90-е: Шоу должно продолжаться 9 (СИ) - Фишер Саша. Страница 38

А вышли как-то слабовато. Новокиневцы статью прочитали, но митинговать никто не пошел. Ну и чтобы хоть как-то свое бредовое творчество использовать, те, кто в теме, решили называть свои закрытые тусовочки сборищами этой самой секты. Все это тут же обросло бредовой философией, отмазки, чтобы кого-то не брать с собой или не звать на тусич, превратились в многословные умствования с привлечением индийской философии и разных магических терминов.

— А мужики-то и не знают… — хмыкнул я.

— Да нет, не так все было! — влез в сумбурное изложение истории «дхармы» рокер из старшего поколения. — Это самая настоящая секта, Даша мне сама говорила, что ее в КГБ вызывали по этому поводу!

— Да что ты затираешь? Это же мы придумали, нет никакой секты!

— А как они узнали? Она же псевдонимом подписалась?

— Ой, да ладно! Пришел гэбэшник к главреду, корочки показал, и вся анонимность — фьюить!

— Да я же вам говорю, есть такая секта! Мне Клим Агафонов рассказывал! В Америке и в Австралии… кажется. Но в Америке точно!

— Да звиздит твой Агафонов как дышит! На пьянку его не позвали, вот он хвост и распушил!

— Да я же тебе говорю…

Все тут же побросали лопаты и принялись говорить разом. По другой версии компанией нетрезвых придурков просто умело манипулировали, чтобы им казалось, что они все просто придумали. Потому что настоящая секта слишком опасна, и про нее бы не разрешили публиковать в газете. А им, настоящим сектантам, кровь из носа нужно было, чтобы побольше людей про них узнали.

Лично я склонялся к мысли, что правдивую историю изложили юные панки. А всю конспирологию на нее уже потом накрутили рокеры старой волны. Хотя хрен знает, я тот еще специалист…

Геннадий Иванович попытался что-то вякнуть, чтобы вернуть рокеров обратно к общественно-полезному труду, но все уже закусились спорить и разбираться. Кроме того, в разговоре всплыла личность Клима Агафонова, а он сегодня оказался среди всех чертовски непопулярным.

— Да что ты мне лечишь про Агафонова⁈

— … я сам слышал, как он шептался с Шмургиным!

— Когда шептался?

— Да тогда еще, когда Банкин на лекцию свою проспал… Вот там он Шмургину и трындел, чтобы тот с «дхармой» не связывался, потому что они под колпаком у КГБ!

— А ему-то откуда знать?

— Ну… За что купил — за то и продаю…

— А может это он сам и настучал?

— А ему это нафига вообще?

— А ты не слышал, что он вчера вечером говорил?

Я придержал за локоток Геннадия Ивановича, чтобы тот не вмешивался в столь занимательную беседу, в ходе которой всплыли всякие интересные новые обстоятельства. Оказывается, наш распрекрасный Агафонов вчера до того, как приехать в рок-клуб разорялся, что у него теперь все в ажуре и шоколаде, потому что не только Банкин может с чиновниками добазариваться. И что он, Банкин, просчитался что вообще на него рыпнулся, потому что он, Агафонов, с самого начала на кого надо работал, так что никто и никогда его не выгонит, а вот сам Банкин уже давно не устраивает кое-кого… Если вы понимаете, о чем я.

Хех, слушая все это, я как-то сразу вспомнил, как в моем прошлом-будущем уже излагали историю, что эти самые рок-клубы в Советском Союзе были созданы под протекцией КГБ, чтобы во-первых, собрать всяких сомнительных элементов в одном месте, а во-вторых — внедрять в этот пестрый социум нужные государству идеи. Мол, не можешь победить — возглавь. В этом ключе версия про то, что тот же Агафонов с самого начала работал на госбезопасность выглядит вполне правдоподобно.

Ну, если это не его пьяный бред, который в будущем и лег в основу этой самой байки.

Будущую историю рок-клубов же писали по воспоминаниям их важных функционеров. И вот таких Агафоновых в том числе.

Впрочем, теперь уже было неважно, на самом деле, правда ли он стучал насчет сектантов, или к нему товарищ майор в пьяном бреду приходил. Ложечки, как говорится, нашли, но осадочек — дело такое.

На радость Геннадия Ивановича, народ не помчатся искать, куда там уполз пьяный Агафонов, чтобы выбить из него правдивую информацию, а вернулся к лопатам. И буквально через часик кучи черного снега были расколочены на куски, крупный мусор собран и торжественно отнесен на помойку, а наш «профсоюзный» дворник с победным видом принял у нас драгоценный свой инвентарь и вернулся в свою каморку. К заныканной где-то от зорких глаз Марины Валерьевны бутылочке.

Ну а и мы тоже вернулись обратно в холл ДК. Рокеры, не пожелавшие принять участие в субботнике, разбрелись по своим делам, устраивать собрание никто не спешил, хотя зал уже освободился.

Шумная гурьба разрумянившихся и разгоряченных рокеров оккупировала кафетерий, расселась по всем стульям и подоконникам. К прилавку тут же выстроилась очередь. Уходить я пока что не торопился, потому что история с сектой — это, конечно, хорошо и занимательно, но я так и не узнал то, зачем приходил, собственно.

— А ничего так взбодрились, да? — усмехнулся я, держа в руках бумажный стаканчик с чаем. — Даже ностальгия какая-то накатила по школьным субботникам.

— У меня дома такой субботник! — захохотал один из «пиночетов». — Ты просто в квартире живешь, Велиал, тебе не понять!

— Что ж поделаешь, я типичный горожанин, — развел руками я. — Нежное дитя асфальта, непуганное физическим трудом!

Все жизнерадостно заржали.

— О, кстати, раз уж такое дело! — сказал я, будто меня внезапно озарило. — Так есть у нас что-то конкретное про летний рок-фестиваль-то?

Глава 20

«В общем-то, все как я и предполагал…» — размышлял я, шагая по аллейке посреди ленинского проспекта. На ходу всегда думается лучше. Да и погода, как говорится, шепчет. Солнце уже скатилось к горизонту, на улице ожидаемо похолодало. Вот только это уже был не сковывающий зимний холод, от которого всегда хочется спрятаться в тепло. А этакая бодрящая прохлада, когда хочется встряхнуться и просто двигаться энергичнее. Разница даже не в температуре как таковой. А в самом ощущении. Сейчас природа будто шептала что-то вроде: «Я просыпаюсь! Скоро будет лето!»

Вот я и топал быстрым шагом. Распахнув куртку. Пальцы и уши, конечно, мерзли, но натягивать шапку и перчатки все равно не хотелось. Пусть мерзнут, это ненадолго.

Разговором с рок-клубовцами я был и доволен, и нет. То есть, если судить с моей колокольни, то все складывается как нельзя лучше, конечно. Ноооо… Это вот жирное «но» было скорее досадой, что ли. Отличные парни состоят в рок-клубе, это правда. Классные, добрые, легкие на подъем. Но как же у них туго с принятием решений и ответственностью! Вот этот самый летний фест. По логике, это мероприятие, которое всем выгодно. Если показать на нем товар, в смысле новокиневский рок, так сказать, лицом, то это офигенная работа на перспективу. Попадут местные «звездочки» на карандаш к заинтересованным лицам, и на российский рок-олимп вместо какой-нибудь «Агаты Кристи» из Екатеринбурга взберутся какие-нибудь «Пиночеты» или, там, «Ножной привод». Но когда доходит до дела, что делают рядовые рок-клубовцы? Правильно! Суют голову в песок и на все лады долдонят: «Ну я же тут ничего не решаю!»

Короче, главное я выяснил. Какой-то реальной подготовкой занимался только Банкин. Объемы этой самой подготовки рядовые рок-клубовцы представляли себе смутно. Вроде, он с кем-то там созвонился, получил добро и воспрял духом. Но получил в морду и слег в больницу, так что фиг знает, как там сейчас…

Так что, для меня и Василия ситуация прямо шоколадная. Надо просто заглянуть в больничку к Банкину, занести ему апельсинов и конфет, сказать, чтобы не переживал, фестиваль в надежных руках. И спокойно заняться текущими делами — обзвоном, утрясанием вопросов с площадкой, билетами, расписанием, командой волонтеров и прочим миллионом мелочей, связанных с крупным массовым мероприятием. Но досадно было все равно. Блин, ну вот какого фига они такие пассивные-то? Почему им все время нужен тот дурак, который первым что-то начнет и потащит на себе? Издержки недавней советской эпохи?