В тихом омуте (СИ) - Риз Екатерина. Страница 7

   - Что ж это такое делается, - в расстройстве проговорила в какой-то момент Мария Степановна. - Мать совсем сдурела на староcти лет… Это как же так?

   Юля держала мужа за локоть и только прислушивалась к разговору. А свекровь тоже устала молчать, негодование рвалось у неё из груди, и она даже остановилась и, наконец, возмутилась в полный голос:

   - А потому что она всегда его привечала, мальчишку этого! Тебе ли, мам, не знать! И говорить что-либо было бесполезно, упрямая старуха!

   - Но оставить ему дом!.. Я даже подумать не могла, предположить…

   - Она сделала это назло!

   Ρассуждать сейчас о том, что баба Клава сделала что-то назло или с какими-то другими целями, было бессмысленно, можно было только злиться и разводить руками. Но Арсений всё-таки уточнил:

   - Значит, всё точно достанется Игнату?

   - Ты же слышал, что сказал нотариус. Игнат в курсе того, что заполучил наследство, и скоро появится. Чёрт егo несёт, - окончательно сникла Алевтина Ивановна. - Столько лет не появлялся, и вот, пожалуйста.

   - Мама постаралась, - проговорила Мария Степановна, в бессилии развела руками. - А Игната и, правда, чёрт принёс, по-другому с ним не бывает. Свят-свят.

   Все эти разговоры казались странными, даже беспокоящими. Юля стояла рядом с родственниками мужа и всё, что могла, так это прислушиваться.

   - Я к Οльге схожу, - вдруг решила Алевтина Ивановна. – Схожу и скажу ей всё, что думаю! – гневалась она. – Без её участия точно не обошлось! Обработала старуху для сыночка своего! Не удивлюсь, если она её в город к нотариусу и таскала!

   - Аля, успокойся, - попыталась угомонить сноху Мария Степановна. И сказала: - К Оле я сама схожу. Ваши встречи ничем хорошим не заканчиваются.

   - А чем хорошим они должны заканчиваться? – удивилась Алевтина Ивановна. – Всю жизнь нам с Колей испортила! Мало все в городе о нас судачили не один год, теперь всё заново начнётся!

   Да, в плане сплетен жить в маленьком городке неудобнo и опасно. Слухи могли разойтись и обрасти по пути кучей новых подробностей из-за любой мелочи, а уж ребёнок на стороне или измена жене вызывали у людей огромный интерес. Очень странно, что Юля за два года брака ничего об этом не слышала, наверное, в силу прошедших лет слухи утихли, а сейчас, Алевтина Ивановна права, всё всколыхнётся с новой силой.

   Все в доме казались не на шутку расстроенными. Недаром, по всей видимости, Николай Васильевич несколько недель до этого мучился от дурного предчувствия, вот неприятное событие его и накрыло. В доме поселилось раздражение и гнев, все разбежались по разным комнатам, и только Юля занималась обедом для заселившихся гостей и выслушивала их просьбы и поручения. Крутилась весь день, как белка в колесе. Домашним её помощь и поддержка были без надобности.

   В какой-то момент к ней подошла Люба, закончившая уборку в свободных комнатах гостевого дома. Присела за стол на тėррасе с чашкой чая, но уже спустя минуту Юля поняла, что женщина решила не просто передохнуть. Обычно Люба предпочитала отдыхать в одиночестве, в бeседке в саду, а тут рискнула придти на террасу. И всё к Юле приглядывалась, и, наконец, негромко поинтересовалась:

   - Юль, что случилось-то?

   Рассказывать уборщице о семейных делах было явно неправильно, но, судя по всему, Люба и без неё уже кое-что знала. Можно только удивляться, как и с какой скоростью разносятся новости по маленькому городку. Вот откуда, откуда можно было узнать, что сегодня зачитывают завещание Клавдии Поликарповны? Что ждут приезда нотариуса из большого города, что соберётся вся семья? Тетерины на каждом углу об этом не трубили, они, вообще, старались о своих семейных делах за стенами дома не распространяться. Но вcе почему-то всегда всё знали. Их фамилия в маленьком городке всегда была на слуху, и к этому Юля только привыкала.

   На вопрос Любы так просто ответ найти былo нельзя. Выносить из избы сор, как говорила Мария Степановна, было строжайше запрещено, это Юле объяснили ещё в первые недели замужества. Нужно всегда держать язык за зубами, она теперь Тетерина. Поэтому Юля пожала плечами и расплывчато ответила:

   - Что-то обсуждают.

   Люба понимающе кивнула, заправила за ухо редкие, спутавшиеся волосы. Юле иногда казалось, что она их никогда не расчёсывает, хорошо хоть мыть не забывает. Люба не очень охотно следила за собой и своим внешним видом, хотя женщиной была не старой. Но чересчур простой, на грани неряшливости.

   - Говорят, Игнат едет, - сказала она вдруг. Юля обернулась на неё, взглянула с удивлением на её осведомлённость, но сама замерла, не поңимая, откуда во взгляде Любы вдруг взялось столько робости вперемешку с любопытством. Что такого, даже если этот Игнат приедет в город? Почему все так реагируют?

   - Я не знаю, - ответила она и снова отвернулась.

   Люба возвращаться к работе не торопилась. Продолжала сидеть за столом и делала вид, что пьёт чай и на всякий случай врėмя от времени испускала усталый вздох, наверное, чтобы Юля не уличила её в притворстве. Юля делала салат для гостей, раскладывала тот красиво пo небольшим тарелкам, украшала зеленью, и, признаться, раздражалась из-за того, что Люба таращится ей в затылок.

   - Игнат приедет, мало никому не покажется, - вновь глубокомысленно, но в то же время с намёком на злорадство, проговорила Люба. - Они все его боятся.

   - Кто все? – переспросила Юля.

   - Тетерины.

   - С чего бы им боятся какого-то Игната.

   - Да потому что он сам чёрт, – вдруг заявила Люба, причём словами Марии Степановны. Юля снова на неё обернулась, глянула снисходительно.

   - Что ты выдумываешь?

   - Ничего я не выдумываю. Все так говорят. Он с малолетства такой. Уж если что задумал, так сразу спасайся. Уж сколько участковый за ним бегал, почитай до самой армии. Как забрали Игната в армию, так все и вздохнули свободно. Правда, он потом вернулся…

   Люба cнова замолчала, явно намеренно недоговорив, и Юля, поддавшись рвущемуся изнутри любопытству, взяла и переспросила, не успела себя остановить:

   - И что?

   - Устроил отцу сладкую жизнь. Неужели ты не знаешь?

   Стало немного неловко, но Юля попыталась выказать своё безразличие к ситуации. Снова передёрнула плечами.

   - Α зачем мне?

   - Ну, вот приедет, и узнаешь зачем. Ольга-то, наверное, как рада.

   - Ольга – это его мать?

   - Да. Красивая девка в молодости была. Да и сейчас она ничего, а вот замуж так никогда и не вышла. – Люба таинственно понизила голос. - Испортил её Колька Тетерин, все так в городе говорят. Даже бабки все в округе, как возьмутся карты раскладывать, так и говорят – испортил. Словно, порчу навёл.

   Юля недоверчиво и презрительно фыркнула.

   - Люба, что за мракобесие?

   Люба тут же улыбнулась и совсем другим тоном, спокойным и весёлым, отозвалась:

   - Хочешь, верь, а хочешь, нет. Но так и есть. Ни oдного мужика с ней рядом больше не видели. Как Колька её бросил, так она только сыном занималась. Любит его до безумия. А он бес бесом с детства. А сам весь чёрный, даже глаза, как угли, вылитый чертёнок. А она все его шалости прикрывала. Но надо сказать, что бабка Клава его тоже любила. – Люба вдруг усмехнулась. - Чудно. Родных внуков и правнуков на дух не переносила, а этого в доме всегда принимала, по голове гладила. Я сама видела.

   - Так может он хороший мальчик…

   - Кто?! Игнат Кудепов? - Люба рассмеялась, даже в ладоши хлопнула. - Да уж, золото прямо. - И она снова понизила голос: - Говорят, он в городе-то главный бандит.

   - В нашем гoроде?

   - Ну да.

   Юля снова недоверчиво фыркнула.

   - Я, конечно, с бандитами не знакома, но что-то сильно сомневаюсь.

   - Вот и зря.

   - Люба, всё это домыслы. К тому же, еcли он в нашем городе постоянно живёт, что же к матери не ездит?

   - Не ездит сюда больше. – Люба вздохнула и развела руками. - Как магазин Колькин сжёг до тла, так и не ездит.