Старуха 5 (СИ) - Номен Квинтус. Страница 67

А Вера снова занималась «военной химией» — но не только ей. Когда она в Исландии встретилась с писателем Магнуссом, то выяснила, что книжку, благодаря которой она вообще об Исландии вспомнила, тот написал еще в тридцать седьмом. И в разговоре с ним она вспомнила один эпизод из этой книжки, а именно слова одного из мальчиков о том, что они «мечтает научиться выращивать лес». Гуннар в беседе с Верой — вероятно обрадованный, что хоть кто-то за пределами островка интересуется его писаниной — данный тезис развил, и рассказал, что когда-то давно (то есть в середине девятого века) вся Исландия была покрыта лесами, но потребность в дровах и стройматериалах с ними быстро покончила. И что теперь из-за отсутствия деревьев Исландия быстро превращается в пустыню.

Причем сам он вопрос этот как-то изучал, и поделился с Верой информацией, полученной уже исландскими «лесоводами»: деревья на острове сейчас растут так паршиво потому, что почвы бедные и климат холодный, а вот если бы получилось землю хоть немного удобрить…

Разговор получился в общем-то «ни о чем», но Вера запомнила, что исландцы на самом деле имеют определенный пунктик относительно лесов: председатель Альтинга, помогавший Вере с писателем общаться, тоже во время разговора о былых лесах заметно возбудился. И Вера отправила (вместе с инженерами, ставившими там электростанции для холодильных установок) и парочку студентов-почвоведов с биофака университета. И те, вернувшись, ей сообщили:

— Насчет «холодно» местные ошибаются: там, конечно, не жарко, но земля всегда теплая — так что хотя вегетация и немного замедлена, но все же некритично. А вот насчет почв — можно сказать, что почв там как таковых и вовсе нет, голый субстрат. Особенно паршиво в той земле с азотом, и мы думаем, что если просто азотных удобрений добавить, то деревья будут расти уж всяко не хуже, чем у нас на Вологодчине. С фосфором и калием там, конечно, тоже паршиво — но это можно и местными ресурсами обеспечить…

— И как? Там же ни апатитов, ни калийных солей…

— Вера Андреевна, мы проверили и огороды, которые местные развели. Мало, конечно, огородов — но они там в землю закапывают остатки от рыбы, еще водоросли собирают на берегах и в кучах из них перегной какой-то делают. А сейчас рыбных отходов на новых заводах станет очень много, и если там поставить метановые реакторы, в которые сыпать эти отходы, водоросли, просто дерьмо всякое, то и газ будет получаться, и приличное такое удобрение с большим количеством фосфора и калия. То есть не то, чтобы большим, но хватит и на огороды все, и на лесополосы, если местные их сажать все же решат.

— Решат. У вас сейчас это преддипломная практика была? Думаю, темой дипломов у вас будет как раз переработка пищевых отходов и прочих даров исландской природы в метановых реакторах и развитие огородного и лесного хозяйства в Исландии.

— Не получится лесного: там овцы все сожрут.

— Овцы… овцы, значит, нам в Исландии не нужны. И пастухи не нужны, пусть они лучше нам побольше рыбки ловят, а за эту рыбку мы им и мясо из Дании доставим, и сыры всякие… а молоко пастеризованное из Швеции, например. Или, что лучше, из Финляндии: советское — значит отличное! Чтобы вы не просто дурью маялись в университете, я для вас организую командировки на место проведения работ, и… кто у вас там научный руководитель? И руководителю, и инженерам, которые вам для конкретной работы потребуются. А чтобы это не было глупой благотворительностью, вы первым делом организуйте в Исландии что-то вроде Лесного фонда, уговорите его возглавить тамошнего писателя Гуннара Магнуса, пусть уже он нам сверхплановую рыбку с народа собирает на финансирование такого проекта. В конце-то концов, это их остров, пусть они о нем и беспокоятся… за свой счет.

А счет исландцам предполагалось выкатить очень немаленький. Когда-то Вера Андреевна узнала, что по плану Маршалла американцы Исландии выдали денег на обустройство рыбной промышленности больше, чем по двести долларов на каждого жителя острова. Звучало очень внушительно (исландцам на душу населения перепало больше всех, даже находившиеся на втором месте голландцы получили по сто восемьдесят, а большинство других стан даже меньше чем по сотне), но если просто в деньги перевести, то получалось всего-то двадцать пять миллионов. Вера Исландии предложила уже в десять раз больше — правда не сразу, а за пять лет и в кредит, но под более чем скромный процент, причем кредит предоставлял не Советский Союз, а ВТБ. И специалисты банка даже заранее подсчитали, что на самом деле денег потребуется всего лишь чуть больше сотни миллионов (если на доллары пересчитывать), поскольку Исландия очень быстро начнет выделенные ей средства возвращать (той же рыбой), но последовавшая чуть позже попытка уже американцев влезть в рыбный бизнес острова получила жесткий отлуп: янки не смогли предложить ничего не то что более выгодного, но даже сравнимого с условиями ВТБ — а денежки исландцы считали очень неплохо. И не только денежки: Лесной Фонд Исландии под руководством Магнусса добавил Советскому Союзу немало уважения в исландском народе — а в Московском лесотехническом института появилось сразу больше десятка исландских студентов…

По кредиту исландцы расплачивались треской, селедкой, пикшей и камбалой — а продукция рыбоконсервных заводов обеспечивала закупки разнообразных товаров, в договор о рыбной промышленности не входящих. Причем не только советских, датских или немецких: метановые реакторы, работающие на рыбных отходах и водорослях, в Исландию поставлялись вообще из Кореи: Ким Ирсен очень внимательно отнесся к Вериным советам и наладил у себя их серийное производство. Правда, рыба из Исландии ему вообще не требовалась, но чем ВТБ был столь и привлекателен, так это возможностью не ограничивать торговлю прямыми взаимными поставками между двумя странами…

Но исландцы не только американцев «проигнорировали», куда как больше игнора от них досталось англичанам. Причем игнора в самом прямом смысле этого слова: рыбу в Англию Исландия полностью перестала поставлять. А когда уже английские рыбаки начали усиленно ловить рыбу вокруг острова, то у них возникли очень крупные проблемы: к Исландии подошел военный флот (причем германский) и британцам очень популярно объяснили, что им здесь совершенно не рады.

Англичане (причем в кои-то веки им удалось договориться об американской поддержке) попытались сколотить «североанлантическую коалицию» против Исландии и Германии — но даже на устроенную ими конференцию приехали, кроме них самих и американцев, лишь бельгийцы и французы, но и они участвовать в такой коалиции не пожелали: все уже понимали, что это будет «коалиция против СССР и кучи прочих стран», причем даже против «свободной» Индии и не менее «свободного» Пакистана. Потому что товарищ Неру, поглядев на то, с какой скоростью начала развиваться Бенгалия, тоже пожелал свою страну присоединить к расчетной системе ВТБ, а товарищ Джинна — генерал-губернатор Пакистана — просто ввел Пакистан в состав учредителей ВТБ, причем внес пакистанскую долю в уставной капитал банка вульгарным золотом…

А в конце осени Британию «постигла тяжелая утрата»: американцам очень не понравились введенные англичанами ограничения относительно добычи урана в Канаде — и они сумели протолкнуть там идею об объявлении выхода страны из Британского содружества наций и полной независимости Канады. То есть Канада стала независимой от Англии, про США там никто и не заикался — но вот Муззамед Реза Пехлеви, ставший шахом Ирана после смерти отца, под шумок объявил о национализации всего нефтяного бизнеса…

А зимой, уже в начале сорок пятого, о независимости объявила и страна под названием Конго — но не бельгийская экс-колония, а французская. Там очень, конечно, постарались люди товарища Ульбрихта, которые зуб за французов еще со времен аннексии Эльзаса с Лотарингией точили — а местное население они на такое дело сагитировали, демонстрируя рост уровня жизни в ранее беднейшей бельгийской колонии. Однако агитация — агитацией, но и войска, имеющие опыт войн в Африке, тоже лишними в этой истории не оказались…