Задверье (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш". Страница 17

Ой! Однако, в отличие от недавнего изумления, данное «ой» более чем неплохо. Очередной… Подарком от Механизма я бы это точно не назвал. Скорее уж продолжают выплывать из тумана новые звенья сотворённой догадываюсь кем цепи. Той самой, способной сильно помочь, но нуждающейся в пристальном пригляде. Дабы оружие не перевоплотилось в то, что способно обернуться вокруг твоей же шеи.

«Метка малефика» — получить метку малефика ещё не значит встать на данный Путь. Однако, столкнувшись с проклятиями, вы порой интуитивно понимаете его наличие, а также, используя имеющийся у вас инструментарий, способны попробовать ослабить или уничтожить чужое воздействие. Или попробовать наложить собственное. +10 к контролю единовременно, +1 к сопротивляемости каждый уровень.

Третья, сцуко, Метка! Третья… от чего у меня реально голова кругом идёт. Ан нет, голова — это от неожиданно резкого оттока энергии, который начертанные руны из числа простейших вытянули, словно ваукуумный насос. Не половину резерва, но практически столько. А почему? По ходу, проклятье было хоть и примитивным, хоть и грубым, зато наложил его тот, кто мог себе такое позволить. В смысле, не париться насчёт расхода энергии, равно как и не заморачиваться с тонкостью воздействия. Поленился? Не мог? Не имею ни малейшего представления. Зато очень хочется… нет, вру. Вот это пока выяснять не хочется, пусть и. вероятно, придётся в относительно скором времени столкнуться.

— Майя, ну а в бильярд как, по-прежнему так и не хочешь научиться играть?

— Смотреть — это я люблю. А самой палкой этой по шарам бить, ещё в меле пальцы пачкая. Фу! — скорчила гримаску девушка. — Вот ты давай, бери кий, а я за тебя сильно и громко болеть буду. А выиграешь… — тут она приблизилась совсем вплотную и чуть ли не на ухо прошептала, но так, что как бы желающие и услышать могли. — Поцелую. Если захочешь. Два раза.

— Прямо обещание прекрасной дамы рыцарю,- слегка улыбнулся я. По-доброму, конечно, ибо и в мыслях не было обижать прелестное создание, считающее себя старшей и более умудрённой по жизни, хотя на деле… Всё и так ясно. Слишком разные уровни, куда мне не то довелось, не то угораздило впечататься по полной. Хотя нет, однозначно повезло, ноль сомнений и колебаний. — Ты, я вижу, ещё бодрее и радостнее, чем какую-то минуту назад. Или показалось?

Чуток призадумалась, прикусив нижнюю губу. Довольно милая привычка в её исполнении, надо признать. Я же спрашивал не просто так, искренне желая понять, как снятие постороннего воздействия на энергетику не самого простого, пусть и не инициированного человека — проклятия, судя по реакции Механизма — ощущается ей самой. Со стороны, судя по общему впечатлению и поведению, она действительно стала ещё бодрее, нежели была раньше. Очень быстрое изменение, но вот действительно оно так или мне банально показалось? Сейчас узнаем.

— Как будто была боль или неудобство. Долго, несколько дней, а потом прошло. И не понимаешь, почему так хорошо и хочется петь. Или просто прыгать до потолка.

— Не допрыгнешь, — слегка подкалываю не одарённую слишком высоким ростом красотку. — Вот если летать научиться, тогда совсем другое дело.

— Бука! — притворно надулась Майя, но тут же вновь расплылась в улыбке. — Иди-иди, я хочу посмотреть, как ты будешь избивать ни в чём не повинные разноцветные шарики.

Ага, как только отец и Багрянцев доиграют, тогда меня явно к Кольцову, отцу Майи, приткнут. Исключительно на растерзание, поскольку в бильярд он играет на высоком уровне. Мне же… Право слово, не «Боевой транс» же использовать! Не то случай, да и несолидно как-то. Лучше уж естественным образом, да и игра с действительно сильным и интересным соперником — как раз то, что мне нужно после недавнего, хм, приключения, так и оставшегося для всех присутствующих незаметным. И во время партии будет чем как следует голову загрузить. Новая Грань Дара, непонятное проклятие на подруге, понимание о её пригодности для инициации, которое, если ничего не поменяется, так и останется лишь потенциальной возможностью. Много мыслей, от которых в принципе сложно скрыться, а учитывая, что я этого делать принципиально не собираюсь… Жизнь и впрямь становится всё более насыщенной. Мистическая её часть всё теснее переплетается с другой, обычной.

Что с этим делать? Думать. Составлять планы на далёкую и среднесрочную перспективу. Набирать силу, исходя из успешности чего. корректировать те самые планы. именно так и никак иначе.

Широко и искренне улыбнувшись, беру кий и делаю шаг к бильярдному столу. Почему бы и здесь мне не попытаться стать победителем?

Глава 5

Лёгкая информационная перегрузка — вот что я чувствовал, находясь на втором этаже корпуса «Подготовительные курсы и факультативные занятия» в Центре Знаний. Не просто на этаже, но в довольно просторной аудитории, рассчитанной, по прикидкам, человек на семьдесят. Столько тут сейчас не находилось, но десятка четыре с лишним таки да наблюдалось. И это в первый день, на который, по словам Степана Терлигова — а с ним мы, согласно договорённости, встретились прямо у входа в корпус — прибывают безродные по большей части, некоторые потомственные и ма-алая часть из семей либо родов. Типа не то традиция, не то демонстративное, пусть и неформальное, разделение на «осетрину первой, второй свежести», а также откровенную «тухлятину», по мнению немалой части носителей старой и тем паче древней крови.

— Хотел поступать в простой университет, а по факту поступил в него же, но мистический, — хмыкнул я, сидя за одной из парт и ожидая момента, когда местный декан подготовительных курсов прибудет, дабы произнести перед нами нечто вроде небольшой вступительной речи. Небольшой, потому как большая была запланирована на первое сентября, в предельно торжественной обстановке, перед подобающей аудиторией, а не вот этой вот. — Хотя разница чувствуется, и отнюдь не в обстановке её главная часть.

— Не в ней, — согласился бастард рода Терлиговых, скользя взглядом не по интерьеру аудитории, а по людям, в ней находящимся. — В том, как на нас смотрят те несколько, которые из родов и семей. Наблюдают!

Наблюдение чувствовалось, факт. До вступительной речи, как мне поведал союзник, будет исключительно оно, а вот потом, когда перечислят всех поимённо с указанием происхождения — вот тогда начнутся первые прощупывания. Дескать, что из себя представляете, что имеете за душой, как ведёте себя при общении с теми, кто давно и прочно является частью мистического мира. Самое начало довольно долгого процесса. Потом, спустя пару-тройку дней наших тут занятий, когда появятся другие представители родов, начнётся уже обработка. Слова просто и с психологическим — но пока аккуратным — давлением, первые проверки на прочность воли, выяснение общего потенциала развития. А вот с осени уровень подскочит до того, при котором носители старой крови начнут сколачивать себе условные «фракции», и набирать «свиту». Удивляться тут нечему, для них данное учреждение отнюдь не только место получения знаний — родовые библиотеки и наставники вполне способны заменить большую часть, а то и всё, плюс дать нечто своё, чему в Центре Знаний в принципе не обучают из-за специфичности или нежелания открывать немалую часть аспектов пришедшим в мистический мир со стороны или почти со стороны.

— Ещё не передумал, Ник?

— С чего бы, — пожимаю плечами, отвечая на слова Степана. — Место «под кем-то» оставлю для любителей «подмахивать клиенту». Я тварь вольная, подчинения в принципе не приемлю.

Можно было выразиться поделикатнее либо до поры поиграть в дипломатию, однако… Если уж с самого начала начал ставить себя в позицию волка-одиночки и выстраивать линию поведения заинтересованного в получении знания и готового лишь до определённой степени встраиваться в местную систему, то менять курс резона ноль. И имеющиеся преимущества потеряю, и новых, из числа приемлемых, точно не приобрету. Что до неприемлемых — шли бы они в далёкие порнографические дали.