Стратегия. Колония - Денисов Вадим Владимирович. Страница 37

Стоп! Все точно, семь минут, как и раньше, я засекал. Пересчет английских, реже американских, косточек обычно длится не больше семи минут, потом разговор сам по себе уходит в другое русло.

— Ну, что тут у вас? Санджа уже на судно ушел? Жаль, поговорить хотел, — выплеснул бодрость улыбающийся Юрка, выходя из башенки.

Радист доволен — вчера с утра поднял компактный воздушный шар, теперь мы имеем кучу цифровых снимков местности, бесценный материал для анализа и выработки планов. Ну а завтра сталкеры поедут на «зодиаках» к холму втаскивать наверх дельтаплан: в первую попытку Катя взлететь оттуда не смогла, ветер был сильный.

— Нет уж, это ты что, — усмехнулся я. — Как Ольга?

— Втыкается.

За несвоевременный доклад начальнику экспедиции о появлении вблизи форта незнакомых вооруженных людей я сделал Луневой строгий выговор. Без занесения. Занесение осуществлял Кастет, воспитывая жену достаточно громко. Потом мы много думали. Вместе со сталкерами переработали регламент, расписали тренинги, теперь Вотяков проводит заново обучение дежурных. Как всегда, кадры решают все.

— Про англичан трете, — констатировал Юрка, усаживаясь рядом с Хвостовым.

— Как ты догадался? — со смешком удивилась Zicke.

— Это было, скажу я вам, непросто… — весомо молвил радист, жестко поджимая губы, как голливудский шериф. — А мне вот только что другое представилось. Сидел я сейчас в башенке: терминалы, индикаторы, пульт, блоки, огоньки, провода… И показалось мне, что все мы — десант первой волны, высаженный на новую планету эскадрой огромных звездолетов, наконец-то достигших своей цели. Подлинные герои планеты Земля, прогрессоры и первооткрыватели!

— А какая разница? — неожиданно резко спросил Гоблин, стоя к нам спиной. В бинокль смотрит.

— Как какая? — смутился Юрка. — В звездолетной теме нас бы Земля-1 послала, а так — Смотрящие закинули.

— Земля послала? Да она вообще всех послала, даже могу показать куда, — произнес Сомов, оборачиваясь к нам. — Знаешь, как говорили на Земле-1? Есть всего два способа сделать нашу жизнь лучше: реальный и фантастический. Реальный — приедут инопланетяне и все сделают за нас, а мы тянем на шару. Фантастический — придется все делать самим… Так что вся эта байда Смотрящих есть единственно реальный способ вынести человечество из спячки и в перспективе выгнать его хоть насколько-то подальше МКС… Если опять старой хренью не займемся.

— Лихо, — вставил я, с интересом ожидая продолжения.

— А то! И никакие мы не герои, с точки зрения оставшихся, даже если и звездолетчики.

— Кто же тогда? — возмутился Юрка. — Новую колонию тут лепим!

— Кажется, я поняла, что хотел нам сказать Майкл, — с еле заметной ноткой сомнения решила предположить сильфида.

— Поделись, звезда моя.

— Героями мы были бы в двадцатом веке, чуваки… Ну представьте, в дальний полет отправляется эскадра, вокруг оркестры, флажки, фотоаппараты, значки на груди, флаеры… Молодые мамы называют детей в честь видных астронавтов-колонистов. Вспомните все знаменитые фантастические произведения, «заселенческую» космофантастику тех лет про «отправляющихся в Дальний Путь» — этих людей с честью провожали. Их уже никто больше не увидит, отъезжающим никогда не вернуться на Землю, столь долог путь к Цели. Какие драмы, какие сцены…

Подруга еще не договорила до конца, а настроение начало портиться.

— О! И я представил! — заорал Маурер, явно передумавший сбегать на мотобот. — Все правые СМИ тут же разразятся передовицами: «По заветам Чингисхана и Сталина, лучшие из — отправляются на обустройство новых земель в тот самый момент, когда Родине грозит глобальный кризис и новые войны!» — «Они бегут! Бегут на ваши кровные деньги, налогоплательщики!» — «Биржи замерли в ожидании открытия! Что будет с мировой финансовой системой после старта кораблей?»

— А левые от них ничуть не отстанут, — как-то невесело захохотала Ленни. — «Эти кремлевско-китайско-германские сатрапы ради удовлетворения мерзких имперских амбиций вышвыривают сотни триллионов евро в космос, вместо того чтобы финансово помогать вечно голодающей Африке и бороться с мировой Супер-Аль-Кайдой!» — «Идиотские фантазии немыслимой цены: вновь Сталинские Проекты идут на смену здравому экономическому реализму».

— Миш, ты это хотел сказать? — тихо спросил я.

— Так точно, шеф. Улюлюкать они будут, суки. С матами и проклятьями… Добрых проводов не ожидается, экипажам придется икать весь период анабиоза. Типа, езжайте в Сибирь, стройте там нужное очередному олигарху, раз такие бодрые.

— Ага, а мы туда к вам придем и все заберем, как только сделаете, — продолжил за сталкера Хвостов. — Помню, построил я как-то сарай теще…

Я представил: а ведь точно, что сказали бы родственники и приятели, коллеги по работе и увлечениям, сообщи им такое? Что бы они сказали другим? Что бы сказали всем?

Мы что, на самом деле настолько скурвились? И мне стало совсем плохо.

Народ притих. Природа замерла.

Внизу с коротким лаем пролетел Боцман, устремившись в проход оборонительных полос. Зачищает свою территорию. Собаки — они такие. Не привязываешь псов на заимке — единению с природой хана: в радиусе полутора-двух километров никакой живности не будет, все вылущат. Боцман тем и занимается. Уже знает, кто годный, а кто нет. В первые же дни ухватил какую-то тварь шипастую типа дикобраза и прибежал в форт с цыганской иглой в носу. Света иглу вынула, рану смазала-заклеила, теперь эрдель умный. Но мелочь бегать перестала… Да и котейка, перед взрослением окунувшийся в период молодого кошачьего бешенства, когда пушистого зверя в руках не удержать, уже душит мышей на поляне. Особенно маленьких любит. Идет с таким «чупа-чупсом» в закрытой пасти, щеки надутые, хвостик торчит и шевелится. Когда сам нажрется, то заботливо разносит добычу по постелям, раскладывает подарки старшим товарищам — мне пару раз приносил: кот с субординацией в голове, с понятиями.

Траву выкосили и вытоптали: сразу видно, жилое место.

Небо почти чистое, синее, но светится той особой осенней синевой, размытой, чуть выцветшей. Как выясняется, осень везде одинакова: оторви лишь взгляд от обманчиво зеленого листика — он тоже осенний… Ветра практически нет, измеритель на «Унже» не шевелится. Белые кучевые облака повисли вдалеке и словно раздумывают, в какую сторону им поплыть. Резиденция ангелов, да и только.

На душе стало гадко. Они правы, вот в чем ужас.

Сейчас подобный крейсер будут провожать с матами и едкими смешками про кретинов, с криками: «Гады!», плевками в спину и остроумием в социальных сетях — вот так изменился мир и мы в нем. Столь сильно изменились, что любая мысль о Прорыве через кокон у обывателя вызывает лишь злость и шкурные мысли: «Куда деньги тратят, сволочи, лучше бы айфонов дешевых наклепали!» — и: «Кормильцев забираете, кто тут работать будет?» Мы настолько забыли о Мечте, что любой вспомнивший о ней становится нам отвратителен.

Вот такой проявитель реальности, вот такой индикатор глубины тупика, в который мы забрались. Самостоятельно. В нору.

Пш-шш…

— «Крепость», «Тунгус», общий.

— Слушаю, «Кастет».

— Ну, мы скоро выдвигаемся… Все нормально. Командир там?

— В канале, Костя. Тихо у вас?

— Спокойно все, крутые хозяева на поле встали… Долго собираются пятнашки, волнуются. Короче, мы с Катрин детей к себе садим и выдвигаемся.

— Понял тебя. Мы смотрим. Конец связи.

Понял-то понял, но полностью переключиться на пятнашек я не мог.

Почему так вышло? На что мы променяли Великую Космическую Одиссею? В какой момент? Почему-то Смотрящие это поняли, а мы нет… А ведь многие еще считают, что все идет нормально: «Вы же видите, на Марсе ползает такой милый „Курьезити“, ах, как это славно!» Да эти примитивные каракатицы должны были сотнями ползать по всем планетам системы еще в семидесятых годах прошлого века, когда движение ползком было вполне актуально! Пятьдесят лет назад! Сейчас-то что этим хвастаться? Рожденный ползать летать не может. Похоже, и не будет.