В тихом омуте (СИ) - Риз Екатерина. Страница 71
- Хотя бы…
- Это ничего. Аппетит, Юль, приходит во время еды.
Οн смотрел на неё, практически не моргая,и Юля была уверена, что едва сдерживает смех. И вот как его целовать? А если он ей в губы рассмеётся?
Юля окончательно рассердилась, упала духом, даже немного расстроилась. Со всей решительностью взялась за ручку дверцы, а Игнату сообщила:
- Обойдёшься.
- Юль. - Он в последний момент схватил её за руку, потянул назад,и в самую последнюю секунду, даже долю секунды, разум Юли взбунтовался, поддался глупым инстинктам и желаниям,и вместо того, чтобы увернуться, Юля Игната поцеловала. Их губы встретились, Юля закрыла глаза,и вся целиком отдалась поцелую. А он длился и длился, теплые губы касались её губ,и дрожь pасходилась по телу. А потом Игнат придвинулся ближе, широкая ладонь легла на Юлин затылок, поцелуй стал глубоким, даже пошлым,и по телу пошёл настоящий жар. Тот самый жар, как в юности, когда у тебя начинают слабеть руки, когда мутится в голове и кажется, что ты вот-вот растаешь от этого поцелуя. Ведь это первый, настоящий.
Поцелуй Игната не был для Юли первым, и не первым настоящим, но, наверное, она так долго его ждала, что почувствовала именно это. Её рука сама собой поднялась, коснулась его густых тёмных волос, и пальцы запутались в них. Волосы Игната оказались на удивление мягкими наoщупь. И были достаточно длинными для того, чтобы можно было сжать пальцы и слегка потянуть. Что Юля и сделала, совершенно неосознанно, но Игнату это, кажется, понравилось. Он чуть отстранился, прервав поцелуй, и на Юлю посмотрел.
- Это уже интересно, - сказал он с усмешкой, а Юля вдруг опомнилась, поспешно убрала руку от его волос и отoдвинулась от него. Нервно кашлянула, чувствовала, как горят щёки и губы после поцелуя. Пригладила растрепавшиеся волосы и снова кашлянула. Ей понадобилась еще секунда, прежде, чем заговорить. Старалась глазами с насмешливым взглядом Игната не встречаться.
- Я пойду, - проговорила она. И неловко добавила: - Пожалуй.
- Хорошо, как скажешь. Всё решаешь ты.
Юля открыла дверь автомобиля и ступила на землю. Сразу стала чувствовать себя увереннее, уже не находясь на территории Игната. Махнула ему на прощание рукой,так и не придумав, что сказать. Да и побоявшись натолкнуться ещё на какое-нибудь хитрое предложение или насмешку с его стороны. Посчитала, что самое лучшее в её ситуации – поскорее ретироваться,и всё как следует обдумать.
Игнат её поцеловал. Поцеловал!
Юля взлėтела по ступенькам на свой этаж, совершенно не подумав про лифт, забыв о нём и обо всём остальном, что еще утром занимало её сознание. Захлопнула за собой дверь квартиры и остановилась в тишине, порадовавшись про себя, что родители на работе. Им явно не стоило видеть её раскрасневшихся щёк и лихорадочно блестящих глаз. Постояв так минуту, осознав, что в голове гуляет ветер вместо хоть как-то оформленных мыслей, и тогда уже поспешила к кухонному окну и глянула вниз с четвертого этажа. Машины Игната не было.
Ну, а чего она, собственно, ждала? Что он тоже будет сидеть в тишине и одиночестве,и обдумывать их поцелуй?
Не надо забывать про милую девушку Кристину-попа-как-орех. Её он точно так же на своей машине катает. И чем такие прогулки заканчиваются, лучше не думать.
Но всё равно в голове без конца кружились слова: «Игнат меня поцеловал». Юля запретила себе думать об этом,только когда поймала себя на том, что принялась их напевать, а не проговаривать.
- Как день прошёл? - спросила её мама, вернувшись домой с работы.
Мы с Игнатом целовались!
Юля отвела глаза в сторону, после чего пожала плечами. Вполне равнодушно.
- Ничего особенного.
- Куда вы ездили? - спросил её отец, вернувшись чуть позже. - Всё хорошо?
О да, более чем! Игнат меня поцеловал!
- Конечно, папа. Что могло случиться? Мы ездили в архив, по делам.
- Наш мистер Совершенство приезжал? - полюбопытствовала позвонившая Милка. – Видела его машину у дома. Представляешь, махнула ему рукой, а он даже не заметил.
Да, он тебя не заметил. И поцеловал сегодня меня!
Этот фoнтан непонятного восторга необходимо было срочно остановить. Юля сделала глубокий вдох, сжала руку в кулак и прижала его к своему лбу. Посмотрела на своё отражение в оконном стекле. Вот именно так глупо она сейчас и выглядит. Подпрыгивая от счастья оттого, что кто-тo обратил на неё внимание.
Не кто-то, а Игнат…
Хватит. Хватит.
От подруги удалось отделаться без лишних признаний, Юля поведала ей ту же историю, что и отцу. Что они с Игнатом ездили в городской архив по делам, и вернулись так быстро, как могли. И ничего особенного не произошло, рассказывать не о чем.
Правда, Милка под конец разговора всё же заметила:
- У тебя какой-то странный голос, - сказала она. – Аж звенит. Точно, всё в порядке?
- Да, конечно.
- Может, сходим завтра куда-нибудь?
- Может, – не стала спорить Юля и быстренько с Милкой распрощалась.
И что это все такие проницательные, ей-богу? Она же ни к кому с вопросами,тем более личными, не лезет, а другие вовсю любопытничают.
Утром Юля проснулась в более чем благодушном настроении. Воодушевлённом и почти восторженном. Связывать столь запоздалую реакцию со вчерашним поцелуем показалось ей опасным, для собственного спокойствия и разумности,и поэтому она предпочла списать всё на чудесную погоду за окном. Солнце светило, на голубом небе ни единого облачка, птицы пели, а ветерок раздувал занавески на окне с похвальным энтузиазмом. Для того, чтобы счастье стало совершенно полным, хотелось вкусного завтрака и чашку ароматногo папиного кофе.
- Это чем так пахнет? - заинтересовался Владимир Иванович, спустя час появившись на кухне. Он еще был заспанным, зевал, а вот Юля уже успела вынуть из духовки большую румяную ватрушку, которую в семье Тетериных называли «ленивой». Признаться, рецепт Юля позаимствовала у свекрови, а та у своей свекрови. Правда, Юля сумела внести свои корpективы,и не сомневалась, что её ватрушка получается вкуснее и пышнее, чем у Алевтины Ивановны или Марии Степановны. Это был её личный повод для гордости. Ведь надо было ей чем-то гордиться два года брака? Гордилась приобретёнными умениями.
Юля отцу улыбнулась, подняла полотенце, которым была укрыта с любовью выпеченная сдоба.
- Пахнет вкусным завтраком. Ты сваришь кофе?
- Конечно.
Это было идеальное утро. Сидеть на кухне с родителями, радоваться вкусному завтраку и папиному кофе. И понимать, что в её жизни всё не так уж и плохо. Впереди целое море различных перспектив,и она может использовать любую, заняться всем, чем хочется. И стать такой, какой хочется. Без груза имени Тетериных над головой и без оглядки на их мнение. Единственное, по чему Юля скучала,так это по тишине пригорода и колокольному звону, который будто очищал её душу каждое утро и радовал слух. Скучала по привычным видам, неспешным прогулкам до центральной площади и опьяняющему запаху цветов, который, казалось, витал над городкoм, исходя из палисадника едва ли не каждого дома. Хозяйки негласно соревновались между собой в красоте и густоте своих клумб. Жасминовые кусты, гортензии, розы и георгины, флоксы и гладиолусы. Цветы сменяли друг друга по кругу, украшая улицы городка с весны по позднюю осень. Юля привыкла и полюбила подобный образ жизни. И переезд в большой город, с его суетой и бесконечной занятостью горожан её печалил, а вынужденное возвращение к подобному образу жизни, не радовало. Хотя, она старалась не подавать вида, понимая, что изменить что-либо у неё не получится. Нужно сделать шаг, вступить в хоровод бегущих по замкнутому кругу горожан,и обозначить себе цель. Чтобы было к чему бежать, а не просто по кругу, как некоторые особо несчастливые личности.
Вскоре родители уехали на работу, Юля смотрела из окна, как они вместе выходят из подъезда, о чём-то разговаривают, вместе садятся в автомобиль отца,и даже успела увидеть, как мама улыбается. Легко, естественно и совершенно привычно. Видеть родителей счастливыми и беззаботными, было радостно, но в то же время… в то же время немного завидно. Юля даже вздохнула, неожиданно ощутив лёгкий укол то ли тоски,то ли самой зависти. Захотелось так же, как и мама, чувствовать себя спокойно и уверенно рядом со своим мужчиной. Одним-единственным. С которым можно поговорить обо всём, можно посмеяться и даже повздорить иногда, будучи уверенной, что все их ссоры ни к чему не ведут, ни к каким серьёзным проблемам.