Орленок (СИ) - Горъ Василий. Страница 23

— Не соврала. Ни в одном слове… — прокомментировала этот монолог Дайна. — Кстати, и как ученая она очень неплоха: даже отталкиваясь от ряда ошибочных или заведомо неверных предположений, смогла разработать очень толковую методику развития Одаренных, выбравших стезю целителя. Короче говоря, эта тетка нам гарантированно пригодится, так что начинай налаживать отношения.

Вот я и начал. После того, как горничная, поставившая передо мной тарелку с «отбивной по-французски», покинула помещение. И первым делом поблагодарил ученую за откровенность. А затем ответил ею же:

— Я сильно сомневаюсь в том, что мне когда-нибудь захочется позволять вам или кому-либо еще изучать мою энергетику. Хотя бы из-за того, что в наше время все, что узнает один человек, очень быстро становится всеобщим достоянием, особенности Дара — это и щит, и оружие, а мы с Олей не настолько сильны, чтобы подставляться всему миру. Далее, есть небольшая проблема и с поставками Искр: вполне возможно, что до потери памяти я точно знал, где именно водится то или иное животное, а сейчас кладу то, что попадается на пути, то есть, продаю добытое случайно. И последнее: я плохо понимаю, чем мы с Олей можем разнообразить вашу жизнь, зато точно не будем искать в общении какую-либо выгоду.

Как ни странно, Веретенникова сочла этот ответ отличным, и перешла к конкретике:

— Что ж, тогда предлагаю следующее: вместо того, чтобы тратить время на заведомо неинтересную постановку, вы сходу отправляетесь в ночной клуб.

Посещение Галереи Гиперреалистов переносите с субботы на воскресенье. Завтра вместе со мной отправляетесь в гости к ректору Академии Искусств и наслаждаетесь возможностью посмотреть несколько сотен лучших работ выпускников этого учебного заведения за последние двадцать четыре года. А девятого декабря составите мне компанию на «Женитьбе». Что скажете?

Мясо было божественно вкусным, но я от него все-таки оторвался:

— В принципе, принимается. Но с небольшим дополнением…

— Я вся внимание.

— Мы с Ольгой готовы согласиться на всю предложенную вами программу только в том случае, если в наш следующий приезд в столицу вы примете в подарок две завалявшиеся у меня Искры…

У целительницы загорелись глаза:

— Что за Искры?

— Ядовитый укус и гниение второго ранга…

…Последние минут восемь-десять «торговли наоборот» я уничтожал очень вкусный яблочный пирог и изо всех сил сдерживал улыбку, пытавшуюся растянуть губы от уха до уха. Что меня так веселило? Да состояние маньячки от науки: поверив в существование двух настолько высокоранговых ядер Дара, «каким-то образом» трансформирующего тело, она впала в состояние почти неконтролируемого помешательства. То есть, жаждала как можно быстрее заполучить невероятно редкий материал для исследований и запереться с ним в лаборатории. Но для того, чтобы дорваться до «работы мечты», требовалось всего ничего — убедить меня продать, а не подарить эти Искры, а затем организовать их срочную доставку в Новомосковск. Увы, я продолжал гнуть свою линию, а принимать настолько дорогие подарки не от близкого родича аристократке не позволяла все еще не атрофировавшаяся совесть. Вот бедная женщина и рвала себе душу.

Впрочем, больше всего поразил финал «грызни»: озвучив абсолютно все возможные аргументы в пользу своего варианта решения проблемы, но так и не добившись желаемого, Веретенникова… задавила свои хотелки и грустно улыбнулась:

— Я не приняла бы такой подарок даже от главы богатейшего дворянского рода Империи. А вы — простолюдин, только-только встающий на ноги в своем понимании этого выражения. И пусть мне сейчас до слез обидно отказываться от фантастических возможностей, но принципы — неотъемлемая часть меня, и я просто не смогу через них переступить.

— Не играет. И с вероятностью в сто процентов не откажется от этого решения! — сообщила Дайна и расстроенно добавила: — Ну, и что ты будешь делать сейчас?

Я поклонился. Кажется, в первый раз за все время пребывания в этом мире. И предложил целительнице альтернативу:

— Ксения Станиславовна, я, кажется, придумал вариант, который может устроить и вас, и меня…

Она нервно облизала бесцветные губы и, уже ни во что не веря, повела рукой, предлагая начинать.

— Как вы, наверное, уже поняли, мы с Ольгой сделали ставку на развитие Дара, соответственно, нуждаемся в Знании. К сожалению, уже вернувшиеся фрагменты памяти дают доступ к столь ничтожному количеству тайн рода, что нет слов. Тайны вашего рода мне, естественно, не нужны. Зато я могу оплатить одну из ваших личных разработок двумя этими Искрами и, если их не хватит, то еще некоторым количеством «троечек».

Ученая подобралась, недобро прищурилась и, кажется, переключилась в боевой режим:

— О какой разработке идет речь?

— Я, кажется, неправильно выразился… — виновато вздохнул я, сообразив, какой именно вывод она сделала из моих слов. — Я имел в виду, что хотел бы заказать создание методики наиболее целесообразного ступенчатого усиления организма с использованием Искр метаморфизма и целительства. Даю слово, что использую ваш труд исключительно для нашего личного развития: охота на зверье в центральных областях Пятна — ни разу не прогулка, а расширять списочный состав команды я не намерен.

— Прошел по самому краю… — сварливо, но довольно заявил БИУС через долю секунды после того, как исчез лед из взгляда Веретенниковой. А ученая, задумчиво склонив голову к плечу, расфокусировала взгляд и секунд на сорок выпала из беседы.

Судя по времени, затраченному на поиски второго дна в этом монологе, Ксения Станиславовна была тем еще параноиком. Но промежуточные выводы не разочаровали:

— Шансы на то, что вы работаете на охотников за моими разработками, невелики — уж очень замороченная и нежизнеспособная схема подхода. Тем не менее, я бы хотела подстраховаться. Можете ответить на несколько вопросов?

— Попробую. Задавайте.

— Вы сказали, что вышли к цивилизации возле устья Еланки. Насколько я помню, в том районе Пятна располагается всего три тренировочные заимки. На чью именно вы наткнулись?

— На заимку Докукиных.

— На ней кто-нибудь был?

Рассказывать о своих геройствах не хотелось от слова «совсем», так что я придумал ответ повеселее:

— Мне «повезло» заявиться на заимку в день начала межродовой войны Докукиных с Левашовыми. С первыми я плотно сотрудничаю, судьбой вторых не интересовался. Кстати, если вы знакомы с Александрой Ярославовной или Харитоном Павловичем, то наверняка сможете проверить мои слова.

— С Сашей знакома, но шапочно, а Харитона по ряду причин не выношу! — как-то уж очень резко сказала целительница, сообразила, что срывается не на того, извинилась и добавила: — Зато я прекрасно знаю матушку Саши и, пожалуй, свяжусь с ней… ближе к вечеру.

— Тогда предлагаю продолжить этот разговор завтра… — усмехнулся я. — Само собой, если вы не передумали везти нас к ректору Академии Искусств.

Целительница захотела оценить мою реакцию на неожиданные повороты беседы еще раз. И рубанула правду-матку:

— Решили дать мне время выяснить всю вашу подноготную?

— Предпочитаю играть в открытую.

Веретенникова назвала меня интересным молодым человеком и перед тем, как позволить откланяться, скормила нам с Олей еще по куску яблочного пирога. Потом вызвала наперсницу и поручила ей проводить нас до стоянки на аллее Героев.

— Мы оставили машину в подземном гараже галереи… — вздохнул я.

— И вас пропустили? — удивленно спросила женщина, встала из-за стола, подошла к терминалу системы безопасности, встроенному в стену, опозналась и через несколько секунд вывела на него россыпь картинок с пары десятков камер СКН. «Разворачивала» их как бы не целую минуту. А затем повернулась ко мне: — Простите, но я не вижу ничего такого…

— Просто вы искали «такое»! — лукаво улыбнулась Оля. — А мы приехали на эдаком…

— Да ладно, не может быть: если «эдакое» — черная «Стихия», то я в этой жизни ничего не понимаю!