Манкунианец (СИ) - Лебедев Евгений Николаевич. Страница 31

— Алекс, добрый вечер! Вы случайно не смотрели по телевизору заявление сеньора Солера?

— Смотрел, — медленно выдохнул я. — Спасибо Андрею за это. Если бы не он, то пропустил бы бред этого старикашки Солера. Как такое можно было заявлять, не поставив нас в известность?

— Алекс, успокойтесь. Там, где крутятся большие деньги и не такое бывает, — смеясь, высказался агент.

— Я вот, что подумал. Может, мне рвануть на местное телевидение, дать в прямом эфире интервью и рассказать всю правду?

— Я бы вам этого делать не советовал. Ваше громкое заявление может создать огромные проблемы не только мне, как вашему агенту, но и вам. Игрок, который столь опрометчиво себя ведёт, всегда будет вызывать недоверие у потенциального работодателя. Они сто раз подумают, прежде чем заключать контракт с тем, кто так легко выносит сор из избы на обозрение всего мира и подставляет свой клуб, даже если его руководство полные говнюки. Поймите, что такого рода проблемы или недопонимания всегда решаются только кулуарно между агентом, который представляет интересы футболиста, и клубами. Поймите, Алекс, каким бы вы не были талантливым парнем, такое поведение легко поставит точку в вашей карьере, и никакая слава не спасёт. Я уже даже не упоминаю про рекламодателей. Эти сбегут сразу же, при малейшем вашем скандале.

— И что же нам делать? Молча проглотить это, по сути, оскорбление, и ждать пока они соизволят меня кому-нибудь продать? — я начал снова заводиться, — Если они не шутят и захотят…

— Александр, стоп! — крикнул Антонио и через паузу продолжил. — НИ-ЧЕ-ГО СТРА-ШНО-ГО НЕ СЛУ-ЧИ-ЛОСЬ, — по слогам медленно произнёс он. — Успокойтесь, примите контрастный душ и ложитесь отдыхать. Завтра я вам позвоню и расскажу, что придумал. Хорошо?

— Хорошо, сеньор Антонио. Я вас услышал.

— Тогда доброй ночи, Алекс.

— Взаимно. До завтра.

Выключив мобильник, посмотрел на свою семью и тихо сказал:

— Я погорячился. Никуда не поеду.

— Ну, и правильно, сынуля! — воскликнула маман. — Твой Антонио человек опытный. Он что-нибудь обязательно придумает.

— Наверное. Мы домой пойдём.

На меня накатило какое-то глухое равнодушие, я потянул Лену за руку и мы, даже не попрощавшись, направились на выход.

Глава 8

Испания. Валенсия; Швейцария. Кантон Ури; Франция. Париж; 31 июля — 29 августа 2006 года.

Я не помню, как мы добирались до квартиры. Очнулся в постели. Рядом сопела в подушку любимая жёнушка. Посмотрел на электронные часы, стоявшие на тумбочке — 02:48. Встав с кровати, натянул футболку и шорты, подхватил трость и потопал в гостиную. Взял с дивана ноутбук и поднялся на крышу.

Несмотря на ночное время, в сети вовсю обсуждали заявление моего клуба. Валенсийцы откровенно радовались тому, что я якобы остаюсь. У остальных мнения были разные. Интересно, нашлось немало людей, которые писали о том, что я намного перерос по мастерству своих клубных игроков и мне уже нечему у них учиться. Что мне нужно смотреть вперёд и не останавливаться. Что для меня нужен действительно крутой клуб мирового уровня, а в Валенсии меня ждёт застой.

Около четырёх утра пошёл мелкий дождик, и я спрятался под навесом. Несмотря на ранее утро, сон так и не шёл. В пять засверкали молнии и грянул ливень. Похолодало. Я спустился в квартиру, заглянул к спящей супруге и пошёл на кухню. Не знаю почему, но мне захотелось поесть оладий с яблоками. Включив негромко музыку на телевизоре, я приступил к готовке. Спустя сорок минут большая тарелка была заполнена пышными оладьями. Налил горячего чаю и полез в холодильник за сметаной и ягодным джемом. На меня напал такой жор, что буквально за несколько минут схомячил большую часть содержимого тарелки.

— Доброе утро, любимый, — я так увлёкся едой и просмотром клипа, что совсем не заметил, как Лена зашла на кухню. — Ты что, как ночью проснулся, так больше и не ложился?

— Доброе утро, телепузик. Пока не хочу. Днём высплюсь. Оладушки хочешь? С яблоками, — похвастался я, макая остаток оладьи в джем.

— Не знала, что ты умеешь готовить оладьи, — сказала жена и, подойдя к столу, взяла большую оладью, макнула её в сметану и отправила в рот. — Мммм… Какая вкуснятина. Это у вас, Графов, в крови. Вы кулинары от бога, — сказала подруга и остаток оладьи тут же был проглочен.

— Ты ошибаешься. Это просто сметана вкусная, — усмехнулся я. — Иди умывайся и будем завтракать. Потом вместе ляжем, поспим. А можно и не спать, — я ухватил её за футболку и потянул к себе. — И заняться чем-нибудь интересным.

— Заманчиво звучит. Я подумаю, — игриво промурлыкала жена и, чмокнув меня в губы, пошла умываться.

Разбудил нас звонок на Ленин мобильник, так как свой я выключил перед сном.

— Это по ходу Антонио звонит, — не открывая глаза, сказал я. — Малыш, подашь телефон?

— Держи, — схватив мобильник с тумбочки, Лена протянула его мне.

— Алло, — не глядя на экран, нажал я на кнопку.

— Саня, привет! До тебя не дозвониться, — услышал я тревожный голос Александрова. — Что случилось-то? По нашим новостям говорят одно, в интернете пишут другое, мы не знаем кому верить.

— Здрасьте, Владимир Геннадьевич. Да нормально всё. Меня не хотят продавать, уговаривают остаться в команде. А так, всё идёт по плану. Давайте я вам лучше попозже перезвоню. Я всю ночь не спал. Только заснул и вы звоните. Хорошо?

— Хорошо, Саш. Только обязательно позвони, — буркнул генерал и отключился.

— Поспать не дают. Стоило заснуть и сразу звонок, — я повернулся к жене и увидел на электронных часах большие зелёненькие цифры. — Да ну, нахер! Половина двенадцатого уже! Не может быть!

— По ходу, я переспала, — зевая, сказала подруга. — Ты как хочешь, а я буду вставать.

— Не-е-е. Я ещё малость вздремну. Если Антонио звякнет, то ответь сама, а я ему потом перезвоню. Добро?

— Ага.

Следующее моё пробуждение было в половине четвёртого дня. Оказывается, что агент уже три раза звонил. Значит, что-то важное хотел сказать. Беру мобилу и набираю Антонио.

— Алекс, ну наконец-то вы позвонили.

— Извините, но я почти всю ночь не спал.

— Это и не удивительно. Я и сам вздремнул от силы часа три. В общем, так. Встречался я с вашими руководителями. Нормально пообщаться у нас опять не получилось. Президент клуба сразу набросился на меня и заявил, что это я заморочил вам голову трансфером, а вы и не думали никуда переходить. И вообще, я очень нехороший человек, гнать меня нужно от вас как можно дальше, поэтому клуб будет писать на меня жалобу, и так далее… Чудак этот Солер. Я был лучшего мнения о нём. Как вы поняли, продавать вас они по-прежнему отказываются. Настаивают на продлении контракта. Они думают, что вы перебеситесь и поменяете своё решение, если уволите меня. Этому они собираются поспособствовать в самое ближайшее время. Предлагаю больше не ждать и подать исковое заявлению в палату по спорам. Как вы смотрите на моё предложение?

— Полностью согласен с вами. Я тоже не вижу смысла ждать у моря погоды.

— У моря погоды? Это как понимать?

— У русских есть такое выражение, означающее, что напрасно рассчитывать на что-то неопределённое или надеяться на несбыточное.

— Надо будет запомнить это выражение, — усмехнулся испанец.

— Получается, что завтра мне нужно явиться в расположение команды?

— Я вам предлагаю другой вариант…

Спустя три дня, третьего августа, меня на частом самолёте доставили в столицу Швейцарии. В аэропорту я пересел в маленький двухместный вертолёт и спустя сорок минут приземлился на берегу Люцернского озера, в немецкоязычном кантоне Ури. Сама реабилитационная клиника была небольшой, всего шесть одноэтажных зданий с минимумом персонала. Я подозревал, что был там единственным пациентом. Снимать клинику и персонал на камеру мне категорически запретили. Пользоваться интернетом и мобильником можно было только один час рано утром и один час в вечернее время. По телевизору шли только развлекательные и музыкальные шоу, кино и научно-популярные программы. Никаких новостных и спортивных каналов нет, зато есть шикарная природа.