Звездная Кровь. Пламени Подобный (СИ) - Прокофьев Роман. Страница 33

Глава 12

На самом деле проводник Белому Дьяволу не особо требовался — Атлас Восходящего и Белый Крылан могли быстро доставить его куда угодно, однако столь явно демонстрировать свои Руны Народу Реки не стоило. Да, он намеренно позволил взглянуть на свой огонь мудрой фламинике, зная, что она убедит остальных, но в глазах большинства людей Мертвой Рыбы он должен оставаться просто сильным воином, героем двух Народов, чья звезда начала всходить под знаком Дикой Охоты. Один из Тысячи знал, что это — лишь исток новой легенды, что разойдется по Кругу Элтанир, но лучше, чтобы ее рассказывали те, кто видел все своими глазами.

И потому он был рад Серебряной Форели. Знал, что она пришла не только по воле Аурвака, видел, что Восходящая помнит, как он нес, лечил и говорил с ней, помнит силу его рук и запах его кожи. По блеску ее глаз и движениям рук он понял, что приходил к ней во снах — и потому Восходящая сама вызвалась помогать ему.

И это тоже было хорошо.

Дорогами его новых друзей были реки, большие и малые, а площадями — озера, и речные существа служили им так же, как Народу Трав — тауро и цезари. У Форели имелось особое Существо — большой Радужный Иглогрив — его сломали в деревне болотники, но в Мертвой Рыбе Руну вновь вернули к жизни, и теперь они вместе неслись на его спине над синей речной гладью.

— Подобный Пламени нес тяжелую рыбу, а теперь рыба понесет его! — усмехнулась Форель, знакомя его со своим питомцем. — Пусть он крепко держится, тогда не ударится о воду…

Иглогривы, похожие на гигантских рыб с длинными, как крылья, грудными плавниками, могли быстро плавать в поверхностных слоях воды, но когда нужна была скорость, они переходили на очень своеобразную манеру передвижения — то выпрыгивали из воды, паря над ней на расправленных плавниках, то вновь ныряли в глубину вместе со всадниками, чтобы набрать разгон для нового прыжка и последующего полета… Эти безумные скачки позволяли развивать неплохую скорость на речных тропах, а Люди Реки вообще возвели их в ранг искусства, постоянно соревнуясь между собой.

Серебряная Форель, кажется, задалась целью произвести на него впечатление, и потому Белому дьяволу пришлось вцепиться в ее талию, чтобы не свалиться во время чередующего две стихии галопа. Обычному человеку другого Народа, не двоякодышащему, такой способ передвижения вряд ли подошел бы — но Один из Тысячи уже обзавелся нужными Рунами и даже получал удовольствие от этого диковатого плавания-полета. Пожалуй, он и сам был не против управлять быстрым речным скакуном — и потому даже изучил бронзовый Навык Езды на Рыбах, который изначально хотел отправить в сокровищницу Наблюдателя…

— Подобный Пламени ни разу не свалился, — с удивлением и смехом заметила Форель, когда они остановились для дневной еды. — Но он так крепко держался, что едва не содрал с бронзовой рыбки ее чешую…

На ее коже не осталось никаких следов от его пальцев — не так-то просто наставить синяков бронзовой Восходящей, так что девушка просто слегка заигрывала. Один из Тысячи ответил:

— Дай мне шипы иглогрива, и посмотрим, удержится ли рыбка…

— Брызги! Подобный Пламени не сможет — только Люди Реки знают, как усмирять иглогривов!

— А ты дай мне шипы, рыбка, и увидишь, прозрачен ли я. Или боишься? Так держись крепче, у меня не скользкая чешуя.

Злорадно усмехаясь, Восходящая действительно уступила ему управление своим Существом. Хотела хоть в чем-то продемонстрировать свое мастерство, как девчонка, показывающая гостю свои наряды и игрушки, но — увы…

Направлять двухметрового иглогрива, используя колючие иглы его спинного плавника действительно было непросто. Люди Реки познавали это искусство с детства, резвясь и седлая молодь иглогривов на мелких речных отмелях, но у него имелся Навык — и опыт, доступный лишь осколку Единого.

Что Форель могла знать о великих соревнованиях в главном канале Эстэ, о трепещущих флагах и украшенных лентами арках мостов? О десятках летучих иглогривов со всадниками-чемпионами, что должны были пересечь город, пролетев надо всеми его мостами? О том, кто смотрел на это с летающей платформы, окруженный венцом молний?

А он помнил — и потому направил иглогрива хоть и медленно, но верно и, с каждой секундой впитывая опыт и вспоминая старое, все быстрее и быстрее, и Форели самой пришлось обхватить его талию, сцепив руки замком, чтобы потоки набегающей воды не смыли ее вниз… Они понеслись вскачь, и Один из Тысячи вновь уловил, как просыпается диковатый восторг, как в его новом теле пробуждаются новые, давно забытые способности…

Когда срок вызова Существа подходил к концу, бронзовый Навык превратился в серебряную Водную Скачку, которой он некогда владел в совершенстве. Не удержавшись, Один из Тысячи заставил Иглогрива сделать высокий кульбит, чем поверг Восходящую в настоящий шок. Немногие так умели даже среди речного племени…

— Где⁈ Где ты научился усмирять иглогрива? — потребовала Форель объяснений, когда они остановились на небольшом островке для ночной стоянки. — Мутная глубина! Ты скачешь лучше, чем Хвост Акулы!

— Я многое делаю лучше других.

— Даже если ты съел Навык… о темная глубина, из какого омута вынырнул этот серебряный многозуб?

— В такие омуты не стоит заплывать бронзовым рыбкам.

— А если у рыбки чешуя заблестит серебром?

— Тогда многозуб и расскажет — если к этому времени рыбка захочет слушать…

К счастью, вода отнимает силы даже у Восходящих. Обессиленная Форель смогла лишь поплескаться в мелкой заводи, пока он снова упражнялся с копьем и без него. Один из Тысячи тоже утомился, но свое тело он жалел еще меньше, чем других, — к чему жалеть инструмент — и подвергал его ежедневным испытаниям, восстанавливая старые Навыки. Прежде он в совершенстве владел Стилями Железа, Лозы, Быка и Бури — и чем быстрее мастерство вернется в погасшие звезды, тем скорее будет пройден избранный отрезок пути…

— Откуда у Подобного Пламени столько сил? — спросила Восходящая, наблюдая за боевым танцем. — Многозуб что, выкован из серебряного металла? Разве его тело не хочет есть, спать, отдыхать?

— Тело лишь оружие Восхождения. Как вот это копье. У тебя тело управляет духом, чего хочет оно — того хочет и рыбка. Но это неверный путь. Дух Восходящего должен подчинить тело и управлять им, как воин управляет копьем.

— Я запомню эту мудрость, — задумчиво сказала Форель. — Где ты познал ее?

— Там, куда не заплывают бронзовые рыбки.

— Но ты научишь меня?

— Если бронзовая рыба захочет.

— Только не сегодня… сегодня я хочу спать… — зевнула Восходящая.

Вымотанные дорогой, они заснули, используя Полог Тишины и Травяное Логово, чтобы не быть замеченным врагами. Пока Восходящая вела его руслом большой реки, но твари Дикой Охоты попадались и здесь, хоть и не могли угнаться за быстрым иглогривом.

Ночью он пробудился от знака Наблюдателя. Руна-Арена в его Скрижали пульсировала брошенным вызовом — вход в Домен для второго претендента был открыт. Белый Дьявол спокойно наблюдал — и через несколько минут она погасла — это означало, что на вызов ответили и поединок начат — либо что бросивший вызов отказался от него, потеряв Руну. Хорошо… теперь он знал, что Восходящие приходят на Арены — а значит, выйдет и он, когда придет подходящее время.

На второй день они покинули большую реку и пошли узкими протоками, а ближе к вечеру — начали пробираться вверх по течению горных речушек. По Атласу Восходящего Белый Дьявол видел, что Форель ведет его на север, к горной гряде, за которой когда-то виднелись башни Эстэ. Не столь далеко отсюда находилась старая горная Стрела за Бурной, а за ней — озеро, в котором Сигурд нашел золотое семечко Игг-Древа. И его собственная темница — тоже…

Этими землями владело Золотое Озеро, другой клан речного народа, что жил по берегам благословленных Творящей теплых вод. Союз с Мертвой Рыбой давал право свободного прохода, потому они быстро миновали чужое приграничье и уже к ночи вышли в край Круглых Озер. Здесь множество похожих на идеальные блюдца водоемов усыпали влажные заболоченные заросли, среди которых таились опасные хищники — водяные вараны, каа и птицеловы, похожие на огромные квакающие валуны.