Развод. Ты не уйдешь (СИ) - Ярина Диана. Страница 19
Между делом интересуюсь, есть ли что-то новое в расследовании.
— Есть. Но я пока не готов делиться преждевременными выводами. Одно могу сказать точно, твое окружение значительно изменится после того, как все закончится.
— А ты мастер интриги.
— Удалось заинтересовать?
— Еще как.
— Хотя бы так, — улыбается. — А то иногда у меня ощущение, что ты изо всех сил сдерживаешься, лишь бы не подпустить меня ближе. Держишь оборону.
— Меня не покидает ощущение, что я делаю что-то неправильное, — признаюсь честно. — Обманываю доверие мужа.
— Но ты дала ему понять, что вы не вместе.
— Да, но…
Окончательный разрыв или длинная пауза? Я за разрыв, конечно, и умом, и обиженным сердцем. Сердцу хочется тепла, но тепла взаимного. Такого, чтобы и изнутри горело, а я потухла… Потухла с этими разборками.
Душой прикипела к Глебу. Душа не на месте. И сколько бы я себя ни убеждала, что квартира мамы — наш дом, каждое утро, открыв глаза, первым делом я думаю о том, что мы снова не у нас дома. Будто ночной сон волшебным образом мог что-то исправить.
— Не спеши, разбирайся, сколько потребуется, — великодушно разрешает Иван, накрыв мои руки своими ладонями. — Я понимаю, ты не из тех, кто с легкостью бросается в объятия других мужчин.
***
Когда переступаю порог квартиры, дети уже спят. Мне должно быть стыдно, что не я их спать уложила. Но стыда нет… Я была рада вырваться из круга забот, сомнений.
Мама встречает меня с удивлением и, посмотрев на букет, решила, что цветы от Глеба.
— Мама, я не сбегала на свидание с Глебом, если ты об этом.
— Тогда от кого цветы?
— Просто знакомый подарил немного теплой весны.
— Немного теплой весны… — ворчит и сама застывает, любуясь большой охапкой цветов.
***
Есть одно важное событие, которое никак нельзя пропустить. Это оглашение завещания свекра. Прошел положенный срок, нотариус обзвонил всех, кто был упомянут в завещании, и пригласил на оглашение.
Мне звонит Глеб, предлагает поехать вместе. Я бы взяла такси, но ехать слишком далеко, не хочу тратить деньги. Так уж и быть, потерплю общество почти бывшего мужа.
Да, я подала на развод, он не согласился. Честно говоря, я и не ждала иного, ничуть не расстроилась. Следующий шаг — суд. Адвокат, которого мне посоветовал Иван, уже готовит заявление…
Наше общение с Глебом в последнее время безумно тяжелое, вымученное, сложное. Будто весь груз и негатив прожитых вместе лет осел на самое дно илом, и мы в нем тонем, захлебываемся…
Не могу выносить пронзительные, пристальные взгляды Глеба, а он словно теряет дар речи в моем присутствии. Казалось, хочет что-то сказать, но молчит, и мы перебрасываемся ничего не значащими фразами…
Он приезжает немного раньше и поднимается в квартиру, чтобы отдать детям подарки. Они рады ему…
Я боялась, что дети будут долго в страхе и обиде на отца, но, слава богу, этого не произошло. Глеб — хороший отец, внимательный, я вижу, как он переживает. По-настоящему переживает, что тогда вышел из себя, напугал их… Они уже и думать забыли, но он помнит. Помнит каждый свой прокол, ошибку. Помнит и ест себя чувством вины, укором.
Тяжкая ноша — быть совестливым и неравнодушным родителем.
Мы с ним — как раз из числа таких.
— Папа, когда ты нас заберешь?
Тамара утыкается лицом в грудь Глебу, стискивает его изо всех сил.
— Домой хочешь? — голос чуть дрогнул. — Давай у мамы спросим, может быть, отпустит тебя… погостить дома?
Глеб смотрит поверх головы Тамары, и вдруг его взгляд меняется. Он из коридора замечает большую вазу с распустившимися тюльпанами.
— Мама, я хочу к папе с ночевкой! — мгновенно требует Тамара.
— Мы с мамой это обсудим сегодня, — обещает Глеб.
***
Пока едем к нотариусу, Глеб ни слова не выронил, только смотрит на меня долгим, задумчивым взглядом, потом неожиданно перестраивается в крайний правый ряд и тормозит на обочине.
— В чем дело?
Он бросает на меня хмурый взгляд. Глеба словно прорывает словами:
— В чем дело? Ты мне скажи. Цветы. От кого? Тюльпаны. Любимые твои. У тебя кто-то появился? Кто? Как давно?! Он в курсе, что у тебя двое… нет, уже скоро трое… Трое детей от меня! Я не позволю ему украсть мою семью. Не позволю какому-то левому мужику быть… даже на секунду… моей заменой! Слышишь?! — повышает голос, охрипнув. — Почему ты молчишь?! Скажи мне хоть что-нибудь, Оля!
— Ты зря кричишь.
— И все?! Это все?!
— Да, все. Поехали, Глеб. мы опаздываем. Когда ты хотел бы взять Тому с ночевкой?
— Давай и Ваньку возьму? — предлагает с усмешкой. — Освобожу для тебя и него жаркую ночку! Вот только третьего… забрать не могу!
— Ты никого у меня не заберешь. Даже не мечтай! Я не позволю, чтобы мои дети росли с агрессивным отцом и гаремом его вызывающе одетых шлюх!
— Вот только это и мои дети тоже. И нет никого у меня. Кроме тебя…
— Маша, наверное, мне привиделась. Мне и еще нескольким сотням людей, бывших на похоронах…
Пока ругаемся, доезжаем до конторы нотариуса. И, вот сюрприз, из дорогого такси грациозно появляется Мария.
— А она что здесь делает?! Ты… Ты позвал свою шлюху на оглашение завещания в качестве поддержки?!
— Холодно. Еще одна попытка, Оля.
— К черту. Тебе все смешно! Мне же ни капельки не смешно.
Глава 22
Она
Смотрю на Марию так, словно хочу прожечь в ней дыру. Она поправляет длинные, до локтей, перчатки, потом смотрит по сторонам и замечает нас с Глебом. Пухлые губы растягиваются в улыбке. Она приветствует Глеба и… направляется прямиком в нашу сторону.
Поравнявшись со мной, улыбается приторно:
— Здравствуйте, — чуть насмешливо.
Я ускоряюсь, оставив Глеба разбираться со своей мамзелькой.
Не хочу видеть ее рядом со своим мужем, но потом все-таки оглядываюсь. Мария что-то говорит Глебу, касаясь кончиками пальцев его запястья.
Глеб ловит мой взгляд и… отвечает улыбкой. После этого он протягивает руку, предложив Марии отойти в сторону, и скользит по ее талии ладонью.
Снова оглядывается на меня!
Его взгляд будто мстит за букет цветов, подаренный мне другим мужчиной.
В эту игру под названием «ревность» можно играть вдвоем…
Обоюдоострый клинок.
Я и не подозревала, что до сих пор испытываю какие-то чувства. Иначе бы не было этой ревности!
Вот же козел гулящий…
Дождался бы развода, потом гулял с Марией под ручки. Хотя, о чем это я? Он же ее обрюхатил! И ко мне дерьмово относится.
Обида туманит разум.
На фоне этого кажется невероятно нелепой дистанция, которую я выдерживаю с Иваном. А мои слова? Когда я сказала, что при встречах с Иваном чувствую себя неуютно, будто обманываю доверие мужа.
О каком доверии идет речь? Мое доверие, моя любовь — мертвы, и Глеб надругался над трупами моих чувств только что.
В порыве эмоций достаю телефон и звоню Ивану. На личный.
Мне нужно услышать его голос прямо сейчас. Такой спокойный, уверенный в себе… Нужно хоть какая-то капля позитивных эмоций, чтобы не скатиться в уныние и злость.
Где-то в глубине души понимаю, что поступаю неправильно. Тушу возникший пожар эмоций за чужой счет, так это называется.
Но…
— Привет, Оля.
В голосе Ивана — радость.
— Привет, Вань.
— Ты уже на месте?
— Да, приехали. Еще не заходила к нотариусу, все собираются.
— Все хорошо? Голос у тебя немного странный.
— Волнуюсь. Хотела, чтобы это поскорее закончилось. И… — закрываю глаза. — Очень сильно хотела услышать тебя.
Слышу, как сбивается дыхание.
— Извини, если отрываю.
— Все в порядке. Тем более, сейчас… Так вообще отлично, — голос Ивана теплеет, в нем звучит улыбка.
Я пытаюсь как можно глубже вобрать в себя эти эмоции и сохранить ощущение тепла и спокойствия, уверенности.
— Не переживай, все будет хорошо. Это просто еще одна ступенька к твоей свободе.