, мы пересекли узкий мост и прочесали весь дальний луг в поисках васильков. Этих почему–то оказалось меньше всего. Пока Эспен выискивал среди трав низкие стебли мяты и жёлтые цветки донника, я прошёлся вдоль берега в поисках фиалок. Пару раз едва не свалился в воду, но успел набрать достаточно. Хотелось верить, что Аник оценит мой героизм. В пузе дырка, а я, дурной, поскакал за поминальными цветочками.

Пока я боролся со скользким берегом и злосчастными фиалками, Эспен успел набить полный мешок трав и отдыхал, любуясь рекой.

— Фиалки. — Эспен взглянул на небольшой букет, что мне удалось собрать. — Аник попросила?

— Да. Почтить мать.

Мальчишка бережно принял у меня из рук букет, достал из–за пазухи ленту и перевязал стебли, а затем уложил цветы в сумку поверх остальных трав.

— Я матушку никогда не видел, — тихо сказал он, глядя на крыши деревенских домов. — Она умерла, рожая меня.

— Жаль. Наверняка достойная была женщина.

— Так говорят. Отец её очень любил. И до сих пор любит — десять зим прошло, а он не взял новую жену, хотя давно бы надо привести новую хозяйку в дом. Ну, все женщины местные об этом толкуют. А отец не хочет. И меня ненавидит за то, что убил её.