Буря (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 2

— Так и не надо. Что делать с сотней уток. Дикость… — Сашка хотел англичан поругать за варварский способ охоты и тут бамс ему по башке тупоголовой: «А ведь это отличная замена ружью Куликовского».

Князь Болоховский осмотрел казённик. Да, точно так же, как и в стержневых ружьях, сюда можно легко поставить казённик от ружья Дрейзе, размеры, естественно, увеличив. Ну и что, что это гладкоствольное ружьё, а не винтовка. Может это не минус, а плюс. Если крупной дробью зарядить такого монстра. Картечью в десять миллиметров, да шарахнуть из десяти стволов по палубе корабля, то там в живых останется, только вша, сидящая в волосах боцманмата. Как метлой всех сметёт с палубы.

— Будете брать, господин… — тиролец изобразил на рожице бакенбардной сочувствие к пернатым.

— А какой калибр? — Сашка в ствол заглянуть не мог. Эта штука метра четыре длиной.

— У нас есть два разных калибра, есть второй… Это, как понимаете, на полфунта свинца. И есть четвёртый — на четверть фунта.

— А в миллиметрах? Во французских мерах?

— Есть как раз французские «уточницы» производства мастерских «Лепаж» и «Роже и сын». Это же дробовик, но если на пули переводить, то пуля второго калибра будет в самом деле весить полфунта или 227 граммов на французский манер. В переводе на их способы измерения второй калибр — это 33,7 миллиметров.

— Ого! — Сашка уже загорелся этой идеей. Вот только, как из него стрелять?

— А сколько весит это ружьё?

— Второго калибра мастерских «Роже и сын» десять килограмм на французские меры, двадцать с небольшим фунтов по-нашему, а четвёртого калибра ружьё от «Лепажа» восемь килограмм. Полпуда.

— Как же их держат охотники.

— Так и не держат. Ружьё укладывают на нос лодки. А для удобства у «Лепажа» есть специальное устройство, чтобы закрепить его на носу лодки. Что-то типа нашей вертлюги у древних фальконетов, — охотно пояснил продавец.

— Покажите. И тащите все ваши «уточницы». Я их все заберу.

Увидев вертлюгу, Кох хмыкнул. Это было настоящее произведение искусства. Имелось две ручки-колесика для поворота ружья по вертикали и по горизонтали. Таких в артиллерии ещё нет. Там наводка на глазок. Эх, теперь уже поздно, — вздохнул Сашка, — но вернётся и попытается лафет для горных хотя бы пушек с таким механизмом сделать. Сподручней Александру будет с турками воевать в Болгарии.

— Есть разных мастеров три «уточницы» второго калибра и две четвёртого, — просиял тиролец.

— А быстро заказать?

— Месяц… даже полтора.

— У конкурентов?

— Хм. Я вам ничего не говорил, но в магазине на Тверской есть оружие английских мастеров, таких как Ланкастер, Пёрде, Скотт, Вестли Ричардс. Про количество не скажу, но несколько ружей второго калибра есть точно, а вот четвёртого с десяток.

Сашка в этот день оббегал все магазины охотничьи и оружейные в Москве, и к вечеру стал обладателем десяти «уточниц» второго калибра и тринадцати четвёртого. А утром уже, доехав на поезде до Тулы, бросился на завод. Нужно на ружьях заменить казённик по образцу винтовок «Драйзе», нужно в тринадцати ружьях четвёртого калибра сделать… нарезать нарезы, нефиг, пулями будут стрелять. Ну и нужно тринадцать этих «вертлюг» — лафетов поворотных изготовить. Есть месяц до отплытия «Паллады» и «Дианы», бросьте, дорогие мастера, все дела и моими хотелками займитесь. Деньгами не обижу.

Сделали. И вот теперь капитан «Дианы» не даёт ему эти лафеты пристраивать.

— Михаил Дмитриевич, я самодур и дурень. Не лезьте ко мне. Потом, убедившись, что эти штуки, вам сейчас внешний вид портящие, жизнь спасут и вам, и мне, и матросам, будете извиняться. Считайте это прямым приказом, — Тебенькова чуть покоробило, но отдал честь и отошёл.

Ох и намучается он с ним.

Событие второе

На всю жизнь возьмите себе привычку делать то, чего боитесь. Если вы сделаете то, чего страшитесь, ваш страх наверняка умрет.

Ральф Уолдо Эмерсон

Получилось интересно. Бурул, как старший над оставшимися в Форте-Росс калмыками, отправил десяток Аюка с пятью приданными ему испанцами, присланными генералом Мариано Гваделупе Вальехо под командованием своего младшего брата — майора Хосе Мануэля Сальвадора Вальехо и семью индейцами племени нисенан, на чьей земле было построено ранчо «Hock Farm», проверить, а что там с ранчо сейчас. Это то самое ранчо, которое Джон Саттер для себя как бы построил, старость там на природе проводить, пением птиц наслаждаться и смотреть, как голландские коровы с кудрями на лбу, им туда завезённые через половину мира, травку щиплют. Сидеть на кресле в беседке, увитой виноградом и попивать своё вино, полученное с виноградника рядом с ранчо. А ещё молодая задастая и сисястая мулатка, чтобы при этом и тем, и тем крутила перед ним, расставляя на столе приборы и возбуждая аппетит… не только в пузе, но и в чреслах. Не дожил, к сожалению.

По словам Леонтия Васильевича там, на ранчо, должны быть приличные стены и несколько больших строений: коровник, мельница водяная, конюшня и длинный барак для индейцев и негров рабов. Сам господский дом вроде должен быть тоже большой и двухэтажный, даже двух с половиной, так как там есть мезонин с балконом, выходящим на реку.

Ферму с пятью сотнями акров земли у Саттера купили официально, на что имелись заверенные у нотариуса бумаги. Только в Калифорнии сейчас столько скваттеров и просто бандитов, захватывающих чужую землю, что мало чего стоят те бумаги, хоть у президента США заверенные. Вон у самого генерала Вальехо почти все земли заняли эти воры и разбойники, забили стада коров и свели практически всех лошадей. Он пытался судиться, но судьи деньги вымогали у него регулярно и в больших количествах, а толку было ноль. У майора — младшего брата генерала история похожая. Он свое ранчо Лупьоми так же в суде отстоял, но захватившие его янки после решения суда все постройки сожгли и скот угнали вместе со слугами. Владей. Чем только?

Словом, Бурул отправил Аюка с отрядом посмотреть, что там на ранчо, и если что, то порядок навести. Дорога длинная, и совсем не прямая. Ранчо «Hock Farm» — это практически пригород Сакраменто, та его часть, что на севере примыкает к реке Американ-ривер, и нужно сначала спуститься до города Вальехо на юг из Форта-Росс, а уже потом двигать на северо-восток. По дороге лишь одно приключение было. На них чуть не напали соплеменники тех индейцев из племени нисенан, что с ними были. Было их три десятка и все на лошадях, и все с Браун Бессами, Леонтием Васильевичем им подаренными. Могла такая встреча и кровопролитием закончиться, но, на счастье, двое индейцев, что были с Аюком, пошли к реке за водой и там обнаружили приготовившихся к нападению сородичей.

Разошлись после совместного ужина миром. Что примечательно, индейцы были на тропе войны, шли жечь и грабить многострадальный городок Вальехо, так столицей Калифорнии и не ставший. Аюк предпочёл его обойти, там могли быть войска. Разведка доносила, что из Сакраменто вышел эскадрон третьего кавалерийского полка в том направлении. Это был не драгунский полк, как тот, что они пощипали в Сан-Франциско, а конно-стрелковый (Regiment оf Mounted Riflemen). Целый эскадрон на их маленький отряд будет перебором, решил десятник, предупреждённый, кроме того, майором Вальехо, что полк участвовал в войне с Мексикой и сражался там отважно и умело, то есть не новобранцы, а вполне пороха понюхавшие солдаты.

К Сакраменто отряд добрался под самый вечер и заночевал в кустах на берегу Американ-ривер. Лагерь разбили по всем правилам, выставили дозорных и натянули ниток с колокольчиками, на случай если уж совсем умелый враг решит напасть. Нет, никто их не потревожил и, позавтракав остатками вчерашнего ужина и попив чаю, отряд, выслав вперёд двух разведчиков индейцев, направился к цели своего рейда. Уже подъезжая к ранчо, Аюк почувствовал, что не всё там в порядке. Уж больно много дымов вилось на востоке. Погода стояла тишайшая, ни ветерка, и столбы дыма были видны издалека. Остановились в очередных кустах и стали ждать разведчиков. Они и принесли интересные новости. Этот самый эскадрон 3-го кавалерийского полка, хотя, может и другой, но именно этого полка, так у них в отличие от драгун штаны тёмно-синего цвета, а не голубого, оккупировал ранчо и видимо давно, так как быт, по мнению индейцев, они уже наладили. Лошади в конюшне стоят, палатки разбиты, а в беседке у дома офицеры вино распивают.